– Жаль, что все, кто мог объяснить, ушли.

– И их лучшие записи уничтожены, – проворчал Тайлер, хмуро глядя на разваливающийся Список. – Я возился с каждой книгой на этой лодке. Даже забрал несколько домой, чтобы читать по ночам. Но, похоже, Факелоносцы мало писали о себе.

Нико нахмурился.

– Как они могли повести себя так безответственно? У них не было плана на случай, если произойдёт что-то подобное?

– Можем откопать Романа Хейла, – пошутил Логан. – Спросите его, что мы должны делать. – Когда все посмотрели в его сторону, он поднял руки вверх. – Что? Ну простите.

– Он ведь был человеком, Логан, – отчитала его Эмма. – Это печально. Я рада, что мы похоронили его.

Тайлер вздрогнул.

– Другие скелеты я видеть не хочу.

Раздражение Нико, казалось, росло с каждой секундой.

– Как вообще возможно, что во всём этом чёртовом плавучем доме нет ни единого намёка на то, что мы должны делать?

– У нас есть медаль, – быстро сказала Опал, – и имя, связанное с Факелоносцами: Чарльз Диксон. – Она достала кожаный альбом для рисования из своего рюкзака и открыла его на странице с отпечатком.

Нико резко покачал головой.

– Здорово, конечно, но как это нам поможет?

Опал отвернулась, понимая, что он не хотел её задеть. Но, казалось, никто даже не думал, что её открытия были важны. И после того, как не сумела найти Диксона в Списке, она не могла с ними поспорить.

Опал уронила тетрадь из книжного шкафа. Та открылась на странице с рисунком в правом нижнем углу. Она подняла книгу и осмотрела изображение: угловатый цветок, выполненный карандашом. Пролистав тетрадь, она увидела, что, хотя большая часть страниц пуста, каждая имела одинаковую иллюстрацию в одном и том же месте. Почти как подпись.

Логан хмыкнул, растирая шею.

– Я имею в виду, это круто, что вещи, найденные Опал, сочетаются друг с другом, и Диксон определённо имеет какую-то связь с Факелоносцами, но я не уверен, что вместе это даёт нам то, что можно использовать, понимаете?

Другие вернулись к спорам о «Шоу чудовищ». Опал достала медаль из кармана, подняла повыше, почувствовав её крошечный вес в руке. Она могла бы попробовать нарисовать её в альбоме сама. Можно вести заметки. Отслеживать прогресс.

Но какой прогресс? Старая медаль привела её в форт, где они нашли табличку со странным символом факела и именем Чарльза Диксона. Но имело ли это значение? Эти вещи вообще связаны?

Она уставилась на медаль с растущим раздражением.

Скажи мне что-нибудь.

Опал захлопнула тетрадь и закрыла глаза. Пропеллер с медали на мгновение задержался у нее в голове, а затем растаял, превратившись в бронзовую табличку на стене, покрытой лишайниками. Опал почувствовала волну головокружения, но не открыла глаз, одержимая внезапной настойчивостью, которую не могла объяснить. Изображение мемориальной доски в её сознании сменилось военным кладбищем далеко отсюда, на вершине Разор-пойнт. Опал не помнила, чтобы внимательно изучала его в форте, но внезапно смогла представить каждую деталь.

Кладбище.

Там хоронят павших солдат.

В голове мелькнуло второе изображение – белый мраморный склеп с резными колоннами у входа. Затем мозг отключился, а в ушах зазвучало что-то вроде радиопомех.

Глаза Опал открылись. Она посмотрела на тетрадь. Её палец лежал между двух страниц. Крошечный цветок, нарисованный в углу, соответствовал резьбе, которую она только что представляла на склепе.

– Ребята, – выдохнула она, но никто не услышал.

Другие не смотрели и не замечали её переживаний. Логан помогал Эмме примерить футболку «РЕЖИМ ЗВЕРЯ», болтая о рекламе на видео теперь, когда она была членом команды «Шоу чудовищ». Тайлер листал Список, зажав нос. Нико стоял рядом, явно пытаясь сосредоточиться на повреждённом пергаменте.

Опал спиной почувствовала взгляд.

Она обернулась. Единственным предметом позади неё была стеклянная банка на пьедестале.

Нечто плавало в вязкой жидкости, без единого движения, так же тихо и незаметно, как всегда.

