Я перечитал текст несколько раз. От осознания, прочитанного, у меня волосы встали дыбом. Еще и обстановка вокруг, темнота в комнате и лишь тусклый свет экрана телефона, один на всю квартиру. Кто! Кто мог такое написать?

Стихотворенье, последнее, что прочитал Костя в своей жизни, называлось «Три цвета» и вот о чем оно:

Тремя цветами нашу жизнь измерив,

Иди – зеленый, красный – стой, а желтый – жди.

Они считали, в этом можешь быть уверен,

Что смогут жизнь твою спасти.

Но все изменит лишь момент, мгновенье.

Три цвета призванных спасать, убьют.

И замерев, ты как скульптура Возрожденья.

Лишишься жизни!

Падай ниц!

Лети!

Этого не может быть. Три цвета, красный, желтый, зеленый. Мгновенье.

Костя замер на бордюре как раз когда эти три цвета, на одно мгновенье загорелись на светофоре. И после этого. Лишишься жизни. Падай. Лети.

Так открыть аккаунт. Кто ты неизвестный автор. Все посты на его странице сопровождаются стихами. Графоман любитель?

Читаю несколько стихов. Везде присутствует смерть. Все картинки яркие, запоминающиеся. Но на всех размыт задний фон.

Нет, этого не может быть. Кто-то предсказывает смерть? Ясновидящий или психопат? Я не хочу в это верить, кто-нибудь, скажите мне, что все это чистое совпадение. Эта картинка, этот стих и смерть моего друга.

Я открываю следующий пост, на картинке открытая дверь, из-за которой падает свет. Название стиха под картинкой «Стук».

В этот самый момент раздается стук в мою дверь. Я выкидываю телефон из рук.

Не включая свет, иду в коридор. Отодвигаю крышку глазка, луч света с площадки врывается в темноту квартиры. За дверью мужчина, лет сорока, не похоже, что он будет предлагать мне провести интернет от нового провайдера. Открываю дверь и щурюсь яркого света.

– Владимиров Павел Владимирович? – спрашивает пришедший.

– Верно.

Он протягивает удостоверение.

– Кириллов Игорь Андреевич, отдел собственной безопасности, регионального управления внутренних дел.

Сверяюсь с удостоверением, с фотографии на меня смотрит человек немного помоложе, но с тем же, пронизывающим насквозь, взглядом голубых глаз.

– Хочу пообщаться с вами по поводу вчерашнего инцидента, произошедшего с лейтенантом Коровиным.

– Да, конечно. – Пропускаю вечернего гостя в квартиру, включаю свет. – Пойдемте на кухню. Чай будете?

– Если предложите, не откажусь.

Мы проходим на кухню. Включаю плиту, воду еще нужно вскипятить, я сегодня дома ни чего не готовил.

– Вы ездили с Коровиным вдвоем? – Начал незваный гость.

– Да, мы поехали с Максимом вместе. Вообще-то я хотел ехать один, но Максим решил ехать со мной.

– Кто был в курсе вашей поездки?

– Я, Максим, этот Синицын и капитан Семенов, он отпустил Максима после обеда. – Кириллов делает пометки у себя в блокноте. – Чай черный или зеленый? – Чайник как раз засвистел.

– Черный. Вы не заметили ни чего необычного в поведении Коровина, пока ехали?

– Необычного. Нет, хотя я не настолько сильно его сейчас знаю, мы учились вместе в институте, а потом несколько лет не видели друг друга. Так что не могу сказать, какое поведение для Максима обычное, а какое нет. Ну а в общем ни чего необычного, ехали, разговаривали, начиналась метель. Только то, что Максим был с оружием, меня немного смутило, поездка все-таки нерабочая. Он сказал, что не успел его сдать. Как оказалось позже, оружие пригодилось.

– Он не сказал вам, по какой причине не сдал пистолет?

– У них там какие-то стрельбы были учебные. – Ответил я, ставя на стол две кружки с чаем и садясь рядом.

– Хорошо. Что произошло там в деревне?

