— Диана-тян, твоих родителей ведь тоже убили?

— Угу. Это сделал владелец конкурирующей компании: подложил взрывчатку им в машину, меня просто чудом не оказалось рядом… А повесить всё хотели на моего крёстного отца, так как он был совладельцем нашей фирмы… Я нашла настоящего убийцу, но только моего крёстного было уже не спасти: его убил Кира.

— Понятно, почему ты больше склонна к Л.

— Сакура-тян, ты практически без вещей. Ты сегодня не собираешь возвращятся на занятия?

— Эм… Ну, вообще-то, я со следующего триместра переведусь на другой факультет. Придётся, конечно снова стать первокурссницой и навёрстывать то, что они уже прошли с апреля…

— Но почему?!

— Ты видела, что сейчас происходить на телевидении? Киру и его последователей боятся, журналисты либо замалчивают своё отношение, либо восхищаются этими убийцами… Я так больше не могу, Диана-тян. Я не хочу в будущем работать в коллективе, где все будут боготворить убийцу моего отца. А открыто выступать со своим мнением… Я не боюсь, правда, но оставлять маму и Рина одних … Диана-тян?

Девушка заключила подругу в крепкие объятия.

— Сакура-тян, я уверена, ещё немного, и Кира будет наказан. Надо лишь немножко подождать…

— Я говорила себе это каждый день. Но я устала. Я так больше не могу. Не только я потеряла близкого человека. То, что произошло с тобой ужасно, ужасно, что преступники останутся безнаказанными, но… Эй, ты что, подслушиваешь?!

— Не понимаю, о чём ты, Сакура Киномото, я только что пришёл. Привет, Диана, — Руюга стоял на лестнице, облокотившись на перила и смотрел на девушек.

— Ну, мне пора. Ещё в администрацию зайти надо. Как же он меня пугает, — уже шёпотом добавила Сакура и удалилась.

— Привет, Руюга. Давно же тебя не было.

— А ты скучала?

Диана почувствовала, что невольно начинает краснеть.

— Да, мы ведь друзья.

— У тебя уже закончились занятия? Ты не против провести со мной вечер? Лайта какое-то время не будет в университете, а мне самому скучно: я, надо признаться, уже к тебе сильно привык.

— Хорошо, я сегодня свободна.

— Привык? Нет, ну ты слышала? Привык он! Да от такого все девушки шарахаться будут! — по какой-то причине Воланда сильно возмутили слова юноши.

Диана же пыталась понять другое: почему она покраснела. Как бы легко девушке не давалась актёрская игра и роль «милой и наивной студентки», она всё никак не могла научиться плакать и краснеть «по заказу». Проявления этих эмоций трудно давались ей раньше, а сейчас и подавно.

— А что с Лайтом?

— Он приболел.

«Он врёт. Но зачем? Лайт попросил его прикрыть себя?»

— И бросил друга одного скучать.

— Почему одного? У меня ведь есть ты.

— Диана, ты такой подкат засчитаешь? Или пусть серенаду под балконом поёт?

— Придумал интересное дело?

— Нашёл.

— Нашёл?

— Неделю назад пятнадцатилетняя Джун Ито не вернулась домой после школы. Полиция до сих пор её ищет. Мне это дело показалось интересным тем, что хоть семья девушки и состоятельная, выкупа никто так и не потребовал. И ещё: из дома пропали некоторые вещи девушки.

— Разве не очевидно, что она сбежала?

— Для нас с тобой, но не для полиции.

— Начнем игру в детективов?

— Да, пожалуй, возьмём это дело.

========== Игра в детективов. Часть 2 ==========

Пока Руюга за обе щеки уплетал яблочный штрудель, а Воланд ныл, что хочет ещё один молочный коктейль, Диана с помощью телефона взломала электронную почту Джун Ито и во всю орудовала в письмах.

— Хм, не угроз, ни шантажа… Ничего необычного, разве что она очень много жаловалась друзьям на своих родителей.

— Что тут может быть необычного? Подростки постоянно конфликтуют с родителями, и эта девушка — не исключение.

— Я со своими родителями никогда не ругалась… Такс, Джун перевели в частную старшую школу в этом году и ей это очень не понравилось. Думаю, она сбежала, что бы туда больше не ходить… Но вот куда она могла пойти? И зачем вообще было сбегать?

