… Иногда никаких слов не надо там, где все ясно и без них.
Что-то происходит.
Саске мгновенно проснулся. Ночник, сияющий около него, очерчивал небольшой полукруг, дальше был полумрак.
И дальше включились инстинкты.
— Ты ждал меня, Саске?
Приподнявшись на локте, Саске наблюдал, как Наруто приближается к нему. В одних штанах, ступая бесшумно. С влажными волосами, зачесанными назад. И капельками воды на смуглом, крепком теле. Сглотнув, он невольно задержал взгляд на одной из них, упавшей на грудь и, при каждом шаге, скатывающейся ниже и ниже … Заставив себя отвести взгляд, омега нахмурился. А пытаясь вернуть утраченное хладнокровие, нашел блокнот и демонстративно принялся писать:
— «Твоими молитвами».
— О.
Скрипнула кровать: Наруто, не сводя взгляда с омеги, оперся руками и коленом. Тихо добавил:
— Ты знаешь, о чем я могу молить богов?
Саске, по-прежнему не понимая мотивов, покачал головой. И вздрогнул, услышав замечательное во всех смыслах продолжение:
— Что, если я хотел бы получить твое прощение?
Саске потянулся написать вопрос, лежащий на поверхности … но Наруто придержал руку, красноречиво шепнул, близко-близко наклонившись к уху:
— Не упрямься, Саске. Неужели ты не понимаешь, что я итак делаю невозможное? Ты еще не понял? У моего Клана не принято извиняться перед омегами, просить прощения у омег. А я прошу.
Вскинувшись, Саске замер, поймав на себе пристальный-пристальный взгляд. Истолковав замешательство омеги по-своему, Наруто усмехнулся и перешел к более активным действиям. Он мягко надавил на плечи омеги, и, не давая тому вырваться, прижал ноги к постели. Чтобы уменьшить грубость, прикоснулся к губам, игнорируя ошеломленный взгляд … и принялся покрывать легкими, едва ощутимыми поцелуями шею, ключицы … не забыв задержаться около полностью зажившей метки. Саске с шумом втянул воздух и отвернулся, чтобы Наруто не заметил невольно выступивших слез. Мысли метались, как пойманные в клетку птицы. В клетку чувств. Черт возьми! Черт … подсознательно, или нет, но он знал, что не сможет устоять. С силой зажмурившись, Саске вздохнул еще более рвано, пытаясь сладить с пустившимся вскачь сердцем. Альфа, конечно же, расценил этот пораженческий жест по-своему.
Нэ-сан не обманула. Истинность потихоньку начинает управлять их сущностями, чтобы не дать еще одной созданной паре натворить ошибок, отрицая саму суть их взаимоотношений. Но он … пока Саске не свыкнется с этим, он тоже будет стараться. Очень стараться. Как может.
— Ты позволишь?
Те самые сильные, крепкие руки, которые не один раз показали, какую боль могут причинить, как и сам их владелец, осторожно раздвинули ноги омеги. Удовольствие вспыхнуло фейерверком … когда жаркий, ненасытный язык альфа-самца не просто прошелся вдоль задрожавших от этого слишком интимного прикосновения бедер, но и коснулся средоточия желания, не дав безмолвно охнувшему Саске отстраниться.
— Ты позволишь?
Едва ли Саске соображал, что он должен позволить, но даже если бы мог, он бы не нашел в себе сил насмешливо напомнить Наруто, что говорить он не может и по чьей вине не может. Впрочем … Саске вздрогнул. Запрокинул назад голову, едва почувствовал, как в него начинают входить. Только чтобы не встречаться глазами … чтобы не разрушать волшебство. Ему вполне было достаточно тех слов …
— Я не хочу детей от такого омеги, как ты.
— Принял противозачаточные? Не забыл?
Руки омеги сильнее сжали края покрывала, спина прогнулась в позвоночнике, позволяя альфе входить как можно глубже. Сколько так продолжалось? Когда он позволил себе сдаться — разом и окончательно? Как сентиментальный омежка, которым он никогда не был и, собственно, не стремился быть? Иначе отец-альфа, его суровый отоо-сан, правящий компанией «Rakurai Шаринган» твердой рукой … Не стал бы соглашаться, чтобы его сына-омегу в «Акита рёку», старшей школе для омег, записали в класс В. Для непослушных, задиристых, хулиганистых омег. А сейчас? Что происходит в его жизни сейчас?!
Саске распахнул глаза. Что?!
