— О, погляди, явились, не запылились!

— Ну и пусть! Подумаешь! Зато теперь точно начнём. А то брат заладил, что без своей ведьмочки не начнёт. Даже мне не разрешил костёр разжечь!

— И какая из Огнёвых вашего Матвея больше привлекает, блондинка или та рыжая? — с таким же презрением уточнила кривоносая.

А мне уже руки зачесались её нос ещё слегка подправить. Вот прям!

— Не знаю точно, подруга, но думаю, что бредит наш Матвей вон о той рыжеволосой. Не зря он её ласково своим огоньком называет, — улыбнулась девушка.

— Можно подумать, что ваш отец разрешит когда-нибудь связать твоему брату судьбу с протолюдинкой без роду и племени!

— Как знать. Брат серьёзно ведь настроен. Они с отцом не раз уже по этому поводу спор затевали. И каждый раз брат на своём стоит.

— И что говорит Архангельский-младший? — не сдавалась кривоносая.

Ответ ни кривоносая, ни я так получить не успели. И всё это потому, что к девушкам подлетел молодой человек.

— Девушки, а вы чего тут в сторонке киснете? Для чего же тогда с нами на праздник напросились?

— Да так, Константин, стоим вот, зазнобу твоего друга разглядываем, — ответила кривоносая.

— И что увидеть успели? — смеясь, уточнил парень.

Сам парень был очень красивым. Высокий, стройный, с блондинистой шевелюрой и невозможно синими глазами. У меня, почему-то, мысль мелькнула, что у этого Кости отбоя от девушек нет.

Вот и пусть бы эта кривоносая ему глазки строила, а не претендовала на Матвея. И хотя его самого я пока ещё не знаю, но…

— Ой, брат, только не говори мне сейчас, что тебе тоже эта рыжая ведьма понравилась?! — скривилась кривоносая.

— А что не так, Варвара? — взвился блондин.

— О, это апокалипсис! — закатила глаза кривоносая.

Оно же Варвара. И она же, если я правильно поняла — сестра этого синеглазого.

Не знаю, до чего бы договорили они. Не успела узнать. И всё это потому, что огромный костёр заполыхал.

Вглядываюсь в лица людей, что стоят с ним рядом и вижу свою Агату. А рядом с ней молодого человека.

— У неё это получилось! — произнёс Костя.

И столько восхищения в голосе при этом. Вгляделась повнимательнее в его лицо и поняла: ему тоже нравится Агата.

Не я, я та, что стояла сейчас рядом с обворожительным брюнетом и смущённо отводила глаза.

— Идёмте к ним! — предложила сестра Матвея.

И мы пошли. Точнее они пошли, а я последовала невидимой тенью за ними. При этом пытаясь уложить в голове, что на одну мою прабабушку своё внимание сразу два таких завидных парня обратили.

— Матвей, а можно с твоей волшебницей познакомится?

— Да пожалуйста: моя сестра Татьяна, — брюнет представил сестру, — а эта огненная девушка — Агата.

А потом все закружились в хороводе. Только я заметила, что руки моей прабабушки попали в плен сразу к двум красавчикам. От чего сама она засмущалась ещё больше и стала красной как помидор.

Я же наблюдала за всем этим со стороны. Было интересно. А ещё эти два парня кого-то мне сильно напоминали. Только вот кого?

Хоровод закончился и молодёжь стала готовиться к прыжкам через костёр. Всё повторялось: моя Агата прыгала первой. Не одна, конечно, а держась за руку с этим Матвеем. И фамилия у него как у моего Филиппа, Архангельский. Совпадение? Или нет?

А второй прыгала пара Константина и…моей Аграфены. Когда только бабушка рядом с этим блондином оказалась?

Это я пропустила, заглядевшись на первую пару. Но не заметить, какими влюблёнными глазами Аграфена пожирала Костю, я не смогла.

Вот во все времена страсти нешуточные кипели! И моих прабабок они не обошли стороной.

Теперь уже на них отвлеклась.

Вот всегда хотела этот обряд своими глазами увидеть. Теперь мне такой случай представился.

— Парни, скорее все сюда! — вещала ведущая, — девушки будут свои венки дарить!

Молодёжь разделились на две части: парни против девушек.

— Кто первыая-смелая?! — задорный голос ведущей продолжал заводить толпу.

— А давай сама, Алёна?! — выкрикнул кто-то из толпы.

