Я должна была позволить Бенедикту думать, что он побеждает. Если он решит, что я сохранила свою волю, то убьет меня.

— Иди сюда, — приказал Бенедикт.

— Уходи отсюда, — крикнул Алессандро. — Его магия действует только в пределах прямой видимости.

Темное облако вырвалось из груди Бенедикта. Я взмахнула крыльями, защищая свой разум. Призрачные змеи нанесли удар. Клыки впились в мои перья, разрывая раны в моей защите. Я позволила им проскользнуть внутрь. Паника взорвалась в моем сознании, образовав зияющую, бездонную дыру, наполненную тьмой и страхом. Я рухнула в нее, свернувшись в клубок, чтобы не развалиться.

Пустота растаяла. Я моргнула и открыла глаза. Граница круга сияла всего в нескольких дюймах. Я рухнула на пол в виде эмбрионального зародыша.

— Боже милостивый, — выдавил Бенедикт.

Он затрясся в круге, его лицо расслабилось от эйфории.

— На вкус ты ни на что не похожа, — прошептал он. — Иди сюда.

Я оперлась на руки, начертила мелом крошечную линию от границы круга и с трудом поднялась на ноги. Но он этого не заметил. Он был слишком сосредоточен на том, чтобы нанести еще один удар.

— Нет. — Я развернулась.

Змеи ударили снова. Боль пронзила меня насквозь. Прежде чем он потащил меня вниз, я выпустила свой волшебный ветер и обволокла их. Они отнесли его обратно к Бенедикту, неся мою силу в своих призрачных устах.

Темнота рассеялась. Бенедикт застонал.

— Это больно… — пробормотала я. У меня перехватило дыхание. Мой разум горел, корчась от сотен игл, вонзающихся в него. Я провела еще одну черту.

— Иди сюда. Иди ко мне, и тебе больше не будет больно. — Его голос был почти нежным.

В круге раздавались крики Алессандро.

Мне нужна была еще одна линия. У меня почти получилось. Я повернулась, пытаясь отползти подальше.

Змеиная туча поглотила меня. На этот раз я не могла убежать во тьму. Они обвились вокруг меня, кусаясь, нанося удары, притягивая меня к Бенедикту, в то время как моя сила обвивалась вокруг их тел. Это было больно. Это было больнее всего, что я когда-либо чувствовала. Агония снова и снова пронзала мой разум.

Я поползла вперед, рисуя тонкую линию вдоль границы каждым движением руки.

В кругу Бенедикт присел, поджидая меня.

— Вот и все, ты почти на месте. Еще немного. Я хочу большего. Мне нужно больше.

Я рухнула в футе от его круга. Он потянулся ко мне, поднял меня на ноги, и когда он подтащил меня в вертикальном положении, я провела последнюю линию, длинную и отчетливую, по границе большего кольца.

Бенедикт притянул меня к себе, прижимая к своей груди, его глаза были безумными, зрачки крошечными черными пятнышками в бледно-голубых радужках. Змеи обвились вокруг нас, разрывая мои крылья. Мои перья кровоточили.

— Моя, — сказал Бенедикт. — Моя…

— Ударь по нему сейчас! — рявкнула я.

Магия взорвалась вокруг Алессандро. Линии большего круга вспыхнули оранжевым цветом. Внешняя граница треснула вдоль добавленных мною разломов. Круг взорвался, растаяв в ничто.

Раздался одиночный выстрел. Между глаз Бенедикта вспыхнула яркая красная точка. Он мертвым грузом навалился на меня. Я уронила его, а потом Алессандро подхватил меня, моя «Беретта» дымилась в его руке.

— Ты сошла с ума, — прорычал он и поцеловал меня.

Купол над нами застонал, накренился и был поднят вверх, словно крышка с кувшина. Арабелла заглянула в комнату и увидела, как мы обнимаемся, как я лежу на голом Алессандро, а у наших ног валяется мертвый Бенедикт.

Воцарилось молчание.

Моя сестра открыла свой кошмарный рот и рассмеялась.

Я поднималась по железным ступеням в логово Алессандро. Тень бежала впереди меня, без сомнения ожидая вкусняшек.

