– Слушайте… не беспокойтесь, я думаю… мне пора…

– Я заплачу, – рука в черном рукаве вдруг нависла над ее плечом, между длинными пальцами была зажата кредитная карта.

Гермиона резко обернулась и уже во второй раз меньше чем за сутки уткнулась взглядом в эти обескураживающие черные глаза. В груди зародилось приглушенное рычание.

– Мисс Грейнджер, – звучание его баритона пробрало до костей. И хотя она уже целых три года не испытывала на себе воздействие звучного тембра его голоса, инстинктивно все тело тут же напряглось, как будто в ожидании, что он сейчас снимет пятьдесят очков с Гриффиндора за то, что она такая жалкая и невнимательная.

– Профессор Снейп, – прохрипела Гермиона, с трудом сглотнув комок в горле. – Спасибо, но не нужно. Я не буду это брать, – твердо сказала она бариста, который переводил неуверенный взгляд с нее на Снейпа, а затем посмотрел на стаканчик в своих руках.

– Кофе превосходный, – сказал Снейп, все еще протягивая свою карту и разглядывая её лицо. – Кажется, он вам нужен.

Глаза Гермионы вспыхнули.

– Я знаю, что он превосходный, – прошипела она сквозь зубы. – Поэтому я и пью его каждый день.

– И сегодня не станет исключением, – Снейп кивнул бариста, и тот быстро забрал карту, пока она не успела возразить.

Гермиона возмущенно вскинула голову.

– Не нужно было, профессор. Я уже договорилась о другом.

– Неужели, – ответил Снейп, а затем чуть склонился к ней и, понизив голос, добавил: – Подрочить ему по-быстрому на заднем дворе, думаю, было бы достаточно.

Гермиона открыла рот от шока. Рассвирепев, она уже собралась высказать ему все, что думает о его бессмысленном существовании, но он лишь усмехнулся ей в лицо, выхватил свою карту и, резко развернувшись, исчез за дверью, оставив ее смотреть ему вслед.

И она смотрела, бурля от невыплеснутой ярости. Как он смеет! В последнее время эта фраза всплывала слишком часто, но сейчас ничего другого ее ошеломленный мозг не мог придумать. Да он просто полон желчи!

– Мисс Грейнджер?

Внезапно она смягчилась. Он изменился. И дело не только в той пошлости, что он сказал. Верхняя пуговица его белой рубашки была расстегнута, темные волосы взлохмачены, на подбородке щетина… Но он не выглядел неопрятным – Снейп просто источал небрежную расслабленность, которая была обескураживающе… непристойной.

– Мисс Грейнджер?

Гермиона резко обернулась, вдруг вспомнив, где она находится.

– Ох… простите, я… – она быстро затолкала вещи обратно в сумку и забрала у бариста свой завтрак.

Распрямив спину, она глубоко вздохнула. Нельзя позволять мыслям о Снейпе портить ей день.

– Спасибо, Генри, – Гермиона натянуто кивнула, поправила волосы и, пытаясь сохранять достоинство, начала проталкиваться к выходу.

***

– Не понимаю, почему ты такая взвинченная, – Кэти Белл открыла коробку с бисквитами и принялась рыться в ней в поисках шоколадных.

– Потому что, – Гермиона продолжила ходить по кабинету, умудряясь не расплескать чай из чашки, – Парсонс сказал, что придет на мою презентацию, а сам не явился. Так что шесть недель работы, которые я вложила в этот отчет, были пустой тратой времени. Он не будет его читать, мы обе это знаем. Я понимаю необходимость вырубки колючего кустарника, он действительно мешает, но гнезда авгуреев в нем не принимаются во внимание. Будут большие проблемы, когда птицы вернутся после сезонной миграции.

Кэти взяла выглядящий целым бисквит, откусила маленький кусочек, поморщилась и кинула его обратно в коробку.

– И по какой-то причине никого больше это не волнует! – Гермиона наклонилась, выудила испорченный бисквит из коробки и выбросила его в мусор.

– Потому что они чертовски уродливые! – Кэти закрыла коробку крышкой и отодвинула от себя.

– Кто?

– Авгуреи, – она отхлебнула чая. – Они, наверно, самые жалко выглядящие птицы на этой планете.

Гермиона поставила чашку и оперлась обеими руками на стол перед Кэти.

– А ты не была бы жалкой, если бы твой дом постепенно уничтожали – сжигали дотла, иногда вместе с твоими детьми?