— Для тебя непослушание это что-то сверхъестественное? — Руюга, который до этого был больше сконцентрирован на штруделе, поднял глаза на девушку.

— Понимаешь, мои родители, я всегда их слушалась…

— Они были очень строгими?

— Вовсе нет! Я просто не хотела причинять им неудобства, хотела, что бы они всегда мной годились, просто хотела быть послушной дочерью…

— Ясно. Они ведь умерли недавно, твои родители?

— Откуда ты знаешь? Я говорила об этом только Сакуре…

— Ты говоришь о них в прошедшем времени. А в интервью для газеты ты сказала, что они «сильно беспокоятся», но за всё время нашего общения ты ни разу не позвонила или написала им, хотя учитывая разницу во времени, вы должны были связываться как раз в то время, что мы сидим здесь. Кроме того, ты никогда не говоришь о них, даже сейчас ты, в несвойственной тебе манере запиналась, рассказывая о своей семье. Значит, они недавно умерли, и ты бы не хотела будить болезненные воспоминания. Я ведь прав?

Диана впала в ступор. Что ответить? Она хотела выведать о Лайте, а тут ворошить начали уже её прошлое.

— Наверное, тебе не хочется говорить об этом. Прости, я не должен был поднимать эту тему. Знаешь, мои родители умерли, когда я был совсем маленьким, я прекрасно понимаю, что ты чувствуешь.

— Э? Он решил пойти в ва-банк и рассказать о своём прошлом?

Проигнорировав предположение синигами, Диана ответила:

— Да, Рюуга, разговоры о мёртвых родителях — не самое приятное времяпровождение. Тем более, что мы должны унять беспокойство вполне себе живых родителей Джун. Хм, это может помочь… За неделю до исчезновения она отправила письмо владельцу кафе с просьбой принять её на работу, а неделю назад ей пришёл положительный ответ.

— Думаю, это как раз то, что мы искали. Где находиться это кафе?

— Совсем недалеко отсюда. Пятнадцать минут на метро, и мы будем там.

— Я знаю короткую дорогу туда, ты не против пройтись?

— Совсем нет, — улыбнулась девушка: ходить пешком ей нравилось куда больше.

— И да, Диана, можно тебя попросить?

— О чём?

— Называй меня Рюдзаки.

— Почему?

— Мне не нравиться имя Рюуга. Рюдзаки лучше. Так меня называют практически все, с кем я вижусь здесь и провожу много времени. Мне бы хотелось, что бы и ты меня так звала.

— Хорошо, я совсем не против.

Дорога, которую выбрал Рюдзаки, лежала через не самый благополучный район Токио. Несмотря на то, что на улице был день, свет с трудом пробивался через узкие проходы между зданий.

— Почему бы нам не пойти по центральной улице?

— Так же быстрее: вместо того, чтобы идти по периметру, мы срезали. Одна сторона фигуры всегда меньше общей суммы.

— Рюдзаки, у меня нет проблем с геометрией. Я говорю совсем не об этом…

— А о чём?

— Молодые люди, стойте! Куда это ты, красавица, идёшь с этим чудиком? Не хочешь лучше провести время с нами? — послышался сзади пьяный голос.

— Вот об этом я говорила. Красавица, это ты мне? — обратилась Диана уже к стоящему сзади молодому человеку. Вмести с ним было ещё трое: все одеты в старые поношенные свитера-балахоны и спортивные брюки, на шее у одного висела какая-то дешёвая побрякушка, и, по всей видимости, именно он её и звал. — Чудовища меня не интересуют, уж прости.

— Это ты меня чудовищем назвала?!

— Хе-хе, что делать будешь? — синигами явно нравилось происходящее.

— Дам всем четверым люлей и уведу отсюда Рюдзаки. Боже мой, вроде умный, а жизненного опыта по нулям… — тихо ответила Диана Воланду на своём родном языке и обратилась уже к «чудовищу»: — Тебя, тебя, кто же тут ещё может носить это имя? Ну, разве что твои дружки, тоже физиономиями не вышли…

— Ах ты ж … — дальше последовала какое-то незнакомое для Дианы слово.

— Подбирай слова, ты всё-таки с девушкой разговариваешь, — обозвался Рюдзаки.