Литмир - Электронная Библиотека

Карпов Кинрайд

Девушка вампир

Глава 1

«РОКСИ»

— Мы — оазис в пустыне, безопасная гавань во время шторма, место, где рады любому, если только ты не придурок с серверами.

— Арианна Сперо

Дождь падает простынями, как многослойные водопады за окном моего второго этажа. Я прижимаю колени к груди и прижимаюсь щекой к прохладному стеклу, наблюдая, как мир снаружи погружается в Орегонский туман и воду.

Моя мама внизу готовит что-то, что пахнет чудесно. Кажется, вафли с беконом. Мои любимые. Завтрак на обед? Или это будет обед? Работа на кладбище портит все мое расписание. Я смотрю на часы. Сейчас почти три часа дня, так что, может быть, линнер? Или данч? (Игра слов в ориг. Linner = dinner; Dunch = lunch.) Я хихикаю над собственным глупым юмором. Я уже пятнадцать часов как взрослая. Я родилась в полночь, в полнолуние, во время шторма, по крайней мере, так говорит моя мама.

Есть дневные люди и ночные люди. Я ночной человек. Сова. Вампир. Существо из тьмы. Богиня Луны.

Я слышу, как мама шаркает по кухне, напевая безымянную мелодию, которую она всегда напевает, когда остается одна. Сегодня я чувствую странную меланхолию, но не знаю, почему. Сегодня мой день рождения. Я должна быть счастлива. А почему бы и нет?

Я натягиваю слишком большую рубашку, в которой сплю, и, дрожа, стягиваю ее с голеней. Обогреватель снова сломался, как раз вовремя для очень холодной зимы.

— Ари! Завтрак! — У мамы пронзительный голос с принудительным легкомыслием. Она тоже была на взводе, вероятно, из-за тех последних счетов, которые я видела в ее комнате.

Она не знает, что я бросила колледж, чтобы работать полный рабочий день в «Рокси». Она не знает, что я уже лично оплатила счет за электричество, чтобы его не отключили. Она разозлится, когда узнает, но, по крайней мере, у нас будет электричество.

Колледж подождет.

Это не значит, что я отстала, окончив школу на год раньше и уже закончив три семестра младших классов. Но мне предстоит долгий и дорогой путь, если я хочу осуществить свою мечту стать адвокатом. И у меня пока нет ни времени, ни денег на эту мечту. Когда-нибудь она поймет.

Я надеюсь.

— Иду, мама!

Я сбрасываю ноги со скамейки у окна и хватаю джинсы, лежащие на полу. Мне требуется всего несколько секунд, чтобы натянуть их и завязать мои длинные волосы в хвост. Выпадают несколько черных непослушных прядей, я заправляю их за уши и бегу вниз.

Мама улыбается, когда видит меня, но в ее глазах отражается беспокойство.

— С Днем Рождения, Арианна! — Она держит тарелку с вафлями и беконом, из вафель торчат восемнадцать зажженных свечей.

— Спасибо, мам. — Я подхожу и задуваю свечи, пропуская последнюю, потому что у меня кончается воздух. Я не загадывала желания, так что это не имеет значения.

— Что же ты загадала? — спрашивает она.

Я улыбаюсь, надеясь, что мои глаза не выдают моего странного беспокойства.

— Если я скажу тебе, это не сбудется. — Она кивает.

— Конечно. — Мы с мамой не очень похожи. Она дикая, с рыжими вьющимися волосами, веснушками и карими глазами. Я похожа на своего отца, говорит она. Несколько фотографий, которые я видела, доказывают ее правоту. Бледная кожа, черные волосы, эльфийские черты лица и зеленые глаза почти идентичны. Возможно, я унаследовала свою внешность от отца, но решимость и упрямство — от матери.

Она хромает по кухне, подавая нам завтрак, и я сопротивляюсь желанию помочь ей, настоять, чтобы она села. Я знаю, что ей больно. Я вижу, как это разъедает ее, по напряженному выражению лица и усталости в её глазах. С годами ей становится все хуже, а ее болеутоляющие таблетки все менее и менее эффективны. Но, несмотря на все это, она не позволяет мне помочь. Моя мать — ничто иное, как гордая и отчаянно независимая женщина.

