— Понимаю. А что твоя подруга говорит об аварии?

— А я ничего не спрашивала. Насколько знаю, она уже потом узнала, что я попала в аварию. В больнице она меня не застала.

— А родители застали.

— Да, у них со Сьюз тоже война, поэтому она ничего от них не узнала. Родители считают, что она плохо на меня влияет.

— В чем проявляется ее плохое влияние?

— Думаю, в том, что я стала самостоятельнее, менее подвержена влиянию родителей. Им не понравилось.

— А Рик со Сьюзан знакомы между собой? Дружат?

— Нет, познакомились пару дней назад.

— И он тебе ближе, чем подруга, — не вопрос — утверждение.

— Да.

— Поэтому ты пошла на ужин с родителями с Риком? Не с подругой.

— Нет, просто… Рик был в тот момент рядом, и он защищает меня, волнуется. Поэтому вызвался пойти.

— Он не понравился твоим родителям, верно?

— Конечно, нет! Он же не богатый, нет связей, влияния, положения в обществе.

— А как человек, он хороший? Его качества.

— Да, очень. Он добрый, отзывчивый, честный, искренний.

— Хорошо. У меня еще вопрос. Я так понял, ты не испытываешь дискомфорта от того, что прошлое — это одно большое белое пятно?

— Не испытываю. По крайней мере, пока.

— И ты хотела бы все оставить в прошлом? Допустим, остальных друзей?

— Наверное, да.

— Начать новую жизнь подальше от всего и всех, кто был в твоей прошлой жизни, за исключением двух друзей. Верно?

— Да.

— Хорошо. Думаю, у меня больше нет вопросов.

— И вы ничего мне не скажете? Никаких напутствий, объяснений, диагнозов? — Подозрительно прищурилась я.

— А они тебе нужны? Ты хочешь знать? Мое мнение сыграет какую-то роль?

— Нет, вряд ли.

— Вот и я так подумал. Если захочешь поговорить — приходи.

— Хорошо. Я могу идти? — Недоверчиво спросила я.

— Да. Я хотел бы поговорить с твоим отцом, — на этих словах я затормозила у самой двери.

— А что вы ему скажете?

— Тут важнее, что он скажет мне? У меня к нему много вопросов.

— Он не будет перед вами открываться. Он не такой человек! Для него важнее то, что снаружи, а не внутри.

— Я просто хочу познакомиться с ним получше. И тогда, я лучше пойму тебя.

— Ясно. Спасибо.

Выйдя в коридор, я столкнулась с отцом. Так он был здесь? Зачем? Пришел сразу убедиться, что я не прогуляла? Спросить доктора обо мне?

— Диана.

— Отец.

Радости в наших голосах не было. Доктор вышел вслед за мной, увидел отца и присмотрелся. А мне захотелось убраться отсюда.

— До свидания, мистер Дженкинс.

— До свидания, Диана, было приятно пообщаться.

— Диана, не уходи, я хотел потом поговорить с тобой, — отец нахмурился, когда понял, что я ускользаю.

— У меня нет ни времени, ни желания, — нелюбезно ответила я, продолжая идти к лифту.

— Диана!

— Передавай привет маме! И скажи, что я выполнила свою часть сделки!

После этого я вошла в лифт и пакостно улыбнулась. Док не знал о сделке, и теперь обязательно захочет спросить. Отец не ответит, конечно, но док не дурак, догадается. Интересно только, что же он написал в своем блокноте, и что скажет отцу?

Как только девушка вошла в лифт, мистер Брукс снова повернулся к доктору.

— И? Что она сказала? — Требовательный голос не удивил доктора.

— Проходите, нам надо поговорить, — мистер Дженкинс пропустил мужчину в кабинет и присел на кресло.

— Так что там?

— Я не могу рассказать вам то, что Диана поведала мне. Профессиональная этика.

— Я заплатил вам за это!

— Нет, мне заплатили за прием. Я поговорил с Дианой, выяснил некоторые моменты.

— Меня интересует, действительно ли у нее амнезия!

— А вот тут начинается самое интересное — я не знаю.

— То есть как? Вы же доктор, должны были понять, лжет она или нет?

