Я хочу ее. Всей сущностью…
***
Я проснулся оттого, что подо мной начало что-то шевелиться. Я сразу не понял, что за дела, но потом, вспомнив, где я, резко поднялся, напрочь позабыв о лежащей розоволосой. И сразу пожалел.
Ее глаза дрогнули, а сам я вскочил на ноги и тут же присел, как бы невзначай, чтобы не заподозрила, что вместе спали…
Нет, я не боюсь, просто голова болит, не очень-то хочется крики слушать… Хотя это часто доставляло удовольствие.
— Икуто? — слабо спросила она, удивленно хлопая глазами.
Я фыркнул.
— Явно не мышка-норушка.
Она немного нахмурилась и сжала маленькие ручки в кулачки.
— Ты какого хера здесь забыл?! — ее глаза наполнились злостью, брови свелись у переносицы.
Но тут ее взгляд сменил эмоцию, и она погрустнела и растерялась. Я немного удивился, но виду не подал. Что это с ней?
— Да вот, ты так быстро убежала, что я не мог не прийти. — Я улыбнулся. Хотя я перестарался и привычно ухмыльнулся. Она опустила голову, что было немного странным. Что, черт возьми, с ней творится?
— Но это, блять, вторжение в личное пространство! Саботаж! — выкрикнула она, не поднимая головы, а голос был какой-то отстраненный, подавленный.
— У тебя моральное истощение и стресс. Причем сильный, — заметил я, поняв, в чем дело, и, наклонившись, поцеловал лоб, проверяя жар. — Жара нет, что очень странно, но вполне возможно. Тебе нужен покой, причем не физический, а моральный.
Она все так же не подняла голову, а я лишь раскидывался вопросами, предполагая ее состояние, что было правдиво и на глаз видно. Она сейчас слаба.
Аму вдруг подняла голову с решимостью, но тут взгляд переменился, и она упала мне головой на плечо.
— Ты сама не своя, что случилось? — она немного вздрогнула, а я положил руки на ее хрупкие плечи и, немного сжав, прижал к себе.
Словно кукла, не имеющая собственного движения, легко поддающаяся и легко ломающаяся.
Поняв, что в таком состоянии она мало что сможет понять или сделать, поднял ее на руки и усадил на свои колени, крепко сжимая ее в своих объятиях.
«Ее нельзя отправлять на праздник. Я не допущу этого».
Внезапно дверь в комнату резко открылась, а в ней стоял высокорослый мужчина, грозно смотрящий на меня и на Аму.
— Тсукиеми Икуто? — произнес он, сверкая темными очками.
Мои плечи напряглись, а руки крепче прижали уже спящую девушку к себе. Странно.
— Да, — коротко ответил я, не став задавать вопросы на подобии «Откуда вы меня знаете» и тому подобное — это глупо. И сейчас самое главное, что делает тут этот человек и не опасен ли он для Хинамори.
— Пройдемте со мной. Вы как раз вовремя.
Я вскинул брови и, не став задавать лишних вопросов, встал и, аккуратно положив девушку обратно в постель, при этом укрыв одеялом, последовал за этим странным человеком.
Бросив последний взгляд на Аму, скрылся из комнаты, закрыв деревянную дверь.
========== Глава 14 ==========
Комментарий к Глава 14
А вот и снова я. Простите за задержку, ибо фантазия покинула меня, как и вдохновение, при этом помахав белым платочком. Именно по этой причине и не было продолжения. Но как говорится: кто долго ждет, всегда получает, и поэтому эту главу я хочу посвятить всем вам — юным и не юным фикрайтерам.
Приятного прочтения…)
Парень, бросив последний взгляд на розоволосую, скрылся с комнаты, закрыв за собой деревянную дверь.
Резкий удар, и я в смятении открываю глаза. Что за черт?
Я села. В помещении было темно, но не настолько, что не было видно. Полутемно, полусветло — так это можно назвать.
— Я что, умерла? — вслух вырвалось у меня. До меня сразу не дошло, что я сказала, но для достоверности с силой ущипнула себя за руку. — Ай!
Значит, жива… Слава богу. А то уже подумала невесть чего.
Я попыталась встать, и тут начала ныть поясница от недавнего удара об пол.
Проклиная все, на чем свет держится, я все-таки смогла встать, да и зад уже переставал ныть, отдаваясь неприятным покалыванием. И на кой черт я упала с кровати?!