— Не-а! мой венок уже давным-давно в сенцах в сундучке спрятан. Какой мне венок? Разве только дочерям своим помочь?! — захохотала ведущая.

— Тогда пусть Агата первая дарит! Тем более, что именно она сегодня купальский костёр нам запалила!

— А давай, Огнёва! Покажи нам, кто в сердце твоём?! — продолжали выкрикивать из толпы.

Агата сделала шаг вперёд. Сняла с головы венок и в руках держит. А в венке у неё всего два вида цветов: лилии — чёрная и белая. Такого сочетания я здесь ни у кого больше не видела. А я так в этот момент разволновалась, словно на её месте оказалась. Да выбор же очевиден? Разве нет?

Нет, не совсем. Глянула на толпу парней, а оттуда сразу двое вперёд шагнули: Матвей и Костя. Стали оба перед Агатой и ждут. Глаз при этом с неё не сводят.

Ну же, Агата, выбери этого чёрноглазого! А блондин пусть к нашей Аграфене топает. Она вон рядом стоит, нервно ожидая твоего выбора, как и все мы.

Вот я не сомневалась, что моя Агата свой венок Матвею на его тёмную макушку напялит. Только пришлось парню перед ней на одно колено опуститься.

Крики, свист, а кое-где поздравления понеслись с разных сторон. Вот тебе и первая пара за эту волшебную ночь образовалась.

Скрылись с глаз эти двое, уступив всё внимание остальным. Только мне всё дальнейшее не интересно было. Подсматривать за тем, как твоя прабабушка с милым целуется и не только, не стала. Совестно всё же.

Огляделась по сторонам. Заметила грустную и злую как грозовая туча второю свою бабулю. Ничего не поделаешь, родная, такова она любовь безответная.

Задумалась сама. Долго ли мне здесь ещё торчать? И как назад в своё время вернуться?

И снова отвлекли меня от размышлений: молодёжь к реке потянулась.

— Огневицу пускать будут! — донеслось радостное из толпы.

Огневица. Стала быстро вспоминать, что о ней помню. Лодочка это такая из дощечек. В центр её свечку ставят и по воде пускают, желание при этом загадав. Если одинокая ещё девушка, то сама огневицу делает. А если пара, то вдвоём.

Вот и Агата с Матвеем свою быстренько соорудили. А этот Матвей хорошо так подготовился, скажу я вам: и дощечки, и свеча. Но, видимо, парню мало красоты показалось: снял он с головы венок, что в дар совсем недавно получил и на лодочку одел.

- Плыви огневица, счастье нам ищи! — произнесла Агата, крепко держа за руку своего Матвея.

Поплыла их лодочка. А за ней десятки других — парных и пока одиноких. С венками и без.

Только в толпе запускающих лодочки не заметила я ни Аграфены, ни Кости. И только подумать успела, что может, этот синеглазый обратил на вторую мою бабулю своё блондинистое внимание, как крик стали раздаваться.

Что не так? Вгляделась внимательнее и поняла, чего народ так расшумелся: там, где речка делала крутой поворот, часть венков застряла. И среди них наш. Но не это сейчас всех напрягло а то, что там, по колено в воде стоял довольный как не знаю кто, Костя. В руках у него уже была хорошо знакомая мне огневица, а венок с необычным сочетанием чёрно-белых лилий на его голове.

— Зачем ты это сделал?!

— Да как так можно?!

— Что же теперь будет?!

Эти и подобные возгласы раздавались то тут, то там. Агата с Матвеем так вообще стояли сейчас в полной растерянности.

Как и я. Я настолько была под впечатлением от всего происходящего, что упустила тот момент, когда меня обняли и прижали к себе, шепнув на ухо:

— Ты тоже всё это видишь, рыжик?

— Филипп?! — крик радости вырвался сам собой.

— Я, моя Агата. Не сомневайся даже.

— Но как ты здесь оказался?!

— Не знаю. Но главное, что тебя нашёл.

— А ты знаешь, кто все эти люди?

— Ну, кого-то узнаю.

— Да?! Например, кого?

— Я, например, догадываюсь, что вот эти два парня, что делят сейчас между собой твою прабабушку, это мои прадедушки с маминой и отцовской стороны.

— Подожди: ты хочешь сказать, что вот этот синеглазый блондин по имени Костя — это твой предок, один из Григорьевых?!