Черт.

Хинате очень страшно, и сказать он никому не может.

Его которую неделю преследуют, а он молчит. Молчит. Разве не высшая степень безумства? Но ведь расскажи он кому-либо о подобном – засмеют. Ни у кого нет таких проблем, да и, тем более, все выглядят настолько мужественными, что подойти парню к ним с признанием в любви равносильно самоубийству, а поэтому Шое было и стыдно, и страшно. Почему все могут постоять за себя и набить непутевым лицо, а он – нет?

Черт.

Какой же он идиот.

– Хината! – чуть не уронив сумку от неожиданности, Шое обернулся, бросая взгляд на бегущего Кагеяму. Улыбнувшись в ответ, тут же рванул с места, не собираясь проигрывать в нелепой, но очень важной для них схватке и забывая о своих недавних терзаниях. В конце концов, были вещи поважнее. Не целый же день загоняться из-за этого безумца?

У него полно любимых вещей и людей, с которыми он будет счастлив разделить смех и улыбку, а посему стоило откинуть всё на задний план.

Он ни в коем случае не проиграет!

========== Глава I – Канарейка ==========

День в школе пролетел незаметно и слишком быстро для осознания. Хината и думать позабыл о том парне – дел и так вполне хватало, а пасы Кагеямы и вовсе заставляли забыть даже собственное имя. Английский вновь никуда не вязался – слова никак не могли нормально уложиться в голове, создавая непонятную кашу, – и зачем ему знать этот язык? Он же любит волейбол, в конце концов, и станет вторым Маленьким Гигантом, посему и интересы должны быть именно в этом кругу. Однако все вокруг почему-то считают, что учиться он должен обязательно.

Какой сейчас человек без образования? – наверное, очень счастливый. Ведь ему не приходится потеть над горой учебников, пытаясь вбить в свою глупую головушку больше требуемых знаний. Его никто не заставляет зубрить иностранные слова и каждый раз писать дурацкие тесты, с большой надеждой получить хотя бы двухзначное число. Он просто сидит и занимается тем делом, которое выбрал для себя сам. Почему же Хината не может поступить так же?

«Потому что образование сейчас важно», – интересно, для кого? Для него или для других? Спорт – его страсть. Он важней. Но люди вокруг с ним не согласны, предпочитая думать, что если Шое учится не слишком хорошо – он лоботряс, коих стоит еще поискать, однако никто никогда не задумывался, что ему это совершенно не надо. Самое лучшее для него – есть тающие во рту мясные булочки и играть в волейбол. И все.

И никто не поймет.

– Эй, придурок-Хината, – на плечо легла сильная рука Кагеямы, заставляя невольно вздрогнуть, вспоминая неприятные прикосновения того парня и невыносимую тяжесть его противной ладони, и обернуться, встречаясь с взглядом вечно чем-то недовольного друга, – Пошли. Ты о чем задумался?

Шое вздохнул – все же Тобио ничуть не был похож на того сумасшедшего. Его руки были не такими тяжелыми и страшными, а, скорее всего, наоборот – аккуратными и красивыми, не внушая ничего, кроме тепла и счастья. И, хоть частенько его слова очень обидны, он никогда не причинит вреда и боли – Хината верит в это всем сердцем.

И его веры хватит, чтобы постоять за себя и свое мнение. И зачем вдруг он начал сравнивать Короля волейбольной площадки с каким-то… недостойным этого парнем? Его мысли так спутались, что, кажись, он мог бы и вовсе в них застрять не хуже любой мухи, попавшейся в ловушку паутины. Почему просто нельзя выкинуть все лишнее из головы? Хотя бы на время?

– Да так, – отстраненно наконец соизволил ответить Шое и тут же лучезарно улыбнулся, пытаясь всем своим видом показать, что все хорошо и скоро будет еще лучше, – Ну как я сегодня отбивал? Классно, да? Может, давай еще потренируемся?

Кагеяма хотел съязвить в ответ, однако, слегка задумавшись, лишь подозрительно обвел взглядом, хмуря брови и засовывая руки в большие карманы спортивной олимпийки, отчего Хината поежился, неловко поджимая под себя плечи. Мысль о том сумасшедшем парне все еще лезла голову, а поэтому натянутая улыбка могла выглядеть наигранно. Слишком наигранно для яркого солнца Карасуно.

Черт. Уйди. Уйди. Уйди. Он не хочет думать о признании парня. Совсем не хочет, не желает и не стремится, особенно о причине внезапного и очень пугающего преследования – еще чуть-чуть, и Хината точно сойдет с ума. Или, в самом безобидном случае, попадет в больницу из-за растяжения шейных связок – уж больно часто крутит головой в поисках возможной опасности.

И он ничего не может с собой поделать.

Надо избегать, прятаться и бежать. Надо. Ведь по-другому никак, да?

Ему не хотелось впутывать в свою небольшую проблему кого-то, не хотелось рассказывать о ней и не хотелось ударить в грязь лицом перед всеми, – он который раз повторяет себе это. Повторяет и повторяет, но не может отделаться от навязчивой идеи просто посоветоваться, спросить, как быть и что делать.

Черт.

Почему бы просто не исчезнуть?

– Нет, – все же ответил Кагеяма, – Уже достаточно поздно, а завтра еще тест по английскому.

И вновь этот удручающий предмет всему виной. Сколько же еще будет неприятностей?

– А тебя разве это волновало раньше? – Шое недоуменно склонил голову, все равно не понимая причины, – Да пошли играть!

Ответом послужил легкий удар по макушке – шутливый и безобидный, но все равно несправедливый, отчего пришлось нахмуриться и слегка ударить друга по колену в отместку, за что прилетела новая порция. И Хината даже охнул, хватаясь двумя руками за голову.

Стало почему-то веселее.

– Больно же!

– Пошли, – Тобио, привычно опустив голову вниз, направился вперед, подтягивая сползшую с плеча шлейку от своей сумки. Обиженно проводя высокую фигуру взглядом.

И Шое вновь тяжело вздохнул, понимая, насколько мелко выглядит рядом со своим гигантским другом и насколько ничтожно греет себя мыслью, что вскоре вырастет.

Хорошо, наверное, быть высоким. Никто не будет тебя задирать, смеяться, обзывать коротышкой и терять в толпе – разве не счастье? Будь он высоким, то тогда бы точно смог ответить тому парню! И, конечно же, прыгать выше! Настолько выше, что всегда бы видел ту сторону.

И в него бы тогда поместилось больше булочек с мясом.

В себя привел голос какого-то школьника, проходившего мимо.

– Эй, Дургеяма, подожди! – в поспех крикнул Шое, опомнившись, что стоит на одном месте, и, поудобней закинув сумку на плечо, поспешил за уходящим вперед Тобио.

***

С той неприятной встречи прошло еще несколько дней. Шое постоянно ловил на себе пристальный взгляд, а иногда даже мог увидеть знакомую тень где-нибудь поодаль – и тогда он, забывая про все на свете, бежал на всех парах, не контролируя ни ноги, ни свои действия. Страх был сильнее всех остальных чувств в эти моменты.