Выйдя из душа, она прошла сразу в гостиную. Он уже был там, вальяжно развалившись на диване.

- Ты вспомнила события того вечера? – без предисловия задал вопрос Драко, переходя к делу.

- Да, - коротко ответила Гермиона, совсем не желая с ним разговаривать, но вариантов у нее не было, - ничего особенного не произошло тем вечером, но я осознала одну деталь, которую бы не поняла, не испытай я на себе твою легилименцию.

Драко вопросительно поднял бровь, ожидая продолжения.

- Я спросила у Романа по поводу артефакта, но он сказал, что это опасно, и туда лучше не лезть, - она посмотрела на реакцию Драко и было видно, что он несколько удивлен, - но потом я почувствовала толчок в голове и внезапные, неожиданные воспоминания, которые не могли всплыть нечаянно. Он их сам просмотрел. Как это делал ты.

- Хреново, - констатировал Драко, - и что он видел?

- Наше совещание у Купера и проход в Министерстве Магии до отдела хранения артефактов.

Малфой в задумчивости потер подбородок:

- А потом ты отправилась домой?

- Да, я плохо себя чувствовала, безумно уставшей… Поэтому уснула прямо на диване в той же одежде, хотя такого со мной никогда не было, - уже тише закончила Гермиона.

- Значит, в Министерстве была не ты и это уже плюс. Видимо, оборотное, - предположил Драко.

Гермиона промолчала. Он вел себя так, будто между ними ничего не происходило десятью минутами ранее, а она все еще не могла отойти от случившегося. Даже рассказывая воспоминания, чувствовала, как трясется голос.

Малфой поднялся с дивана и протянул ей руку:

- Идем, пора наконец узнать, что происходит и кто такой этот чертов Роман Каркаров.

========== Глава 12. Иди сюда ==========

Летнее солнце, стремящееся к зениту, ярко освещало пшеничные поля с высокими колосьями. Появившиеся на проселочной дороге парень и девушка тут же наложили на себя маскировочные чары и нырнули в поля, решив сделать огромный круг на подходе к необходимому дому. Заявляться с главного входа для них было опасно.

Гермиона трансформировала свои легкие босоножки на небольшом каблуке в балетки и сейчас легко ступала по зерновому полю. Она была хмура и сосредоточена, пытаясь прогнать мысли недавно случившихся событий.

Что только что произошло там, в отеле? Она не могла понять, в какой момент случилось так, что Малфой начал ревновать. Разве это было типично для него? Вряд ли, он еще в Хогвартсе имел большую популярность у девушек и никогда не выказывал особых симпатий к какой-то одной. Ни с кем не встречался, насколько она помнила, иначе об этом бы сплетничали на каждом шагу. О нем лишь шушукались, любая среднестатистическая девушка желала привлечь его внимание. Неужели он вел себя так с каждой, с кем переспал? Не мог. Гермиона хмыкнула своим мыслям. Откуда она вообще могла знать, что для него типично, а что нет? Может через нее он хотел отыграться за свою ненависть к Рону? Если бы только она не чувствовала, что это все было из-за нее.

Гермиона в очередной раз пожалела, что не обладала легилименцией. Ей безумно хотелось заглянуть к нему в голову, как сделал это он с ней! Он же видел, сколько она о нем думала, как хотела его. Просто воспользовался этим знанием и подвел к сексу, от которого она не стала отказываться. Тогда Малфой был нежен… Она даже не предполагала, что он способен на такое.

Между ними оставалась недосказанность, она ощущалась в энергетике, окружавшей их. Плотная трясина непонимания окутывала их. И в первую очередь - непонимание самих себя.

Сейчас она злилась на него за то, что позволил себе сделать с ней. В отместку за ее дерзкий ответ на его унизительный вопрос. Но Гермиона нутром чуяла, первостепенно была ревность из-за Рона… Неужели он что-то чувствовал к ней? Тогда странный способ проявления. А если не чувствовал, то что – просто хотел? Хотел – однозначно. Но она слышала, многие люди испытывают сексуальное влечение при полном отсутствии других чувств. Гермиона думала, Малфой один из них.