Холод пробежал по позвоночнику Опал.

– Эй! Ребята! – крикнула она.

Все удивлённо обернулись. На лице Логана читалось выражение «Ну что ещё?», которое привело Опал почти в бешенство.

– Военное кладбище на мысе, – нетерпеливо произнесла Опал. – Нам надо найти Чарльза Диксона.

Тайлер поморщился.

– Я был там однажды с мамой. Это супержутко. Сначала – белые надгробия, которые выглядят одинаково, но в глубине есть место со старыми склепами и всякими мерзкими вещами. У некоторых памятников нет даже имён или дат. Стёрты начисто.

– Это следующее место, которое нужно проверить, – твёрдо сказала Опал. – Мы должны рыть в этом направлении. – Она не хотела уточнять или объяснять странное видение, которое у нее только что было. Я сумасшедшая? Откуда взялись эти изображения? Я придумываю историю из ничего, потому что хочу, чтобы все это обрело смысл?

Опал пересекла комнату и натянула куртку и рюкзак, отказываясь смотреть на зелёный комок в банке.

– Я иду сейчас. Кто хочет – может присоединиться.

Собравшись с духом, она подошла к занавеси. Прежде чем пройти сквозь неё, Опал услышала шаги позади.

Она повернулась. Эмма протянула руку, и Опал сжала её. Они развернулись лицом к мальчикам, разглядывающим половицы.

Эмма сердито посмотрела на них.

– Кто-нибудь ещё идёт с нами?

Опал подняла бровь. Вся комната затаила дыхание.

– Ой, ну правда, – Логан начал складывать майки обратно в сумку, – не обязательно делать из этого драму.

– Хватит ныть, Нантес! – фыркнула Эмма. – Это не похоже на «Режим Зверя» – сливаться, когда речь заходит о прогулке на кладбище.

Опал перевела взгляд на Тайлера, который выглядел нервным.

– Кладбище? – спросил он. – Сейчас? Серьёзно?

– Ещё даже не темно, – заверила его Опал. Глаза Тайлера закатились, но он кивнул.

Напряжение в груди Опал ослабло.

– Нико?

Он задержал на ней взгляд.

– Хорошо, Опал. Но после этой поездки мы сосредоточимся на более важных вещах. Бродячие фикции и надоедливые съёмочные группы. Красные приливы и вонючие серные испарения. Идёт?

– Идёт! – Опал почувствовала облегчение: все пойдут с ней.

– Первым делом – кладбище. Вторым – эти важные вещи.

– Третьим – ещё открытый продуктовый магазин, – сказал Тайлер. Когда остальные взглянули на него, тот пожал плечами. – Что? У нас нет кексов.

Логан задумчиво посмотрел в пространство.

– Интересно, кто-нибудь готовит Зверокексы?

– Точно нет, – отрезал Нико. – Что дальше, Звередиска?

– Неплохая идея, – пробормотал Логан.

Эмма и Тайлер засмеялись.

– Вперёд, Факелоносцы! – воскликнула Опал; в ней снова родилась уверенность. – Давайте решим эту загадку раз и навсегда.

Нико вздрогнул, наблюдая, как угасающие лучи отражаются от кровавых волн, окружавших Разор-пойнт. Он медленно сдал назад, двигаясь вдоль гравийной тропы, которая шла длинным ухабистым склоном. Пляж был мертвенно пуст. За ним виднелся узкий полуостров, где в тени форта Баллок скрывалось старое кладбище.

Нико волновался.

Цветение водорослей было достаточно сильным – такого обычно не случалось в Вашингтоне, и учёные в новостях казались озадаченными этим – но он продолжал думать о серном облаке, шипевшем в пруду. Откуда оно взялось? Почему ужасный запах всё ещё остаётся? Нико волновался, что в этих бездонных чёрных глубинах происходит больше, чем они понимают.

Имела ли Тёмная бездна физические границы, или это была какая-то дыра в реальности? В течение всей той первой недели каждый раз, когда Нико прыгал в Тёмную бездну, она выплёвывала его в замёрзшие воды пруда прямо на острове. Но в ту ночь, когда она была полностью перегружена, колодец перенёс его в другое место – безграничную чёрную пустоту, которой определённо не было под плавучим домом. Так куда же она ведёт на самом деле? И могла ли бездна издавать запах тухлых яиц?