– Доехав до деревни, я позвонил Синицыну, он сориентировал нас как найти его дом. Хорошо, что он оказался последним, а то домов через метель не было видно, только забор вдоль дороги. Когда мы шли к дому, он, Синицын, светил фонарем, указывая нам, где дверь. Потом погасил фонарь и свет в доме стал гаснуть. Следом за этим последовал выстрел, в нас полетели щепки. Убегающий Синицы налетел на меня. Максим сказал мне оставаться в доме и бросился за ним.

– То есть, тот кто вас ждал, сначала показывал вам дорогу к дому, а потом, ни с того ни с сего, взял оружие, начал по вам стрелять и скрылся.

– Можно и так сказать. Но не думаю, что в тот момент он стрелял в нас. Скорее он стрелял, чтобы сбыть дверь с петель и убежать, пока мы будем уворачиваться, от летящих в нас щепок и двери. – Он снова сделал пометку в блокноте.

– Что происходило дальше?

– Я только успел зайти в сени. Услышал выстрелы, схватил лежавший на полу фонарь, взял одно из ружей и побежал.

– Где было ружье, которое вы взяли?

– Там под лавкой была сдвинута одна из половых досок. Под ней лежало еще несколько охотничьих ружей. Я не удивился такому количеству оружия. Деревня в лесу, там, наверное, все мужики охотники.

– В лесу что происходило?

– Я старался не сбиться со следа. Метель быстро заметала их следы. Несколько раз чуть не врезался в дерево. Услышал пару выстрелов. Первый из пистолета, второй из ружья. Я в этот момент еще подумал, если у Синицына ружье двуствольное, то у него больше нет патронов. Потом был звук борьбы и всплеск воды.

– Последовательность выстрелов точно как вы говорите, сначала пистолет, потом ружье. Вы в этом уверены?

– Да. Звук выстрела из ружья гораздо сильнее пистолетного.

– Хорошо. – Снова пометки в блокноте.

– Значит всплеск воды. Я шел в сторону, откуда был этот звук. Под ногами была поляна вытоптанного снега. Было видно, что здесь боролись, и от этого места к реке тянулась тропинка. Да, еще след крови. Одна непрерывная полоска крови. Я очень испугался за Максима. Он сказал, что Синицын попал себе в ногу, когда Максим догнал его.

– Сам себе. Специально?

– Нет. Максим его догонял и на последних метрах прыгнул на него. И в момент, когда навалился на Синицына, тот по инерции дернулся и нажал на спусковой крючок. Максим на него прыгнул сзади, а ружье было опущено.

– Получается след от крови, это была кровь Синицына.

– Да. Максим потом показал, что сам напоролся на сучек. Но его рана на руке не кровоточила сильно и не оставила бы такого четкого следа на снегу.

– Хорошо. Все что вы мне рассказали. Вы знаете только со слов Коровина. Сами вы ни чего не видели. Верно?

– Да. Я только слышал. Видеть не мог из-за снега. Все подробности кто куда выстрелил, это мне рассказал Максим.

– След на снегу, который тянулся к воде. Какой он был.

– След крови – сплошная темная полоса. Не слишком широкая, но, вполне заметная в метель.

– Так. А тот след от борьбы, который вел к воде?

– Я бы не сказал, что это был след от борьбы. Он был не широким. Скажем так, если там кубарем передвигались два человека, то посмотрев на оставшийся след, об этом не скажешь. Но здесь игра света и тени. Точнее сказать игра фонарного луча во мгле метели.

Кириллов дописал в своем блокноте и закрыл его. Взял кружку чая, к которой не притронулся, пока расспрашивал меня.

– Скажите, Павел, вы давно знакомы с Коровиным?

– Уже десять лет. Мы учились вместе. Я, Максим и Костя были весь институт были лучшими друзьями.

– И все эти десять лет вы постоянно общались. Все вместе. Втроем. Так?

– Нет. Через пару лет после института Максим вдруг пропал. Ну как пропал. Он перестал отвечать на телефон и в социальных сетях. Профили его в интернете остались, даже было видно, что он заходит на свои странички. Но на сообщения он не отвечал.

– И как давно вы встретились снова?

– Вот пару дней назад, когда я ходил в полицию к Семенову, рассказывать об обстоятельствах смерти Кости. Там я и встретил Максима.

– Получается, что несколько лет вы о нем не слышали, ни чего не знали и не видели его самого.