— Я понял. И она не солгала мне. Но дело не в этом. Тут очень интересный случай. Что касается вас — родителей — и друзей, а также событий, с вами связанных — она этого не помнит.

— То есть, амнезия все-таки есть!

— Не все так просто. Насколько я понял, она не знала даже своего имени, верно? Полный пробел в памяти?

— Да.

— Но это не так. Воспоминания есть, только другие.

— Какие другие? — Нахмурился мужчина.

— Касаемо одного конкретного человека. Рика. Дело в том, что воспоминания связаны с эмоциями. Когда мы говорили о вас, о подруге, о прошлом, Диана не реагировала. Ее эмоции касались только тех событий, что произошли уже после аварии. До этого — полный штиль. Но Рик — другое дело. Тут есть эмоциональная вовлеченность. Так бывает, если воспоминания истинные, не рассказанные кем-то. То есть, его она помнит.

— Частичная амнезия?

— Не думаю. Ведь она не помнила себя! Она не может одновременно помнить друга, события с ним связанные, но не помнить себя. К тому же, она чувствует себя вполне комфортно и не хочет вспоминать. А люди, полностью потерявшие память, хотят. Они взволнованы, тревожны, полны вопросов «что», «как», «где», «когда»? Им необходимо помнить, чтобы осознать себя до конца, как личность. Диане это не нужно, она полностью осознает себя, свои цели и желания.

— Она лжет?

— Нет. Тогда она была бы прекрасной актрисой. А раз так, не «прокололась» бы на этом Рике.

— Тогда что это, черт возьми?

— Я не знаю, в моей практике такое впервые. Девушка как будто состоит из двух разных людей.

— Только раздвоения личности мне не хватало для полного счастья! — Мужчина нахмурился и задумался.

— Нет, диссоциативного расстройства идентификации нет. Она цельная, разумная и гармоничная личность. Ее поведение, взгляд, самоопределение не меняется.

— Тогда что?

— Я не знаю, работа мозга до конца не изучена. Меня интересует другое — когда вы сказали о раздвоении личности, вы переживали о дочери? Или о том, что вам придется иметь дело с последствиями?

— Конечно, о дочери, — но доктор продолжал внимательно смотреть на мужчину.

— Знаете, мистер Брукс, Диана очень хорошая девушка. И я больше волнуюсь о том, что она испытывает большое психологическое давление с вашей стороны.

— Мое воспитание дочери вас не касается.

— Мистер Брукс, мне кажется, вам мои услуги нужнее, чем вашей дочери.

— Я не псих! — Взорвался мужчина, подскакивая с дивана.

— Если вы видите мою работу так, то у меня другой вопрос. А свою дочь вы считаете психом?

— Я не на приеме! Не лезьте ко мне в голову! Я нанял вас для другого, но вижу, что все впустую. До свидания!

Мужчина вылетел из кабинета, громко хлопнув напоследок дверью. Доктор остался спокойно сидеть в кресле.

— О чем я и говорю, — в пустоту сказал доктор, — ему помощь нужна больше, чем дочери. А вообще, с ней интересно бы поработать. Такой любопытный случай.

Мистер Дженкинс снова взял заметки и углубился в их изучение.

====== Глава 28 ======

Я вернулась домой в состоянии «да гори оно синим пламенем». Мои переживания достигли апогея и трансформировались в безразличность. Рик заметил это и заинтересовался.

— Как все прошло?

— Не знаю. Могу оценить только с точки зрения пациента. Сначала чувствовала себя солдатом на минном поле — каждый шаг может привести к нежелательным последствиям. Потом немного расслабилась. Док вроде не задавал провокационных вопросов. Все вокруг да около. Не знаю. Довольно приятный человек.

— Конечно! Он и должен! Это его работа. Если пациент не будет доверять, то не откроется.

— Хочешь сказать, я могла наговорить лишнего и даже не понять этого?

— Вполне. Док был доволен вашей встречей?

— Кажется, да, — задумалась я.

— Значит, точно что-то выболтала.

— Ну и к черту! Там, кстати, был отец. В коридоре ждал. И после моего ухода разговаривал с доком.

— Что ж, скоро узнаем, каковы результаты.

— Это точно. Ладно, я буду в комнате, хочу позвонить Сьюз.

— Спускайся к ужину через двадцать минут.