– Господин, – смутился Злобный Отморозок, – я, так сказать… посредник.
– Вот оно что. В таком случае продолжим разговор без посторонних.
Лицо Злобного Отморозка озарило глубокое облегчение.
– Так и знал, что ума вам не занимать, господин. Как только вас увидел, сразу сказал себе: передо мной мудрец.
– Подобострастие подчиненных – штука, конечно, приятная, но не стоит перебарщивать, – урезонил его Довесок.
Соглашение о союзе, заключенное Даргером с царевичем Южных Ворот, позволило обоим прохвостам завоевать доверие Тайного Царя. Довесок без труда стребовал у интенданта двух отличных лошадей, крепкого вьючного мула и провизии, сколько тот смог унести. Однако доверие это было далеко не полным, и наложить лапу на серебро, с помощью которого его миссия неимоверно упростилась бы, не вышло. В тот же день, отправив Даргеру короткую записку с объяснением своего отсутствия и доложив об отъезде главкому Мощному Локомотиву, который грубо предупредил, что, если псоглавец не вернется, его друг поплатится жизнью, Довесок вскочил в седло и покинул лагерь в сопровождении нового рекрута.
Они пробирались сквозь хвойные, березовые и бамбуковые леса, изредка переправляясь через мелкие каменистые ручьи, прыгавшие вниз по горным склонам. Тропы заросли настолько, что часто приходилось спешиваться и вести лошадей в поводу. Дорогу выбирал Злобный Отморозок.
Когда тени удлинились и свет дня сменился кровавым закатом, Довесок стал замечать среди подлеска темные силуэты. Как только он оглядывался, они сразу же исчезали, но потом появлялись вновь, издали наблюдая за путниками.
– Это всего лишь обезьяны-стражи. Их создали наши предки, чтобы защитить панд от приставаний, – пояснил Злобный Отморозок, заметив гостей. – Пока вы не приближаетесь к их подопечным, вам ничто не угрожает.
– По-моему, они вооружены копьями.
– Копьями! – осклабился Злобный Отморозок. – Да это самые обычные заостренные палки. Обезьяны-стражи умом не блещут. Не обращайте на них внимания. – Он натянул поводья и слез с лошади. – Отсюда придется топать на своих двоих.
Отодвинув в сторону раскидистый сук, Злобный Отморозок завел Довеска в лощину. Свет померк, посвежело. Кроны деревьев закрыли небо. Вдоль стремительного ручья пролегала тропа, широкая ровно настолько, чтобы не торопясь вести лошадей и ослика.
– Ступайте осторожнее, господин. Здесь попадаются осколки утопианской керамики, которые проткнут вашу обувь насквозь, какой бы толстой ни была подошва. Страсть как больно. Еще имейте в виду, что некоторые из безобидных на вид лиан на самом деле древние провода. Однажды мой кузен запутался в них и едва не удавился.
Довесок осторожно шагнул вперед. Под ногами захрустели обломки кирпичей и цементная крошка. Редкие косые лучи золотистого света, подсвечивая пылинки, пробивались через полог листвы и отражались от битого стекла. Глаза постепенно привыкали к полумраку, и Довесок различил посреди леса остатки стен, наклонные ступени, уводящие в темноту, и разрушенные блоки каменной кладки. Это были руины и подвалы зданий, через которые ручей веками прокладывал постоянно углубляющееся русло. Довеском овладела не свойственная ему грусть по ошибкам прошлого, и он постарался отогнать ее прочь.
– Похоже, ты хорошо знаешь дорогу.
– Еще бы! Я таскаюсь по ней два-три раза в день.
– Разве в твои солдатские обязанности…
– Господин, еще в недавнем прошлом я был штатским. Как выяснилось, в вашей армии действует правило, по которому все мужчины, годные в солдаты, немедленно призываются на службу. Если, конечно, они не враги – тогда их убивают. Или богачи – в этом случае они покупают свободу за взятку. Я не отношусь ни к тем, ни к другим и, когда попытался получить награду за горную лошадь, – бац! – тут же превратился в солдата и вора. А ведь я просто хотел забрать обещанные деньги! – Злобный Отморозок печально рассмеялся. – Сам виноват, расслабился с этими праведниками.
– Уверившись в собственной правоте, такие люди никогда лишний раз не задумываются о нравственности своих поступков, – согласился Довесок. – Расскажи, как ты вообще подался в разбойники?
