— Руками не хочешь? — фыркнула я. — Вообще-то я сейчас не у себя дома и не в своей одежде, и без ботинок!

— Оу, — в трубке замолчали, но на пару секунд, — у тебя «это» было, да? И как, понравилось? А больно было?

Я подавилась слюной и начала кашлять в трубку, попутно крича на эту идиотку:

— Да за кого ты меня принимаешь?! Больная, что ли?!

— А что, нет, что ли?

— Иди в зад, — твердо сказала я в негодовании.

— Хех, ладно. Меня мама ругает, я же болею, а у нее на эту тему все строго, так что пошла я. Не теряйся. — Бьюсь об заклад, что она сейчас улыбается.

— Вали давай, — фыркнула я, бросая трубку. Я ее простила, но виду подавать не собираюсь — пусть помучается. Ей это пойдет на пользу и послужит хорошим уроком.

Вложив телефон обратно в чехол, я потопала обратно в скучную гостиную, где делать было совершенно нечего, но, думаю, плазменный телевизор, что висит на стене, напротив дивана, скрасит мою скуку. Ведь раньше включить его не решалась — будь проклята моя совесть.

Войдя в помещение, я, заприметив пульт на столе под телевизором, быстро помчалась туда и в мгновение ока включила чудо-технику и так же быстро улеглась на диван.

Что же посмотреть?

Я вздохнула и начала щелкать каналы, по которым шла либо бессмысленная мелодрама, либо глупое телешоу. И почему бы им не показать что-нибудь нормальное? Фантастику там, например, про супергероев, злодеев и хороший конец. Так нет! Им надо все эти сопли показывать и заставлять меня молча завидовать любовной паре!

Картинка сменилась, а на экране выплыла надпись «Женщина в черном». Интересненько. Я отложила пульт и принялась смотреть найденный фильм. Ну а что? Это единственное нормальное из того, что я нашла, поэтому придется смотреть.

Но что-то подсказывало мне, что это не только фантастика…

***

Грызя короткие ногти, я смотрела, как главный герой ходит по заброшенному дому, который ему надо продать и в котором он остался на ночь. И что он за дурак? Остаться в этом доме одному! Дебил!

Вот он засыпает на кресле, и к нему начинает что-то медленно приближаться, заставляя меня содрогаться от страха при каждом шорохе. Но интерес не позволял переключить канал и найти что-нибудь другое, заставляя досмотреть до конца этот ужастик.

Руки начали тянуться к нему, тенью отражаясь на его спине. Стало страшно до дрожи в коленях и тут…

— Что смотришь? — На мое плечо легла широкая ладонь. Я закричала и от своего же крика упала с дивана, попутно переворачиваясь, чтобы посмотреть на «незваного» гостя.

— Ты… ты… ты больной? — я смотрела на Икуто большими глазами, в принципе, как и он на меня, удивленно моргая.

— А ты врач? — он усмехнулся и, перепрыгнув диван, уселся на него, а я так и осталась сидеть на полу, не зная, что делать: плакать или смеяться. — Ты так долго будешь сидеть?

Я осмотрелась и, быстро подскочив с места, уселась обратно на диван, но немного дальше от него и принялась смотреть фильм, стараясь не обращать на Тсукиеми внимание, который так же принялся за просмотр.

Мужчина из фильма уже подходил к двери, которая вела к комнате, где разносился ужасный скрип пола и чего-то еще.

— Мне интересно: мужчины все такие бесстрашные, или это фильм такой? — вслух задала я вопрос, скорее самой себе, чем Икуто, про которого уже забыла.

— Большая часть, но ведь не бежать же ему с криками обратно? — Тсукиеми усмехнулся, но я старалась не обращать на него внимания, что у меня хорошо получалось.

Следя за тем, как тот мужчина из фильма, уже спустившись обратно вниз, взял топор и потопал обратно наверх, в негодовании вскрикнула:

— Да ну нахрен?! С топором на призрака? Да он либо настоящий смельчак, либо чокнутый на всю голову!

Да-а-а, познакомьтесь с моей новой стороной: разговаривать с телевизором и с самой собой во время просмотра.

— Ты можешь помолчать?

— Ноу, — я даже не повернулась к нему, а спокойно наблюдала, как мужчина ходит по комнате и рассматривает игрушки. Довольно странные.

