-Пожалуйста, Джирайя — сан. Дедушка мне всё рассказал. Наруто запретил вмешиваться, и я не буду нарушать приказ своего альфы, но кто сказал, что я должен сидеть и ни черта не делать?! Только… дайте слово, слово истинного альфы Клана Намикадзе, что Вы ничего не скажете Наруто о.. обо мне.
Прервав очередной вздох, Джирайя продолжил:
-Омеги Клана Учиха действительно очень красивы и притягательны, давно, когда новорожденных детей Учих предварительно заявляли на будущий Аукцион, это было подобно безумию. Сейчас, когда навели порядок, битва идёт только во время Аукциона, а в «те» времена.. Могло дойти до чего угодно. И главное, омег никто не спрашивал, хотят они быть выставлены подобно чистопородным скакунам, а не просто просватаны. Или, если посчастливилось, выйти за своего истинного. Словом, Учиха Индра был не совсем искренен, там, в АНБУ. Поэтому у нас с ним и был разговор. Не очень приятный, но был. Видишь ли, у Индры — самы был младший брат. Как ты понимаешь, омега. Учиха Изуна. Я говорю, сейчас многое изменилось, в том числе и правила Аукциона. В наше время омегу могут выставить на продажу после совершеннолетия, главное, чтобы она была девственна. Продажа через торги. Так было принято, и так принято сейчас. А если напомнить про «те» времена, времена молодости Индры — самы… «Тогда», естественно, особенно ценилась омега, вступающая в пору «половой зрелости». То есть её будущий «хозяин» выигрывал себе не только омегу, но и право «первой течки». Но я отвлёкся. Словом, наш Глава, Намикадзе Ашура, был безумно влюблён. В Изуну. У того ещё не было течки, но, после медицинского осмотра, семейству Учих было сказано, что течка, долгожданная течка, первая течка их омеги, начнётся в день четырнадцатилетия той. И они окончательно объявили Изуну на Аукцион. Разумеется, об этом знали все участники торгов. Включая, как ты понимаешь, Ашуру-саму. Но. Он был тогда очень молод. Только молодость делает необдуманные поступки, влекущие за собой роковые последствия, но кто может быть от них застрахован? Тем более юный, горячий, уверенный, что весь мир принадлежит ему, альфа? Они, Индра и Ашура, были самые молодые Главы Клана, и всегда, всегда немного соперничали. Как говорится, со времён безоблачного детства, но они никак не могли ужиться друг с другом. То один одерживал верх, то другой, когда оба учились в Старших классах, на их баталии сбегались посмотреть все, кому не лень. Позднее их пытались образумить, но только когда оба повзрослели и встали «у руля», они немного, но посерьёзнели. Однако дух былого соперничества изжили не совсем. Впрочем, справедливости ради надо заметить, это не мешало им почти дружить. Даа… так всё и было. Ровно до того рокового дня. Когда Ашура признался в любви Изуне и сообщил, что сделает всё, чтобы выиграть на Аукционе.
-Мой прадед хотел на Аукционе купить омегу Учих? — выдавил из себя Наруто и замолчал, когда Джирайя кивнул.
-Хотел, но не смог. Хотел, но потерял. Видишь ли… Если говорить об ошибках молодости как таковых… Ошибка Ашуры состояла в его откровенности. Но, конечно, никто не знал, что он будет говорить, и тем более никто не знал, что после его откровения всё будет кончено. Как для него, так и для омеги.
Договорив, Джирайя покосился на парня, обычно бурно реагирующего на подобные истории, но тот замолчал надолго.
Парень просто не знал, как отнестись к этому. Даже откровения Мито — сан не произвели на него такого впечатления. Оказывается... оказывается, чудовища есть не только среди «признанной» элиты. Впрочем.. Память услужливо подкинула один из разговоров с лучшим другом. Кагуя Кимимару. Ким и его омега. Ходзуки Суйгецу. Тот, кто сумел раскопать про все эти Аукционные мерзости… Наруто сжал зубы, неосознанно прикусывая клыками нежную кожу внутренней стороны щеки. Чтобы остыть и привести себя в чувство. Успокоиться через боль — хорошо испытанное средство, верно? Возможно, надо понять ошибки тех, кто поступал согласно своим представлениям о мире. Мире, где омег продавали и покупали. И, если предок Ходзуки Суйгецу когда — то «всего лишь» едва не разорился, пытаясь купить омегу Клана Учиха, то прадед самого Наруто «всего лишь» сказал об этом своему любимому. И потерял его. Навсегда. Он понял вообще, что натворил?! Или этот риторический вопрос столько раз задавался, что утратил свою актуальность?!
