Резко отклеив скотч, Алекс дал старику слово. Я ждала его раскаянья, слез, мольбы пощадить. Но тот раздраженно посмотрел в глаза Кроуфорду, отчеканив по слогам:

– Мы почти убили тебя, сученыш! И будь моя воля, я бы делал это снова и снова, ясно? Такие твари, как ты, не достойны жизни! И твоя сука будет гореть в том же котле со своим отродьем! – истерически расхохотавшись, он пробормотал себе под нос: – К лифту мы не причастны. Так что если не моими руками умрешь, так чужими.

– Думаю, ты услышала достаточно? – бесчувственно затыкая рот Брауну, сказал по слогам Алекс. – Знаешь, зачем я оставил их в живых? Это будет тебе уроком.

– В смысле? – сердце в груди застучало быстрее, комната перед глазами стала двоиться.

– Ты должна выбрать, – развел руками он. – Кого мы оставим в живых. Сегодня.

– Что?! – губы мои нервно дрожали, я никак не могла окончательно прийти в себя после наркоза. А вот сознание… От дикого ужаса происходящего просветлело. – Я не буду никого выбирать, Алекс! Это… какой-то бред!

– Будешь, – хмыкнул мужчина, сложив руки на груди. Никогда раньше я не видела его настолько злым. Глаза пылали от чего-то темного, а вокруг будто распространялся дикий, пронизывающий холод. – Одного мы оставим в живых, других ждет казнь.

Кроуфорд подошел к Келли и снял скотч с ее губ, позволяя девушке выдохнуть. Та, получив волю, тут же затараторила:

– Милая, ты должна выбрать меня, – прошептала она, перепугано моргая. Грудь ее при этом заходилась от волнения. – Я ведь хотела тебе помочь, правда. Вспомни, как переживала за тебя…

– Ты не дала мне позвать на помощь и усыпила, когда я пыталась сбежать, – с ужасом припомнила я, тут же переведя взгляд на альфу. – Но это не повод убивать человека! Ты не бог, чтобы судить, кого казнить, а кого нет! Я напишу заявление в полицию, они сами разберутся.

– Они оборотни. Оборотней судит альфа той стаи, чьи интересы были задеты, – самоуверенно заявил Алекс и, прежде чем я успела сказать хоть слово, добавил:

– Ни один полицейский заявление не примет. Можешь как-то попробовать.

– Руби, детка, – переманил мое внимание доктор Браун, стараясь говорить притворно-слащавым голосом, – Ты ведь помнишь, как я уговаривал тебя не делать этого, правда? Я даже не знал, что ты передумала…

– Он врет! – возмущенно ахнула Келли. Вряд ли она думала, что папа будет защищать себя, а не дочь с наследником в животе.

– Подтверждаю, – качнул головой Алекс. – Он нагло врет.

– Я ведь беременна, Руби… – громко застонала бывшая горничная. – Ладно, ты ненавидишь меня, но в чем виноват он, скажи? Роман воспитает его, как требуется…

– А ты спросила, хочет ли Роман воспитывать ребенка, зачатого в ходе каких-то экспериментов?! – рявкнул на нее альфа, и девушка тут же склонила голову, испуганно поежившись. – Кто знает, какого мутанта ты носишь?

– Если пить определенные гормоны и выведенные отцом препараты, все будет хорошо, – оправдывалась она, стараясь смотреть на меня как можно жалобнее.

А у меня от этой картины голова шла кругом. В какой-то момент я даже решила, что не отошла от наркоза и это какая-то очень глупая, наглая и неестественная шутка подсознания.

– Я не буду в этом учувствовать, – твердо заявила, пытаясь встать. Но не успела я этого сделать, как почувствовала внушение Алекса.

– Сиди, – отчеканил он по слогам, и тело мое приросло к креслу. Я была слишком слаба, чтобы противостоять мужчине. – Если не хочешь выбирать, твое дело. Но…

Медленно альфа подошел к столу, расположенному между мной и доктором с дочерью. На нем лежал длинный кинжал со странным зеленым лезвием.

– Но… – поторопила я Кроуфорда, чувствуя явный подвох. Он точно не даст мне уйти просто так. Не в его правилах.

– Тогда умрут оба, – равнодушно пожал плечами, взмахивая вверх лезвием. Неприятный звук разлился по комнате, заставляя поморщиться. По спине пробежали мурашку, вдогонку за ними холодок… – Зеленая катана – уникальное оружие… Один взмах – и казнь совершена. Муки, которые испытывает жертва следующие пять часов, непередаваемы. Говорят, это время душа медленно покидает тело.