— Такие страшные. — Сказать честно, но меня больше волновал фильм, чем его будущий упрек, поэтому, ничего не страшась, продолжала просмотр.

Мужчина в фильме посмотрел на кровать, и тут же заиграла игрушка в маракасы…

— Твою мать! — Я подпрыгнула с дивана и устремилась за спину Икуто рефлексно.

Тсукиеми держался, чтобы не заржать, я это заметила, ведь, судя по всему, напряглись его плечи… или это?

— Хинамори, ты — чудо, — с какой-то явной усмешкой процедил он, что заставил меня покраснеть.

— Ну я ж не виновата! Это… это… — я не могла подобрать нужных слов, а лицо просто горело от стыда и смущения, — это защитная реакция!

— Я так и понял, — он усмехнулся. — А теперь выключай эту хрень.

— Нет! — Я ударила его по плечу, как бы возражая на его предложение.

— Ну, тогда смотри. — Я подняла бровь, скорей всего от неожиданности. И не успела сказать и слово, как он поднялся с дивана и пошагал к выходу. Он это серьезно?

Я скользнула вниз и уселась на его место. И что это с ним? Может, случилось чего?

Я опустила взгляд на свои руки, сжимающие подол большой мне футболки. «Почему я не накричала на него за то, что он переодел меня? Почему язык не поворачивается сказать?»

Я обхватила голову руками, пропуская розовые пряди через мои короткие пальцы. «Что мне делать?»

Усмехнувшись своим дурным мыслям, я сосредоточила свой взгляд полностью на фильме, стараясь не думать ни о чем лишнем.

***

Конец фильма был далеко от хэппи энда, что меня не очень-то обрадовало, поэтому, выключив этот злосчастный телевизор, кинула пульт в угол дивана. Что за хрень? Надо было Икуто послушаться и не смотреть это говно, только расстроилась зря.

Встав с дивана, я отправилась на поиски этого идиота. Ну а что еще делать? Телевизор я уже точно не буду смотреть — мне этого хватило, еще неизвестно, как ночью буду спать. Поэтому остается только одно: выносить мозг этому кошаку-доктору-извращенцу.

Зайдя на кухню, я заметила, как Икуто, уютно расположившись на стуле, писал что-то на листке форматом «А четыре» на столе.

Но тут совершенно неожиданно я вспомнила сегодняшний инцидент, произошедший здесь, на кухне. И, слегка улыбнувшись, продолжила наблюдать за ним. За его сосредоточенным лицом и нахмуренными бровями. За густыми иссиня-черными волосами, скрывающими его лицо из-за того, что он сутулился. За его длинными тонкими пальцами, в два раза длиннее моих коротких…

— Подойди ко мне. — Я вздрогнула, от неожиданности и опустила голову.

Но любопытство дало о себе знать, несмотря на внутреннее возражение от его «приказа», я подошла чуть ли не вплотную к нему, смотря на его корявый почерк.

— Мать моя женщина… — Знаете, я всегда думала, что у таких парней, как он, все идеальное, кроме характера, но, видимо, ошиблась.

— Что? — Тсукиеми поднял на меня взгляд, и тут я заметила то, чего раньше не замечала, — он одел очки.

А они ему идут. Никогда даже и не думала, что очки могут подойти такому, как он. Мне… нравится.

Стоп!

Я махнула головой.

— Даже младшеклассник лучше пишет, чем ты.

— Я работаю над этим. — Он поправил прямоугольные очки в черной оправе и принялся дальше писать. Смутился..?

Лицо загорело огнем, а ноги задрожали. Что мне… делать?

— Эм-м… — Я начала переминаться с ноги на ногу.

— Слушай внимательно. — Икуто отложил ручку в сторону и, откинувшись на спинку стула, посмотрел мне в глаза. — У тебя есть всего шесть дней, чтобы стать… — он запнулся, видимо, не зная, как сказать покрасивее и покультурнее, чем «блядь» и «шлюха».

— Я поняла.

— Молодец, и тренироваться ты будешь со мной.

— Что? — Я приподняла бровь, но, как только смысл слов полностью дошел до меня, из меня вырвалось громкое и возражающее: — Что?!

— Никаких возражений. — Не успела я и рот открыть, как он встал, чем заставил меня попятиться назад, и, не сказав ни слова, вышел из кухни.