Мы сидим за пластиковым кухонным столом на двоих, окруженным облупившимися желтыми стенами с дешевыми картинами с блошиного рынка, изображающими цветы и фрукты. Я люблю нашу кухню, такую маленькую и старую, какая она есть. Она веселая и всегда пахнет корицей и медом.

Я уже откусываю половину, когда мама поднимает глаза, ее улыбка прерывается.

— Во сколько у тебя сегодня занятия? — Я ненавижу лгать ей, но сегодня не тот день, чтобы сказать ей правду.

— Сегодня пятница, — говорю я. — Нет занятий. Просто работа. — Ее глаза загораются.

— О, может быть, ты возьмешь выходной? Мы могли бы прогуляться? Или, может быть, в музей?

Я хочу сказать «да». Я очень, очень хочу. Но я не могу позволить себе потерять дневную зарплату. Не тогда, когда знаю, что арендная плата просрочена, и мы получаем уведомления о выселении. Но я не могу ей этого сказать. Она так много работает, чтобы обеспечить нас, и я знаю, что это разобьет её сердце, если она подумает, что я беспокоюсь. Поэтому вместо этого я пожимаю плечами и пытаюсь вести себя непринужденно.

— Извини, но не могу. Я не смогу найти себе замену, уже поздно. Но как насчет того, чтобы пойти поесть после моей смены? Я угощаю.

Я вижу разочарование на ее лице, но она быстро скрывает его улыбкой.

— Это было бы весело. Но я плачу. Никаких аргументов. Тебе исполняется восемнадцать только один раз.

— Сделка. — Я ставлю свою тарелку в раковину и мою ее, затем целую маму в щеку, поднимаясь наверх. — Мне нужно собираться на работу. Увидимся утром.

— Мне не нравится, что ты работаешь в такие поздние смены, Ари, — говорит она, когда я уже поднимаюсь по лестнице. — Такие странные люди приходят и уходят. Это небезопасно. — Я останавливаюсь и смотрю на нее через плечо.

— Шери присматривает за нами. Не беспокойся. Я в порядке. — Но от ее слов у меня по спине пробегает дрожь.

Если бы я знала, как пройдет день, то осталась бы. Я бы проводила с ней каждую свободную минуту. Попыталась бы найти способ изменить судьбу. Но это глупые мысли глупой девушки, которая ничего не знала, не так ли?

***

Я быстро одеваюсь в свои стандартные черные узкие джинсы и обтягивающую черную рубашку. Я ношу мой неудобный бюстгальтер пуш-ап, чтобы дать моей груди больше декольте, чем есть естественно. Так будет лучше для чаевых.

Единственное украшение, которое я ношу, — кольцо из голубого песчаника, подаренное мне матерью, когда мне исполнилось тринадцать. Она сказала, что это звездный камень, часто называемый «искрящейся феей» в эпоху Возрождения и считавшийся благословенным феями. Я всегда ношу его, и, хотя я не верю в магические свойства, которые некоторые приписывают камням, я все еще чувствую себя счастливее и счастливее с ним.

Я возвращаюсь к своим волосам, заплетаю их в косу, а затем наношу красную помаду, угольные тени для век и черную тушь для ресниц, пока не становлюсь похожей на официантку Рокси.

До работы далеко, и все же мне повезло, что я живу так близко к центру города. Моя мама получила нашу квартиру за воровство, когда я была ребенком — и за все это время у нас было только несколько повышений арендной платы. Только так мы можем позволить себе жить в этой части Портленда.

Даже в этом дружелюбном городе я знаю, что нужно делать на ходу. Я иду решительной походкой, глаза сосредоточены, чувства настороже ко всему, что меня окружает. Женщины, гуляющие в одиночестве, всегда будут поводом для осторожности в нашем мире, к сожалению. Но я не параноик по своей природе, и все же мои чувства находятся в состоянии повышенной готовности.

Кто-то преследует меня.

Я их не вижу и даже не слышу, но кто-то следит за мной, преследует, и каждый мой инстинкт кричит об опасности.

Я иду быстрее, сердце колотится в груди, ладони потеют. Я достаю из сумки перцовый баллончик и сжимаю его в руке. Я не уйду тихо, что бы они там ни думали. Каблуки моих черных ботинок стучат по мокрому асфальту. Я пытаюсь успокоить дыхание, чтобы услышать, приближается ли кто-то еще, но все, что я слышу — это ровный шум дождя, смывающего город.

1
{"b":"678009","o":1}