– Я просто хотела сказать, – Кэти отодвинулась назад, пытаясь спастись от огня, которым ее подруга готова была вспыхнуть от возмущения, – что они выглядят не очень. И их перья нельзя использовать для письма.

Гермиона покачала головой, словно не веря своим ушам.

– Думаешь животные достойны защиты, только если они могут быть полезными для нас?

Кэти подняла руку в успокаивающем жесте.

– Я пыталась сказать, что, если бы они были полезными, люди беспокоились бы о них немного больше.

Гермиона расстроенно вздохнула и снова заходила по кабинету.

– А где, кстати, Парсонс? – она повернулась к Кэти. – Ты его секретарь. Он не говорил тебе, что не сможет прийти?

– Он сказал, у него срочная встреча.

– И что это должно значить? – рявкнула Гермиона.

Кэти допила чай и встала.

– Это значит, что у него были более важные дела, – она помыла кружку и поставила ее на сушилку. – Прости, что говорю тебе это, дорогая, но присутствие на презентации по авгуреям не будет стоять первым в списке чьих-либо дел, – она улыбнулась и открыла дверь кабинета.

– Тогда скажи мне, что это была за встреча, – пробормотала Гермиона себе в кружку.

– Мерлин, – пробормотала Кэти, тихонько присвистнув. – Кажется, я только что это выяснила.

Гермиона подошла и заглянула ей через плечо. В конце коридора виднелась округлая фигура Бенедикта Парсонса. Он провожал кого-то в один из недавно пустовавших кабинетов сразу за офисом группы по расследованию мошенничеств в банке гоблинов. Несмотря на то, что человек стоял к ним спиной, было сразу понятно, кто это.

– Ты тоже узнала его? – Кэти обернулась к ней.

Гермиона не смогла ничего ответить.

– Старый хрен собственной сексуальной персоной.

Гермиона подавилась чаем. Кэти училась в Хогвартсе на один курсе старше ее. С каких пор она считает этого язвительного гада сексуальным?

– С ума сошла? – наконец смогла проговорить Гермиона.

– Да, – с раздражением вздохнула Кэти. – Я и вся остальная половина женского населения планеты сошли с ума. А ты, подруга, единственная, кто нет.

Гермиона почувствовала, что ей не хватает воздуха. Её уютный мирок, тот, над которым она так долго работала, вдруг смялся и разлетелся на куски. Что, во имя Мерлина, тут делает Снейп? Почему он внезапно просочился в каждую сферу ее жизни?

– Пожалуйста, скажи, что он просто зашел по делам, – прошептала она.

Кэти покачала головой.

– Похоже, он только что получил работу в «темных тварях».

Гермиона закрыла глаза.

– Что ему очень подходит, если хочешь узнать мое мнение, – продолжила Кэти, и ее голос стал томным. – Нет зверя темнее, чем Снейп. Надо бы что-нибудь уронить перед его дверью, чтобы «случайно» продемонстрировать ему мои стринги. Посмотрим, нападет ли он.

Гермионе стало дурно. Кэти ткнула ее локтем в бок.

– Улыбнись. В конце концов, он добавит немного жизни этому месту.

Гермионе не хотелось немного жизни. Ей вообще не хотелось, чтобы хоть какая-то часть Снейпа находилась поблизости. Он не заслужил работать здесь. Она получила свое место усердием, добросовестностью и искренним желанием улучшить условия жизни волшебных созданий, за которых она отвечает.

Снейп едва ли был достойным кандидатом на роль специалиста сектора борьбы с темными тварями. Кто вообще мог всерьез нанять его? Все знают, что он за человек. Конечно, его грязное хобби не обязательно делает из него плохого сотрудника, но… она всего несколько часов назад наблюдала, как он почти трахнул двух шлюшек на улице. А сейчас он вдруг весь из себя такой правильный. Это нечестно.

– Ты что плачешь?

– Нет, у меня просто… аллергия.

Гермиона отвернулась. Она не соврала. У нее аллергия на Снейпа. И последние события вызвали новую вспышку.

Вдруг чувство несправедливости происходящего снова всколыхнулось внутри нее: ей придется подать просьбу о переезде из ее маленького уютного кабинета, раз Снейп теперь будет работать напротив нее. Ведь, возможно, если сесть под определенным углом, ей даже будет видно его через дверь. Что может быть хуже!