Призрак не ответил.
– Конечно, я скажу, что оружие для убийства себе подобных, так же, как это было с оружием, которое вы уступали в прошлом. Наверное, вы подумаете, что его не применят. Но еще вы подумаете, что, несмотря на все мои усилия, оно все равно найдет своих жертв. Зачем спорить? Вы стоите на своем мнении, я – на своем.
твоетелоумретгораздобыстреетвоегоистерзанногомозга
МЫ СПОРИМ, ПОТОМУ ЧТО
твоетелоумретгораздобыстреетвоегоистерзанногомозга
НЕНАВИДИМ ВАШ РОД СВЕРХ
твоетелоумретгораздобыстреетвоегоистерзанногомозга
ВСЯКОЙ МЕРЫ, ГЛАВАРХ БУРЯ.
твоетелоумретгораздобыстреетвоегоистерзанногомозга
– Позабавились, и хватит. Показывай то, за чем мы пришли.
На другом конце пещеры вспыхнула россыпь огней, заставив всех зажмуриться и прикрыть глаза руками. Вдоль стены протянулся ряд темных удлиненных конусов из бронзы высотой чуть больше взрослого человека и, насколько удавалось разобрать, ничем особо не примечательных.
тебеивсемутвоемуродууготованысмертьпыткиотчаяние
БОЕГОЛОВКИ ПОД ЭЛЕКТРОМАГ
тебеивсемутвоемуродууготованысмертьпыткиотчаяние
НИТНЫМ ЗАМКОМ ЗА КАЖДЫЙ
тебеивсемутвоемуродууготованысмертьпыткиотчаяние
ДЕСЯТОК СВОИХ ЛЮДЕЙ, КОТО
тебеивсемутвоемуродууготованысмертьпыткиотчаяние
РЫХ УБЬЕШЬ, ВОЗЬМЕШЬ ОДНУ.
тебеивсемутвоемуродууготованысмертьпыткиотчаяние
– Не пойдет. Отдай одну боеголовку и можешь не сомневаться, что мы используем ее для убийства людей. Тьмы-тьмущей людей.
слишкоммалоинедостаточно
ЭТОГО МАЛО.
слишкоммалоинедостаточно
ЭТОГО МАЛО.
слишкоммалоинедостаточно
ЭТОГО МАЛО.
слишкоммалоинедостаточно
– Большего ты не добьешься. Либо да, либо нет.
Призрачная женщина молча парила перед ними, загадочная и непостижимая.
– Ты не заставишь меня пожертвовать собственными подчиненными. В этом я непреклонна.
Тишина.
– Если позволите. – Даргер выступил вперед и обратился к призраку напрямую. – Как вам известно, я был в Москве, когда там приключился пожар. Отдайте нам Невесту Феникса – ядерную боеголовку, если угодно, – и я расскажу все, что знаю, о судьбе тех демонов, кои ненадолго вырвались из заточения и едва не завладели городом.
Белая Буря вопросительно взглянула на Даргера. В ответ тот лишь пожал плечами, мол, долго рассказывать.
Очертания призрака поплыли, размазались. Он превратился в кокон света и в мгновение ока исчез. Огни стали гаснуть один за другим, пока не остался последний. Под ним зловеще поблескивала одна-единственная боеголовка.
Щелк! Что-то отомкнулось то ли внутри, то ли под ней.
– За ней! Быстро!
Повинуясь приказу, солдаты скатили «Красную стрелу» на пол, подбежали к боеголовке и с наработанной уверенностью поместили ее на носилки. Затем закрепили по шесть ремешков с каждой стороны и снова подняли.
Однако, когда они повернули в коридор, по которому пришли, дорогу преградил все тот же призрак.
неттакойвеликойболинеттакойужаснойпыткичтодостаточныдлявашихтел
ОБРИ ДАРГЕР, ВЫПОЛНИ СВОЮ ЧА
неттакойвеликойболинеттакойужаснойпыткичтодостаточныдлявашихтел
СТЬ СДЕЛКИ. ЧТО ТЕБЕ ИЗВЕСТНО О
неттакойвеликойболинеттакойужаснойпыткичтодостаточныдлявашихтел
ПОДОБНЫХ НАМ, О ТЕХ, КТО ЗАТЕРЯ
неттакойвеликойболинеттакойужаснойпыткичтодостаточныдлявашихтел
ЛСЯ В ВЕЛИКОМ ПОЖАРЕ В МОСКВЕ?
неттакойвеликойболинеттакойужаснойпыткичтодостаточныдлявашихтел
– Тут все проще простого, – ответил Даргер. – Об их судьбе мне абсолютно ничего не известно. Кроме того, что их наверняка уничтожили, иначе бы они захватили всю Россию и уже освободили остальных ваших. Я понадеялся, что их исчезновение для вас такая же загадка, как и для меня, и не прогадал.
Поглубже вдохнув, он кинулся прямо сквозь призрачную женщину. Каждый волосок на его теле встал дыбом, а в кожу будто впились иголки, но в остальном он не пострадал.