– Алекс, – глаза мои наполнились слезами, я готова была просить обо всем, чем только могла. – Прошу тебя, прекрати это. Не надо. Смерть – это никогда не выход.

– У тебя две минуты, Руби, – вместо ответа проговорил Кроуфорд, делая какие-то манипуляции с ножом.

Алекс хорошо владел оружием. Оно было словно продолжением его руки, частью жизни. Наверняка с рождения будущего альфу учили обращаться с катаной. Для будущих казней…

– Одна, – послышался голос мужчины, заставляющий меня едва ли не подпрыгнуть на месте. – Если ты не ответишь, пострадают оба. Слово альфы.

Сглотнув вязкую слюну, я поняла, зачем он это делает. Хочет, чтобы именно на мои плечи легла ответственность за принятое решение. Нечто, что нельзя изменить. Что-то весомое…

Но где-то в глубине души я так же четко осознавала, что убить для меня равно собственной смерти. Это словно спусковой крючок. Дверь в комнату, за которой неизвестность. Чем это обернётся? Я не знала.

– Алекс, – умоляюще прошептала я, закрывая глаза. Боги, как бы я хотела, чтобы он меня услышал. Как бы я этого хотела… Но альфа был слишком зол, чтобы слышать кого-то, кроме себя. – Они оба должны жить. Никто не заслуживает смерти.

– Тридцать секунд, – все так же равнодушно протянул он, продолжая играть с катаной. Зеленое лезвие с каждым взмахом становилось все темнее, начиная слегка светиться. Может, это было лишь мое больное воображение, а может, оно и вправду заряжалось силой владельца.

– Ты не должен быть так жесток! Я никогда не смогу простить тебе этого, понимаешь?! – закричала я, вскакивая в места. Колени нервно дрожали, тело качало от слабости.

– Двадцать, – неумолимо отсчитывал время палач, медленно продвигаясь все ближе и ближе к жертвам.  Келли кричала, доктор испуганно шептал себе что-то под нос. Что странно, отец не попытался взять дочь за руку. Возможно, это бы у него и не вышло, но в сторону Келли он даже не смотрел.

– Каждое наше решение несет за собой последствие, – быстро пропыхтела я, до последнего надеясь на благоразумие. – Люди убивают словом и действием. Ты убиваешь меня, Алекс Кроуфорд! И не каких-то пять часов, а каждую гребаную секунду с нашей встречи!

– Десять, – последний шаг, и альфа оказался между двух пленников. Келли и Браун затаились, сердце мое начало вырываться из груди.

– Я ненавижу тебя! Ненавижу, слышишь?! Никакие подарки, никакие слова и извинения не изменят этого! Ничего больше не изменят! – голос хрип от крика, в горле застыли рыдания. Я орала так громко, как могла. Будто это могло что-то изменить, как-то повлиять! – Не делай все еще хуже, прошу тебя… Умоляю! Я сделаю все, что захочешь… Только не трогай их.

– Пять, Руби, – выдохнул он. – Либо оба, либо один. Четыре…

– …Нет! – в голове появился странный звенящий шум.

–…Три…

– Хватит! – зажав руками уши, я перестала ощущать конечности. Они онемели.

– …Два… – взмах катаны – и сердце ушло в пятки, мир перестал существовать. Все вокруг поменяло цвет.

– …Один.

– КЕЛЛИ! – прокричала я, падая на пол. Рыдания скосили, легкие жгло. – Она беременна, не трогай ее…

– Хорошо, – все так же бесчувственно, будто кусок ржавого робота, отрапортовал Кроуфорд. Звякнул металл, послышался краткий писк, и что-то тяжелое упало на пол. Келли стошнило, я продолжала смотреть в пол.

Глядя на свои руки, я четко видела, как кожа меняет цвет на темно-алый. И он никогда не отмоется. Он всегда останется со мной. Повсюду.

– Что будет с Келли? – буркнула я себе под нос. Чувство необратимости заполнило каждый сантиметр комнаты. Ничего не будет как прежде. – Ты дашь ей уйти?

– Я дам ей родить, – поправил меня Алекс, оставаясь таким же невозмутимым. – А после отправлю обратно в стаю Араша Айдына. Это его забота.