Прошло три дня с тех пор, как мы совершили налет на лабораторию. Два из них я проспала. У меня сохранились смутные воспоминания о том, как меня трогали, и как Алессандро сидел рядом со мной, но я не могла сказать, было ли это на самом деле или я принимала желаемое за действительное

Сегодня был первый день, когда я встала и начала двигаться. Пока я спала, остальная часть стены рядом с моей бывшей комнатой рухнула. Склад напоминал раздавленную коробку из-под обуви, одна сторона которой все еще была поднята, а противоположная разрушена. Нам пришлось перебраться в ближайшее здание, пока мы не придумали, что делать. По крайней мере, нам удалось сохранить серверы.

У Руны получилось спасти свою сестру. Сегодня утром я познакомился с Холли. Она была такой же, как ее сестра и брат. Рагнар не переставал прикасаться к ней, чтобы убедиться, что она действительно жива, и, в конце концов, она сказала ему, чтобы он прекратил это, иначе…

Линус оставил мне загадочное письмо, состоящее ровно из двух предложений: «Один убит, осталось четверо. Продолжение следует». Я предполагала, что это означает, что Национальная Ассамблея не отправится за нашими головами.

Невада собиралась домой через четыре дня.

Впереди послышался лай Тени.

Я поднялась на последнюю ступеньку и вошла в старую комнату отдыха пожарной части. Алессандро повернулся, и весь мир остановился.

— Привет, — сказала я. Разумное человеческое существо, вот кто я такая.

— Привет.

До сих пор этот разговор шел просто великолепно.

Тут до меня дошло, что складные столики в центре комнаты исчезли, как и все его оружие. В углу его ждали два чемодана и дорожная сумка.

— Ты уезжаешь.

— Мне нужно ехать.

Он сказал что-то еще, но я ничего не услышала из-за стука моего разбитого сердца.

Смущение затопило меня горячей волной. Я была настоящей идиоткой. Я любила его, поэтому думала, что он тоже любит меня и хочет быть со мной, но он никогда не думал об этом. Работа была сделана, и он уезжал.

Уезжал.

Я заранее спланировала речь. Я собиралась сказать ему, что люблю его, но никогда не смогу присоединиться к нему в Италии. Я собиралась объяснить ему, что интрижки с ним мне будет недостаточно (понимая, что это выглядело бы самонадеянно, так как мы даже не ходили на свидание), потому что я заключила сделку с бабушкой, и должна заботиться о Доме. Мне хотелось сказать ему, что я помогу ему освободиться от всего, что заставляло его делать то, что он сейчас делал, независимо от того, что он чувствует ко мне. Я хотела, чтобы все это было открыто, так что если бы он захотел быть со мной, то узнал бы все еще до того, как мы начнем.

Я снова создала в своей голове фантазию, и вид его упакованных чемоданов разбил ее вдребезги. Он даже не думал о том, чтобы представить меня своей семье или взять с собой. Если бы он это сделал, я бы не смогла, но я все равно думала… Я так хотела…

Я была идиоткой.

— Каталина?

Я заставила себя поднять глаза и встретиться с ним взглядом.

— Ты возвращаешься в Италию к своей семье? — Мой голос не дрожал. Это было маленьким чудом.

— Нет, — ответил он.

— Печально. Я уверена, что ты скучаешь по ним. — Эти слова прозвучали на автопилоте. Я что-то выдавала, но это было лучше, чем плакать. — Если они когда-нибудь будут в Штатах, я буду счастлива с ними познакомиться.

Он пересек комнату и опустил руки мне на плечи.

— Я никогда не познакомлю тебя со своей семьей. Они все равно ничего не поймут. Они этого не заслуживают.

Конечно. Кто я такая, чтобы встречаться с Домом Сагредо?

— Мне надо идти, — сказал он.

Он выглядел так, словно собирался поцеловать меня. Я ждала еще один вздох, но он не шевельнулся.

— Алессандро, позволь мне помочь тебе. — Слова вырвались прежде, чем я успела их поймать.

Алессандро отпустил мои плечи и отступил назад.

— Ты не можешь.

— Ты еще вернешься? — Скажи мне, что ты вернешься. Скажи мне, что ты свернешь горы, чтобы вернуться сюда, и я буду ждать тебя, сколько бы времени это ни заняло.

— Я не стану тебе лгать.

И вот так все было кончено. Я повернулась и пошла вниз по лестнице, из здания, обратно к нашему импровизированному дому.