— Блондиночка …
Гортанный рык альфы, получившего свое, разум распознал сразу. Но то, что альфа позволил себе завершить близость сцепкой … Сцепкой?! Он … он что?! Мысли заметались, испугавшись, омега с усилием сжал похолодевшие губы. Чтобы попытаться … так неожиданно … попробовать … выкрикнуть … одно-единственное слово. Все в той же, оглушительной, тишине:
— «Нет»!
Придавив пару, чтобы омега не причинил себе вред, Наруто прижал к себе того, крепко-крепко. Рыкнул, ероша волосы жарким дыханием:
— Думаешь, я забыл? Как не допускал сцепки? Даже ценой твоей … боли? Как я потребовал, чтобы ты пошел в тот магазин за противозачаточными? Я помню, Саске. Я все помню. Я просто думаю … и ты должен меня понять и согласиться с этим. Послушай … вернее … Выслушай меня … Спокойно, потому что я спокоен тоже. Согласись со мной. Прими как непреложный факт. Что … Что дети появляются только тогда, когда между альфой и омегой связь настоящая. Истинная во всех смыслах. Должно быть, только так и никак иначе! Надеюсь, ты меня услышал. И надеюсь также, правильно понял, Саске. Спасибо, что ты меня послушал. Спасибо, что сходил и, как я велел … просил, купил противозачаточные. И да. Пожалуй, я должен это сказать. Как бы там ни было … Что бы между нами ни произошло, я … Я … Я рад, что ты немного, но попробовал заговорить. Вот так, Саске. Если ты помнишь, я не забыл также и тех слов … того, что сказал.
— Больше всего на свете я хотел бы, чтобы ты заговорил. И … смог мне объяснить, почему ты оказался столь низким … Почему перечеркнул все то хорошее, что я хотел тебе подарить?
Почему?!
Наверное, связь Истинных, если в чем и была сильна, так, прежде всего в том, что он стал сентиментальнее, чем полагается быть омеге. Ближе всего к тому, что называется этим самым сентиментальным: прощение. Возможно, потому, что омегам априори полагалось быть более склонным к милосердию? Возможно. А, возможно … Пожалуй, если когда-нибудь ему удастся вернуть свою жизнь хотя бы в подобие прежней, пусть и жалкое, он успеет пожалеть о том, что судьба сделала его именно омегой.
Наверное, если бы он мог, он обходил бы конкретно этого альфу за тысячу ри.
Как говорят мудрые …
Дорога в тысячу ри начинается с первого шага.
— Думаешь, у меня точно амнезия? Чего ты испугался?
Альфа отобрал блокнот. Покачал головой. Мягко, ласково попросил:
— Пожалуйста … Я пытаюсь быть справедливым. А в тебе говорит обида. Ну же, Саске. Это же … не первая наша сцепка … Неужели тебе … некомфортно?
Некомфортно?!
Наруто давно ушел, а Саске лежал, обессилев, привычно поджимая под себя ноги и стараясь ничего не вспоминать. Не вспоминать, как Наруто предлагал отнести его в душ и даже, не обращая внимания на энергичный отрицательный кивок головы, попытался взять на руки … И как он рванулся прочь. С такой силой, что макушка омеги впечаталась в подбородок ошеломленного ударом, и ничего подобного не ожидавшего, альфы. Пожалуй … что ж, пожалуй, это был единственный раз, когда у него, омеги, получился ст̀оящий бунт. Выражение лица Наруто в ту секунду было … прямо скажем … бесценно. Засмеявшись, Саске вдруг понял, что изменилось. Он может смеяться! Не тихо, едва слышно, а так, как когда-то … давно … он беззаботно смеялся вместе со своими друзьями над какой-нибудь шуткой. Смеяться … Даже если душа болит так, что хочется плакать … он может смеяться! Перекатившись на живот, Саске нашарил блокнот, с негодованием отброшенный в сторону рукой одного самодовольного придурка. Возомнившего себя, не иначе, сверхзаботливым альфой.
Словно так было всегда.
На минуту комната завертелась перед глазами. И к горлу подступила дурнота. Саске сердито вывел:
— «Из-за идиота-альфы я принял двойную дозу …
И, сжав ручку между пальцев, на секунду завис. В памяти всплыло посещение «СиФу». Как настырный бета подробно объяснял ему название этого самого комплекса, и там было что-то еще … Соскочив на пол, Саске слазил в тумбочку. Достал коробочку. Еще раз посмотрел на красиво отпечатанные буквы. Пожал плечами, едва ли не фыркнув. Мол, что за паранойя! Что за страхи! А все моя такая досадная невнимательность! Вот зачем я превысил дозу? Меня что, похвалят?! Ладно, в первый раз … Потому что психанул. Но теперь? Для чьей, сука, перестраховки?! И, подавив раздражение, вынырнул-таки из размышлений, продолжив неторопливо выводить:
