Сознание возвращалось к Шаруху тяжело. Голову захлестнули мысли о гибели друга и собственной ничтожности.

– Эрни, Эрни…

Свой голос показался ему незнакомым. Превозмогая отчаяние Шарух заставил себя открыть глаза. Он обнаружил себя лежащим под одеялом на диване в комнате отдыха. Смирительной рубашки на нем не было, а обувь ожидала своего часа на полу. Шарух опустил ноги и сел, с мучительным стоном сжав голову руками. Воспоминания нахлынули с новой силой.

Неожиданно послышались шаги. Кто-то спускался по лестнице из его апартаментов. Шарух поднял голову, напряженно ожидая появления посетителя. Почему-то увидев его, он не удивился, вообще в душе ничто не дрогнуло, словно души в нем не оказалось. Полное равнодушие. Шарух не сводил с посетителя глаз.

– Ты очнулся! – обрадовано воскликнул Эрни.

В одной его руке находился стакан, а под мышкой одежда Шаруха, а сам он был облачен в домашний халат.

– Эрни, прости, я не смог ничего сделать. Я просто не смог… Я хотел, спасти тебя, но не смог. Не смог!

Шарух заплакав, опять в отчаянии схватился за голову.

Эрни остановился напротив, сочувственно глядя на друга. Затем присел рядом, дожидаясь, когда он немного успокоится.

Шарух покосился на стакан в его руке, проговорив:

– Эрни, приносящий воду…

– Да, да, совершенно верно. Пей.

Шарух взял протянутый ему стакан и выпил на одном дыхании.

– Что теперь будет?

Эрни встал, поставил стакан на столик и дотронувшись до его плеча, сказал тихим спокойным, но требовательным голосом:

– Теперь ты ляжешь спать. Ложись, – Шарух не стал сопротивляться. Он и, правда, очень хотел спать. – Ты же хочешь, чтобы Эрни был жив, а все что случилось оказалось лишь игрой?

– Хочу… но он убил его, как мне теперь жить? Я не смогу жить…

– Тихо, тихо, все будет хорошо, – поглаживая друга по волосам, успокаивал Эрни. – Он убил Эрни понарошку, это всего лишь игра. Ты проснешься через час и увидишь живого Эрни.

– Эрни, прости меня… Я не смог…

– Никто бы не смог. Тебе не надо себя винить. Засыпай…

Шарух уткнулся лицом в подушку, шмыгнул носом и вскоре заснул.

Эрни накрыл друга одеялом и покинул комнату.

В апартаментах его появления ожидал Гиберт. Он со скучающим видом тасовал карты.

– Как он?

– Плохо. Решил, что я призрак. Сейчас спит.

– Кстати, стиралка уже отключилась.

– Хорошо, сейчас одежду развешу, и мы продолжим играть.

                                                                                                 ==\\==

Через час Шарух проснулся. На этот раз его сознание было четким и воспринимало реальность вполне адекватно. Он сел, осматриваясь. Затем неспешно надел рубашку, но даже одевшись, продолжал чувствовать, что тело пробирает озноб. Шарух укутался в одеяло и принялся вспоминать случившееся. Сон, виденный совсем недавно, где Эрни старался убедить, что он не погиб и все это было лишь игрой, родил сильное желание самому во всем лично убедиться. Пошатываясь, он встал, надел туфли и, продолжая кутаться в одеяло, направился в «Комнату страха». Чем ближе подходил к сцене, где случились ужасные события, тем сильнее начинало биться сердце. Он боялся увидеть там труп зверски замученного друга. Наконец, Шарух ступил на порог сцены и облегченно выдохнул. Только лужа крови на полу и на кресле напоминала о случившемся. Шарух осторожно приблизился к креслу и дрожащей рукой дотронулся до кровавой жидкости, оставленной на подлокотнике. Затем поднес палец к глазам, тщательно рассматривая, потом понюхал…

– Это… не кровь! – открытие вызвало в душе противоречивые чувства. – Это и, правда, была игра? Пожалуйста, боже, пусть это все окажется игрой, пусть Эрни будет жив, прошу тебя…

Шарух поспешно покинул сцену «Комнаты страха». Далее его путь лежал в свои апартаменты. Сразу пройдя в гостиную, он замер потрясенный увиденным. Взгляд его остановился на Гиберте и в душе тут же вспыхнула ярость. Даже дыхание участилось.

Эрни и Гиберт тем временем мирно играли в карты. Эрни первым заметил появление Шаруха и, вскочив, бросился навстречу. Шарух выглядел так, словно хотел наброситься на Гиберта и убить его. В его черных глазах горела лютая ненависть.

– Шарух, все в порядке, уверяю, – обняв его произнес он. – Это была игра. Я жив. Гиберт не причем. Это я все придумал. Если хочешь побить Гиберта, побей меня. Успокойся, прошу…

Шарух с трудом погасил вспышку ярости, пристально посмотрев на Эрни.

– Эрни…

Эрни смотрел на друга улыбаясь и показал ему руку с одним загнутым пальцем, поинтересовавшись:

– Сколько пальцев видишь?

– Четыре.

– Как себя чувствуешь?

– Не знаю.

Шарух сделал несколько шагов к дивану и сел, обхватив голову. Все это время Гиберт не сводил с него глаз, а его руки продолжали тасовать карты.

– Почему так холодно? – тихо спросил Шарух поежившись.

Эрни сел рядом и поправил на нем одеяло.

– Ты просто потратил много психических сил. Извини, я был слишком жесток. Надо было найти другой способ избавить тебя от навязчивых мыслей.

Шарух вздохнув снова посмотрел на Эрни.

– Думаешь, ты избежал смерти?

– Разве я не пережил ужасное событие, о котором говорил твой толкователь снов? Все закончилось, Шарух.

– Я… поверил. Все еще хочу задушить Гиберта.

Гиберт улыбнувшись, опустил глаза.

– Считай, что я отомстил за то, как ты обошелся со мной на первом испытании.

– Я же едва не свихнулся. Как вы могли так со мной поступить? Это слишком, правда. Эта игра превзошла даже «Нападение маньяка» и «Захоронение заживо».

Эрни обнял его, извиняясь:

– Прости…

– Тебе всегда удавалось потрясти меня до глубины души.

– Ты не сердишься на Гиберта? Он просто убедительно сыграл свою роль.

– Я еще не совсем очухался.

Гиберт тоже решил принять участие в приведении Шаруха в чувство. Он отложил карты и подошел к нему, молча протянув руку. Шарух взглянул на него с подозрением.

– Мир? Эрни жив, тебе нет повода точить на меня зуб.

– Гиберт, я пожму твою руку, если ты согласишься позировать Аманти для портрета, который будет висеть на этой стене.

Друзья бросили взгляд на четыре висящих портрета. Висел даже портрет Аманти, который написал один из местных художников.

– Зачем тебе мой портрет?

– Прихоть у меня такая! Я принимаю тебя в наш неофициальный клуб «Любителей острых ощущений». Так изобразить убийцу и убийство – меня до сих пор трясет. Кстати, я и умереть мог от горя.

– Согласен, – Гиберт улыбнулся. – Не уверен был, что ты воспримешь все всерьез.

Они пожали друг другу руки и в последний момент Гиберт сделал то, чего Шарух никак не ожидал. Он сдавил ноготь на его указательном пальце, приведя в действие условный рефлекс. Шарух только открыл рот от неожиданности и широко распахнул глаза. Потом откинулся на спинку дивана и отключился.

– Что это с ним? – забеспокоился Гиберт.

– Стресс оказался слишком сильным. Похоже, он еще нескоро придет в себя.

– Тогда мне совсем не хочется приобретать рефлекторную точку. Я пока не готов так рисковать.

Бессознательное состояние Шаруха продлилось несколько минут. очнувшись, он ощутил себя в довольно приподнятом настроении. Приятели терпеливо ожидали его возвращения.

– Ты вырубился, – уведомил Эрни.

– Понял уже… Эрни, значит, ты посвятил Гиберта в нашу тайну?

Шарух взглянул на друга сердито нахмурившись.

– Только не злись. Гиберт теперь член клуба, он должен знать наши секреты.

– Но ты рассказал о рефлексе раньше, чем я его принял в клуб.

– Да, так, но я принял его в клуб раньше твоего решения. То есть тогда, когда позвонил ему сегодня и попросил сыграть моего убийцу.

– Ну ты бы хоть предупредил меня…

– Не было времени, – Эрни улыбался, наблюдая как суровое выражение лица друга меняется в лучшую сторону.

Шарух обратил внимание на виновника его хорошего настроения.