-Не осуждай его, — попросил Джирайя, не дождавшись реакции и по — своему истолковав молчание племянника, — всё же тогда, в те смутные времена, да и, как видишь, сейчас, это было нормально. Да, Ашура — сама решил, во что бы то ни стало купить омегу Учих. Свою любимую омегу. Почем̀у он признался, мы не знаем. Ведь омегам этого не говорили. А последующие события сделали всё ненужным. Изуна — кун покончил с собой. В тот же день его тело нашли на дне реки. Говорят, он оставил предсмертную записку. Никто толком не знает её содержания, да и прошло, сам понимаешь, очень много времени, но говорили, что там было что — то вроде…
Джирайя призадумался, обращаясь к своей памяти, и, медленно, повторил те самые слова, послужившие началом краха ценностей Дома Учих:
— «… Я ухожу во тьму, чтобы не дать свершиться безумию». Перед своей ужасной кончиной Изуна выколол себе глаза, те самые ослепительно — чёрные глаза, у особенных омег после родов приобретавших красноватый оттенок. Думаю, среди того, что ты уже знаешь, ты знаешь, какие омеги Учиха считались особенно ценными. Саске… (Наруто неосознанно вздрогнул) Саске такой же. Поэтому Учихи и взбесились, когда он стал… менее ценен. Говорят, Учиха Изуна написал и про это, про то, что вместе с телом уничтожает и зрение, чтобы никогда не видеть даже в потустороннем мире то, к̀ак обращаются с омегами… Теперь ты понимаешь, почему Индра удалился в провинцию? Ему было стыдно. Он мне сказал, что, перед тем, как уехать, никого не предупредив, он попросил своего сына, тогда ещё очень молодого и амбициозного альфу, если в семье родится омега, дать ей нормальную жизнь. А утром сразу же уехал. И не интересовался делами Клана ровно до того дня, когда Учиха Итачи совершил переворот в провинциях. Не все пошли за ним. Но это очень упорный молодой человек. Стопроцентный альфа. А потом он встретился с Индрой, да.
-Охота на ведьм, — неожиданно проговорил Наруто.
-Что? — удивился Джирайя. Наруто сжал руку в кулак:
-Когда мы с Саске вошли в Зал заседаний АНБУ, братец Саске, Учиха Сай, выкрикнул нечто вроде… Ведьму привёл, ату её. И знаешь, что? Меня меньше всего интересует деятельность Итачи — сана в провинциях Учиха. Главное, что эта деятельность привела к освобождению моего Саске. Главное, что с тебя, старого извращенца, и с моих тётушек, сняли обвинения и оставили нас в покое. На остальное плевать.
Когда Наруто договаривал последние слова, голос молодого альфы дрогнул, и так тщательно скрываемый гнев прорвался наружу, как беснующаяся вода прорывает плотину. Джирайя сдержал грустное «хм». Этот тщательно подавляемый гнев — доказательство того, что Наруто не так уж и безразлично происходящее. В конце концов, он ещё так молод, и не испорчен, как те, что скрывали правду, неважно, из каких побуждений. «Колокольчики» предупреждающе звякнули, и Денсецу повёл плечами, внезапно ощутив груз лет. Он обратил внимание, что тени на дорожке, ведущей в сторону Китайской беседки, стали длиннее. Наверное, они тут долго сидят, может, хватит предаваться воспоминаниям? Тем более, переписать историю их Клана и Клана Учихи Саске они явно не в силах. Если только… дёрнув плечом, Джирайя запретил себе думать о предстоящей «встрече» его мальчика и того демона. Он поджал губы, начав перебирать беседу с Индрой. Глава Учих, похоже, переосмыслил всю свою никчёмную жизнь. Конечно, не пошевелил и пальцем, когда брата определяли на Аукцион *****, а после гибели того, уехал, малодушно оставив всё на сына, взяв с того слово «…если в семье родится омега, дать ей нормальную жизнь» и, по словам Индры — самы, ни на секунду не представив, что сын поступит абсолютно наоборот! То есть так, как и было заведено. Джирайя хмыкнул, впервые испытывая страшное желание закурить. Впрочем… Он снова посмотрел в сторону дорожки. Вместо сигареты можно позволить себе за ужином парочку — другую бутылочек саке? Не так ли? И тогда всё, здесь сказанное и услышанное, станет не таким уж и зловещим? Приободрившись, Джирайя открыл рот, чтобы предложить призадумавшемуся Наруто вернуться домой, где их ждут к ужину, как заметил, что те самые тени, на которые он только что смотрел, какие — то странные.