Позади раздался вопль призрака: по примеру Даргера остальные бросались сквозь бесплотную форму и по длинному коридору возвращались во внешний мир.
Обратный путь занял гораздо меньше времени, и вскоре все они снова очутились в задней комнате «Значительных успехов импорта-экспорта».
– Хвала Небу, дело сделано, – облегченно выдохнула Белая Буря. Потом спросила у одного из саперов: – Когда должна рвануть «Красная стрела»?
– С минуты на минуту, главарх Белая Буря, – ответила женщина.
Гора за их спинами содрогнулась.
* * *
Той же ночью, пока саперы переделывали фургон, чтобы Невеста Феникса не пострадала в поездке по ненадежным горным дорогам, Белая Буря решила поплавать по окрестной реке, носившей имя Лента Зеленого Шелка. Стоя на корме арендованной прогулочной лодки, Даргер отгреб на середину реки и бросил якорь. Лодка плавно покачивалась, неспешно стремясь в никуда Они немного полюбовались городом в тишине. Над мягко светящимися домами на усыпанном звездами небе сияла полная луна. С берега доносился аромат деревьев османтуса, которые и дали название городу. Слышались крики уличных торговцев едой, потчующих прохожих с освещенных фонарями тележек.
– Восхитительное зрелище. Напоминает Париж, – прерывисто вздохнул Даргер. Его впечатления от города биолюминесцентного света оказались по природе своей романтичными, но по результатам трагичными.
– Мы здесь не затем, чтобы глазеть, – оборвала его воспоминания Белая Буря. – Задерни занавески. Нам есть что обсудить, а город так и кишит шпионами. Наверняка какой-нибудь чтец по губам уже навел на нас телескоп.
Не ожидая подвоха, Даргер повиновался старшему по званию. По углам прямоугольной лодки были закреплены шесты; с натянутых между ними веревок свисали шелковые занавеси – с их помощью можно было создать подобие уединения, незащищенным оставался лишь верх. В мгновение ока лодка преобразилась. Даргер опустился обратно на мягкие подушки, в избытке разбросанные вокруг. С начала путешествия он и Белая Буря впервые остались с глазу на глаз.
Только отгородившись от мира шелковыми стенами, Даргер понял, что тонкая материя просвечивает почти насквозь. Город превратился в размытое радужное пятно. Луна над головой сияла довольно ярко, в фонаре не было нужды.
Белая Буря извлекла откуда-то кувшин с вином и наполнила две чаши. Они выпили.
– Пора поговорить начистоту, – решил Даргер, когда на донышке показался осадок. – Невесту Феникса вы могли вызволить и без меня. Особой хитрости перевезти ее к Тайному Императору тоже не нужно. И все же вы настояли на том, чтобы я присоединился к отряду. Зачем я здесь?
– Ты здесь потому, что я хочу попросить об услуге.
– Я весь внимание.
– Но сначала я должна поведать кое-что о себе, о своем происхождении и о том, как я стала главархом Тайного Царя. – Белая Буря откинулась на подушки. – Мой отец работал механиком, а мать, кем бы они ни была, покинула нас так рано, что я совсем ее не помню. После неудавшегося бунта искусственных интеллектов и краха Утопии любые машины повсеместно вызывали суеверный страх. Мой отец чинил и иногда совершенствовал вовсе не самые сложные из них – например, молотилки, которые тянут лошади на ферме, – но к нам относились как к изгоям. Друзей у нас не было. Мое одинокое детство прошло в окружении книг. Деревенщины, глумившиеся над моей любовью к чтению, стали сторониться меня, когда я взялась за книги о машинах. Я знала, что, если хочу добиться чего-то в жизни, нужно использовать подручные средства. Объединив свою любовь к книгам и отцовский талант к механике, я углубилась в литературу, на которую боялись взглянуть веками. От механических наук я перешла к физическим, а потом к запрещенным искусствам теплотехники и электроники. Мне и в голову не приходило, что я превращаюсь в единственного эксперта в области, которую лучшие умы считали недостойной освоения. Я неизбежно обзавелась собственной специализацией – изучением древних средств ведения войны. Разыскивая и ремонтируя эти механизмы, я осознала их потенциал. С ними можно было изменить мир. Тогда я написала трактат об их восстановлении и тактических преимуществах применения. Правители каждой страны расколотого Великого Китая получили копии моей книги. Я надеялась на чудо: вдруг среди них найдется хоть один, кто согласится меня выслушать. Так я и привлекла к себе внимание Тайного Царя. Он прочитал мой трактат, и две недели спустя его люди похитили и доставили меня во Дворец Теней. Он расспросил меня со всей обстоятельностью. С тех пор я служу ему верой и правдой. Со стороны кажется, что у меня все отлично. Но разбираюсь я только в том, что касается машин: как они устроены, как их починить, как заставить сделать то, что мне нужно. Функционирование человеческих существ выше моего понимания. Мне как никогда одиноко.