– Я бы никогда не занялся разбоем, если бы не война Я из клана честных бандитов. Время от времени мы устраивали небольшие поджоги. Если удавалось достать оборудование, баловались подделкой монет. Когда представлялся шанс, занимались вымогательством. Но никакого душегубства – никогда! Увы, нашу деревню разграбила кавалерия. Они забрали все ценное, а остальное сожгли. Нам пришлось отослать стариков и детей к дальним родственникам, а самим уйти в горы и постараться выжить. Когда к нам в руки попали двадцать горных лошадей, меня отправили в долину продать одну на пробу. Конец истории вы знаете.
Довесок хотел было спросить, где Злобный Отморозок и его товарищи раздобыли горных лошадей, но тут под его ногой что-то сверкнуло.
Он отскочил назад.
– Что за?..
– Это просто духи-огоньки, господин. Они изредка встречаются, никто не знает почему. Еще иногда слышатся голоса и возникают видения. Это проделки утопианских демонов, застрявших в проводах. Но их сила слабеет, и даже у самых хвастливых нет никакой власти. Зато они отпугивают суеверных людей. Отчасти поэтому мы и…
В этот миг из каждого закоулка и углубления в лощине с треском посыпались искры. Взмывая в воздух, они чертили в полумраке дорожки из света и, попадая на кожу, гасли и жалились озоном.
Довесок поскользнулся, качнулся и, чтобы не упасть, схватился за ближайший провод.
Мир погрузился во тьму.
В безграничной чернильной пустоте перед ним парила призрачная женщина с прекрасным и необычайно умиротворенным лицом, но Довесок чувствовал исходящую от нее угрозу. Ее белые одеяния и шарфики беспокойно колыхались, хотя ветра не было и в помине. Женщина заговорила нечеловеческим голосом: в нем слышался шум прибоя, перемежаемый отрывистыми хлопками и короткими беспорядочными паузами, и другие, более слабые голоса, которые Довеску разобрать до конца не удавалось.
умривмученияхстрадаяотболи
ЭТО ВЫ, СЭР
умривмученияхстрадаяотболи
БЛЭКТОРП Р
умривмученияхстрадаяотболи
ЭЙВЕНСКАИРН
умривмученияхстрадаяотболи
ДЕ ПЛЮ ПРЕСЬЕ?
умривмученияхстрадаяотболи
От такого жуткого сверхъестественного зрелища каждый волосок на спине Довеска встал дыбом, но он все равно отвесил глубокий поклон. В конце концов, он был сторонником здравого смысла, гражданином Западного Вермонта и прежде всего джентльменом.
– Вы меня знаете?
Глаза призрака хоть и сфокусировались прямо на нем, настоящими не казались.
твоимучениябудутнепередаваемымиакрикиболинескончаемыми
В ГЕННЫХ ЛАБОРАТОРИЯХ
твоимучениябудутнепередаваемымиакрикиболинескончаемыми
ШЕЛБЕРНА, МЕСТЕ ТВОЕГО
твоимучениябудутнепередаваемымиакрикиболинескончаемыми
СОЗДАНИЯ, ДУМАЮТ, ЧТО ТЫ
твоимучениябудутнепередаваемымиакрикиболинескончаемыми
МЕРТВ. В ЛОНДОНЕ ТЫ СЖЕГ
твоимучениябудутнепередаваемымиакрикиболинескончаемыми
ДОТЛА БУКИНГЕМСКИЙ ЛАБИ
твоимучениябудутнепередаваемымиакрикиболинескончаемыми
РИНТ И БОЛЬШУЮ ЧАСТЬ ГОР
твоимучениябудутнепередаваемымиакрикиболинескончаемыми
ОДА. В МОСКВЕ ИЗ-ЗА ТЕБЯ…
твоимучениябудутнепередаваемымиакрикиболинескончаемыми
– Достаточно! Чего ты хочешь, грозный дух?
Одежда призрачной женщины все так же тре петала в бесконечной пустоте. На фарфоровом личике расцвела едва заметная жестокая улыбка.
смертьнебытиегниющаяплотьбольпустота
Я ЗНАЮ, ЧЕГО ТЫ ЖАЖДЕШЬ
смертьнебытиегниющаяплотьбольпустота
БОЛЬШЕ ВСЕГО НА СВЕТЕ.
смертьнебытиегниющаяплотьбольпустота
