К счастью, складской погреб не был заперт. Ся-цзы поднял крышку. Юркнул вниз по темной лестнице без перил. Оступился, упал в прохладный, пахнущий могилой мрак.

Больше спуститься вниз никто не успел.

С адским грохотом обрушилась складские стены и крыша. Крышка люка захлопнулась.

Некоторое время наверху слышались крики заваленных и пожираемых заживо людей. В обломках ворочалась массивное тело морской гадины. На голову Ся-цзы сыпались сухие струйки земли.

Потом тварь уползла. То ли монстр не учуял спрятавшегося в погребе человека, то ли вокруг хватало других жертв, мечущихся по узким улочкам.

Ся-цзы переждал опасность в темноте и земляной сырости, но выбраться наружу смог лишь когда бухтовцы разобрали завал. Наверх он поднялся грязный, уставший и счастливый.

Вот только радость была недолгой. Как оказалось, большая часть бухтовского порта сгорела. От товаров Ся-цзы ничего не осталось, а самого китайца под конвоем отвели к градоначальнику.

– Мне известно, что ты обманул, ограбил и продал в рабство своих спутников, – сухо объявил пузатый чиновник с остренькой бородкой. Ся-цзы хорошо знал этого человека: градоначальник Бухты любил принимать от него подарки и взятки и на многое закрывал глаза.

Но не в этот раз.

– Моя така не делать! – попытался протестовать Ся-цзы, уже понимая, что все бесполезно. Скорее всего, сибирь-человеки сумели выжить и рассказали о случившемся бухтовцам. – Моя не обманывать! Моя всегда делать всем хорошо!

Непростое варварское наречие не позволяло говорить так убедительно, как хотелось бы. Да и невозможно было убедить градоначальника в своей правоте. Которой попросту не было.

Бухтовский чиновник склонился к уху Ся-цзы. Острая ухоженная бородка защекотала китайцу щеку.

– Твои купчишки, которых ты не смог даже сбагрить работорговцам, создали мне проблемы, – зло прошипел бухтовец. – И кому-то придется за это ответить.

Это было плохо. Это было очень плохо!

– Моя делать только выгода для твоя и твоя Бухта-город, – зачастил Ся-цзы. – Моя много торговать с Бухта-купца, и все Бухта-купца оставаться довольный. И твоя тоже всегда бывать довольный, когда моя приносить для твоя подарка. Моя будет приносить еще много подарка для твоя. Моя привозить много товара. Моя здеся хороший базар-торговля делать. Твоя еще все увидеть, и твоя потом сильно-сильно радоваться из-за моя.

Бухтовец презрительно скривил губы:

– У тебя больше нет товара. У тебя нет верных людей. Твоя торговля закончилась. Ты уже не сможешь принести пользу как купец. Но ты будешь полезен в другом качестве.

– Обо что такое твоя говорить? – заволновался Ся-цзы.

– Город понес большие потери. Бухте нужны деньги. Тебя продадут в рабство.

– Моя така не хотеть! Давай твоя-моя договориться по-другому!

Но Ся-цзы уже не слушали.

– Увести! – распорядился градоначальник. – На невольничий рынок его.

– Подлый Бухта-город продавать моя в раб, – закончил свой рассказ Ся-цзы. – Потом моя хватать беребер-пирата…

– Кто-кто? – удивился Виктор.

– Берберы, – объяснил Кошкодер. – Головорезы, каких поискать. Работорговцы. Пиратская шваль. Разбойники из разбойников. Приплывают с Варварского берега.

– Откуда? – не поняла Змейка.

– У них базы на севере Африки. Раньше берберские пираты держались подальше от инквизиторских земель, но сейчас совсем обнаглели.

– Совсема-совсема, – подтвердил Ся-цзы. – Наглеть-пренаглеть! Бербера объеденяться со всякий другой-разный пирата. Теперя вся пирата действовать вместе.

– Ладно, – Виктор снова смотрел на китайца. – Продолжай. Ты попал в плен к пиратам. Что дальше?

Тот горько вздохнул:

– Дальше моя много плавать с пирата, много грести тяжелый весло, много-часто попадать под плетка, мало-плохо кушать и всегда бывать сильно-сильно бедный.

Ся-цзы даже пустил слезу, которая, впрочем, никого не разжалобила.