Тут в голове начал крутиться разговор с Долом: об отце, наследстве, Солотошине. Настроение упало ниже плинтуса, и стало как-то не по себе. И зачем только вспомнила? Жила бы как раньше, так нет! Сама позвонила этому Долу! Идиотка…
За что мне все это?…
— Я Вас внимательно слушаю, — с сарказмом процедил иссиня-волосый парень, особенно выделяя слово «Вас». Его весьма не устраивало то, что его потревожили и увели в непонятный кабинет, в котором пахло книгами и одеколоном. Этот запах был ему не противен, но и не приятен. Просто не привык.
— По моим источникам, ты и твои парни собираетесь на праздник, так? — На секунду лицо парня одарило некой злостью в перемешке с удивлением, но, быстро взяв в себя в руки, Икуто сел на деревянный стул. Его лицо не выражало никаких эмоций, а губы выдaли:
— Какая сука?
Конечно, риторичный вопрос, на который я никогда не получаю ответ, но все равно его задаю.
Я вздохнула и кинула взгляд на часы, стоящие на тумбочке и служившие мне будильником — полседьмого. И тут я чертыхнулась. Школа, совсем забыла о ней! А уроков же много!
Я начала метаться по комнате в поисках дневника и учебников…
«Какая теперь разница? Все равно бестолку. Я только пешка, чтобы охмурить Солотошена, — промелькнуло у меня в голове, но я тут же замотала ей, отгоняя ненужные мысли. — Мне надо побыть одной, нет, с кем-то, и я знаю… с кем».
Я резко встала и, подойдя к столу, взяла свою школьную сумку. Вытряхнув из нее содержимое, начала запихивать другие книги, благополучно взятые со школьной тумбочки, и дневник, валявшийся на полу вместе со школьными, ненужными на завтрашний день учебниками.
— Пожалуй, ты прав, но…
— Просто скажи: какая сука у меня рылась? — нервы ни к черту, и парня это все начало бесить и раздражать. А еще жутко злить, что какой-то пидор вел за ними слежку. Но ведь он никого не замечал и не видел… Значит, это кто-то из своих, в чем парень сомневался… Значит, кто-то из пионерчиков.
— По-моему, я все сказал. — Брови парня нахмурились, а руки сжались в кулаки. Было ясно: либо он не воспринимает парня всерьез, либо ссыкует за своих крыс, либо просто не доверяет.
— По-моему, ты ничего не сказал.
Закончив со всем этим, я выскочила на балкон, попутно перекинув сумку через плечо.
Времени размышлять на то, как выбраться отсюда, не пришлось. Я, собрав всю свою смелость в кулак, залезла на перила.
Сердце начало биться с новой силой, руки затряслись, в глазах застыл страх, а в голове так и крутилась мысль: «Я смогу!»
Я закрыла глаза, чтоб не видеть сего ужаса моего провала и оттолкнулась с немым криком на губах.
Вся жизнь пролетела у меня в глазах: вот злой отец с размазанной розовой помадой на губах и коряво накрашенными ярко-красным лаком ногтями как на ногах, так и на руках. Хех, моя работа… он тогда мой торт съел, за что поплатился. Вот мой первый поцелуй в комнате у Икуто. Вот и второй… третий. Вот счастливая мать на руках у отца…
Нет, я не должна умереть! Пусть сейчас и плохое время. Пусть все плохо. Пусть вокруг меня ложь, но я дочь самого влиятельного человека в Японии, и я не могу вот так вот взять и сдаться! Меня не этому учил отец! И я докажу всем, что достойна всего того, что завещал мне он!
Тут глухой удар, и я робко открываю глаза. Вроде не упала и хорошо приземлилась.
Хотя «приземлилась» сильно сказано. Повисла на этой самой ветке…
Что-то я расфилософствовалась в самом деле, одна ерунда в голову так и лезет.
Я облегченно вздохнула и так же выдохнула. Ладно… и похуже бывало… Слава богу, что допрыгнула и вообще прыгнула, поэтому сейчас главное не упасть…
— Такими темпами мы с тобой не сработаемся.
Парень откинулся на деревянную спинку стула.
— Я смотрю, Вы уже все без меня решили.
— Ну, как сказать… — Он насупился и, поправив съехавшие на кончик носа темные очки, продолжил: — От такого предложения ты просто не сможешь отказаться.