Ей нужно было узнать, что у него в голове. Но как это сделать? Легилименцией она не владела. Попросить его самого рассказать равносильно удариться головой об стену – обсмеёт, сделает больно, а толку не будет.

Она мельком взглянула на него: четкий профиль не выражал абсолютно никаких эмоций. Интересно, это обязательное условие для владения окклюменцией? Или это его личная черта? Она вспомнила профессора Снейпа, который являлся одним из лучших легилиментов своего времени – он был точно таким же безэмоциональным снобом.

Девушка тряхнула головой, больше не желая рассуждать на тему произошедшего, решив, что при любой возможности постарается разъяснить ситуацию между ней и Малфоем. Пусть он закрывался, но ей нужны объяснения, почему буквально вчера он был нежен, а сегодня вел себя как деспот. Ей почему-то казалось, что произошедшее не должно было вписываться в рамки его нормального поведения. Ведь она уже знала, он мог быть другим. Но где он настоящий? Или это все он? Гермиона вдруг поймала себя на мысли, что голова занята только им. И помимо злости, было что-то еще, чему она не могла дать определение… Ей почему-то было важно знать, какой он, необходимо было придумать оправдание его поступкам. Она нахмурилась, обвиняя себя в слабохарактерности.

Имея недюжинные способности в окклюменции и легилименции, чаще всего Драко мог выбирать, какую мысль думать и держал свои мысли под контролем именно с помощью определенных умений.

Одна техника была из основополагающих: необходимо представить свой разум в виде небольшой комнаты, по сторонам которой находились стеллажи с книгами. Каждая книга – это мысль или ситуация. Если необходимо отложить мысль – нужно представить ее в виде книги, закрыть, возможно наложить замок и поставить на полку. В зависимости от важности выбиралась и полка. Но была в этой комнате еще и дверь, запечатанная замками.

За эту дверь отправлялись те мысли или ситуации, о которых не хотелось или опасно было помнить. Ею Драко пользовался крайне редко, обычно предпочитая все помнить и иметь возможность анализировать.

В данный момент в разуме Драко была открыта красная пульсирующая книга с ситуацией «Грейнджер», которая, какого-то черта, выбивалась из его структурированного разума.

Его кидало из стороны в сторону. Он пытался проанализировать свои действия, признаваясь самому себе, что даже не подозревал в себе наличие такой жгучей ревности, которая снесет ему крышу. В его жизни просто не было девушек, которых бы он так ревновал. Которую бы не хотел, чтоб кто-то трогал, предъявлял на нее права или вообще, твою мать, разговаривал. Ему всегда было плевать. Любая сама отдавалась ему, а потом становилась неинтересной.

Осознание того, что она ему небезразлична, и так внесло смятение в его душу, но он принял этот факт. На уровне симпатии, влечения, эмоций. Он даже предполагал, что они проведут вместе время и она, как и все, станет ему безразлична, когда он ею насытится. Тем более, она сама льнула к нему, хотела его также, как он ее, и Драко думал, почему нет? У них был крышесносный секс, его можно было и повторить. Он собирался подвести ее к этому. Но блять.

Какого-то хрена объявился бывший, который вел себя совсем не как бывший, и у Драко упало забрало. Он уже выбрал ее для себя, а тут…

Парень осознавал, что переборщил. Сейчас он не знал, как вести себя с ней, видя ее враждебный, ненавистный взгляд. И все же, она не переспала с Уизли. Ему безумно хотелось залезть снова к ней в голову, но Драко не хотел ее больше травмировать, более того… Признавался, что не хотел больше накалять обстановку. Сам не понял, с чего так реагировал на нее. Когда вообще это все успело произойти? Не мог найти исходную точку. Он пришел в себя только полностью подмяв ее под себя, с животной мыслью «моя». Так не должно было быть. Поэтому он принял лучшее решение - держать дистанцию.

Они уже подходили к дому Хансена, и Драко постарался переключиться на предстоящую встречу. Им там явно будут не рады. Он заранее подготовил порт-ключ в парк около Клифтонского моста, потому что трансгрессия на километр рядом ограничена, а ретироваться наверняка придется внезапно.