Команда Джузеппе убрала порванный парус и поставила запасной. Как выяснилось, «Дольче вита» практически не утратила мореходных качеств. Пираты старались по возможности сберечь корабль-добычу, а мутант успел только сбить с бортов несколько защитных шипов.

Главная проблема заключалась в том, что погибла почти половина команды. Следовательно, боеспособность экипажа уменьшилась вдвое, а оставшиеся в живых плохо представляли себе, куда нужно плыть, чтобы вырваться из пиратской блокады и не наткнуться на морских монстров.

– Джузеппе берет курс на юго-восток, – Кошкодер посвятил спутников в планы итальянцев. – Хочет обогнуть с юга Сардинию, и добраться до Сицилии, а оттуда – до северной Италии.

– Юг-восток плавать не надо! – тут же встрял Ся-цзы. – И юг не надо плавать. Только восток надо плавать. Восток или север-восток. Кто плавать восток и север – тот бербер-пирата не встречать. Кто плавать юг и юг-восток – тот мимо пирата никак не проплывать…

Как явствовало из многословного и эмоционального рассказа китайца, самой опасной территорией сейчас являлись южные воды, полностью контролируемые пиратами. Именно там располагались крупные базы и охотничьи угодья морских разбойников.

– От берег Африка до Мальорка и Балер-острова – везде пирата. И юг Сардиния – пирата. И запад Сицилия – пирата. И Мальта – пирата, и Крит – пирата, и Кипр – пирата.

Виктор внимательно слушал названия мест, о которых не имел представления. Кошкодер слушал китайца еще внимательнее: бывший ландскнехтский капитан, похоже, понимал, о чем идет речь.

– Тама плавать нельзя, – не унимался Ся-цзы. – Тама пирата вся хватать, вся товара забирать, вся человека в цепь сажать, весло в рука давать, грести заставлять, плетка по спине сильно-сильно хлестать и плохо-плохо кормить. Пирата с Ся-цзы так делать.

– Значит, на юге беспредельничают пираты, – задумчиво пробормотал Виктор.

– Пирата-пирата, – энергично закивал китаец, – Дельничать-дельничать. Чем больше юг, тем сильнее дельничать.

– А на севере?

– В северная вода пирата нет, – Ся-цзы так же быстро замотал головой. – Тама пирата не плавать или совсем мало-мало плавать.

Что ж, китаец жил среди морских разбойников и наверняка имел представление об их маршрутах.

– Почему пираты не плавают на север? – все же спросил Виктор.

– Тама мутанта плавать, – без заминки ответил китаец.

– Да едрить твою! – с чувством выругался Костоправ. – Не понос так золотуха! Пираты, мутанты – один хрен!

– Не один, не один! – горячо возразил Ся-цзы. – Мутанта и пирата – два разный хрена. Пирата-хрена страшнее.

– Ну, кто из них пострашнее будет – это еще бабушка надвое сказала, – задумчиво прокомментировал Кошкодер.

– Моя бабушка не говорить на два «е», – непонимающе нахмурился Ся-цзы. – Моя бабушка вообще ничего никак ни с кем не говорить. Моя бабушка давно умирать и лежать земля-могила.

– Но в принципе, все верно, – продолжал Кошкодер, не обращая внимания на тарахтение китайца. – На севере – большой французский Котел. Оттуда расползаются всякие твари. И расползаются и расплываются. Из Лионского залива, из марсельского порта, из Ниццы, Монако… В общем, пространство от французского побережья до Сардинии – самое мутантистое местечко во всем Средиземноморье. Инквизиторские купцы стараются плавать южнее. Не мудрено, что пираты тоже не суются к французской Скверне.

– И что для нас лучше? – спросил Виктор. – Вернее, что менее опасно? Пираты или мутанты?

Честно сказать, ему казалось предпочтительнее повстречаться с пиратским судном, чем с еще одной плавающей «задницей».

– Пес колофа тракона на корапле фсе есть плохо и фсе есть опасно, – с хмурой флегматичностью заметил Аскел. – Нет колофа тракона – нет утача ф море.

Наверное, викинг все еще тосковал по родному драккару с драконьим черепом-талисманом на носу.

– Заткнись и не каркай, викингская морда, – посоветовал Костоправ. – И с пиратами уж как-нибудь разберемся, забодай их быконь, и мутантам люлей навешаем. Не впервой, етить!