Внутри словно что-то взорвалось. Прежде, чем Саске опомнился, Наруто зарычал и с силой качнулся назад. Прежде, чем до Саске дошло, что случилось, его словно вышвырнуло в действительность. Которая оказалась слишком простая, чем все иллюзии, вместе взятые. Перед омегой, что застыл от невольного шока — огромный, твердый, напряженный член, с сочащейся смазкой и кровью. Его, Саске, омежьей кровью. Саске заколотило. Словно в дурном сне, он смотрел, как стекает вниз по естеству альфы капелька, невольно задержавшись на медленно опадающем узле. Стало так дурно, что Саске едва не грохнулся в обморок, но продолжал смотреть, как постепенно опадает свидетельство того, что не случилось. Вернее, чем не стал утруждать себя альфа. Омегу заколотило еще сильнее. Так вот почему низ опалило такой невыносимой, адской болью, что все, испытанное ранее, показалось Саске тем, что можно перетерпеть, ведь выжил же! К горлу подступила тошнота, до спазма, до багряных, мельтешащих точек. Но нет … Он, кажется, был слаб, потерял сознание, когда разъяренный альфа изнасиловал его в первый раз … Во второй раз альфа был пьян, поэтому, как там он себя держал, неважно … Но сейчас! Саске сглотнул тягучую слюну, заставив себя отползти как можно дальше. Нащупав спиной стену, заставил себя опереться о нее, внимательно наблюдая за каждым движением альфы. Теперь он не верил тому ни на йоту, на каком бы костре вины не сжигал сам себя. И последующие слова супруга только подтвердили его сомнительную правоту. Альфа, не обратив внимания на странный маневр омеги, посидел несколько минут, тщательно массируя ствол, особо уделяя внимание разбухшему узлу. Поскольку он делал эту операцию с закрытыми глазами, чуть откинувшись назад, весь спектр эмоций омеги видеть альфа не мог. А, если и предположить обратное, когда вожделение сошло на нет, по непроницаемому лицу альфы ничего прочесть было нельзя. Опустив руки вниз, Наруто пару минут понаблюдал за тем, как омега, несмотря на выдержку, чуть кривится от боли. Скользнул мимолетным взглядом по бедрам, где угадывались подсыхающие дорожки от алой жидкости. Вперемешку со спермой. Цунаде его бы точно убила.

Ты его порвал?!

Хуже, нэ-сан. Я насильно не дал завершиться сцепке. Вытащил узел.

Посмотрел, как подрагивают губы, а на кончиках изумительных черно-белых ресниц застыли непролитые слезы. Покачал головой. Он ведь … Он ведь тоже чувствовал вину за скоропалительную, навязанную свадьбу, но радовался, что это Саске. Его, Наруто, маленький секрет и такой парадокс. А Саске … Глаза потемнели. На дно опустилась темная, злая пелена.

— Я не хочу детей от такого омеги, как ты.

Подсознательно готовясь услышать нечто подобное, Саске все же вздрогнул, как от пощечины. Кто сказал, что физическая боль сильнее душевной? Внутри все сжалось так, что режущая, острая боль оттого, что альфа, не церемонясь, выдрал из него свой член с набухающем узлом, разрывая все внутри и чудом не изорвав вообще до мяса, в самом деле, показалась ерундой. И, как насмешка, взгляд упал на блокнот, почему-то валяющийся не так далеко от места их утех.

Саске с трудом сполз на пол и, плюнув на прострелы, усиливающиеся при каждом шаге, добрался до подтверждения его беспомощности. Еще одном — провожаемый внимательным, нечитаемым взглядом альфы. Хромая, вернулся обратно к кровати, потому что лучше на этом островке, со смятой, залитой спермой и бурыми разводами постелью, чем на полу. Спина итак отваливалась, ноги подкашивались и Саске боялся, что у него от переживаний еще, и они откажут. Нет уж!

Наруто замер. Наблюдая, как омега держится. Опять держится … Он впервые пожалел, что Саске не может говорить. Кулаки сжались. Лучше бы охал и посылал ему тысячу отборных матов! Проклятий! Хоть что-нибудь!

Он наблюдал, как тот задумчиво пишет что-то в своем блокноте. И ясно осознал, что, блять, это все же хорошо … Что Саске молчит.

— «Почему?»

Сдерживая рычащие, раздраженные нотки, Наруто нагнул голову и глухо произнес, смотря в сторону:

— Есть много причин, Саске. Сдается, ты все знаешь. Поэтому скажу коротко: мне сейчас нет времени возиться со всем, что имеет отношение к детям. Поэтому … учитывая, что в нашу брачную ночь было еще рано … А теперь … Поздно, — он усмехнулся, — Или, правильнее, попросту невозможно … Ты отдохни, приведи себя в порядок. А утром сходи в тот магазин. И купи противозачаточные.

А что он ожидал? Нет, ну, в самом деле, что?!

Саске наблюдал, как Наруто, замолчав, сидит некоторое время. Статный. Красивый. Сильный. Уверенный в себе и в своем бесспорном праве на все. Опираясь кулаками о подогнутые под себя ноги. Потом спокойно поднимается и, небрежно, на ходу, забрав одежду, уходит.

Чтобы как-то отвлечься, Саске заставил себя отвести глаза от захлопнувшейся двери. Принялся оглядываться вокруг. И вздрогнул. Экран малинового «Sharp», поставленного на беззвучный режим, осветился мягким синеватым огнем. Дьявол, управлявший черной душой тамады, словно внимательно наблюдал, когда можно будет выйти на сцену. В очередной раз морщась, так как тело только-только успокоилось, Саске осторожно опустил ноги на пол. Покачиваясь, дошел до сотового, не спуская с него пристального взгляда, мечтая, чтобы он взорвался или еще что … и только взяв плоский прямоугольник в руки, нажав «принять вызов», ясно осознал, что все его мысли были вполне себе невинны:

— «Звоню, чтобы напомнить о нашем уговоре. Надеюсь, ты меня правильно понял и сделал правильные выводы. Ты не должен забеременеть от своего дражайшего супруга, поэтому приветствуется … что там делают омеги, чтобы не забеременеть? Вот и действуй. Чтобы не отправиться на аборт. В ближайшее время получишь кое-какие инструкции … Все, будь послушен, и твои грязные тайны никогда не увидят свет. Надеюсь, ты понимаешь это! И да, спрячь мобильник, у меня нет желания лишний раз тратиться на такого дрянного омегу, как ты. Ну, все. Думаю, ты все понял!»

И этот туда же.

Саске убрал сотовый. Как и приказали, подальше. Постель просто сгреб и засунул в корзину с грязным бельем. Грязным, мать его, бельем. Как сказал напоследок Каидзоэ-сан? «Его грязные тайны не увидят свет»? Он … он и не догадывался, как близко подошел к тому, что творилось сейчас в душе Саске. Можно было долго-долго сокрушаться по поводу произошедшего. Повторить каждое слово Наруто, наслаждаясь, как оно камнем падает на дно замерзшей, застывшей души. Удивляясь, как спокоен. Вернее, каким спокойным стал. Или это просто был тот самый предел? И звонок тамады словно открыл ему глаза? Вернее …

… Поставил последнюю, решающую, точку.

Переживая, сокрушаясь, они окружили себя непробиваемой броней. Не понимая, что это не вина. Это все просто-напросто парадокс. Кроме последнего аккорда.

Если в семье супруга с омегой плохо обращались и этот факт доказан, омегу забирали обратно. В спорных случаях, через суд. И тогда могли даже штраф выписать. Но, как мы понимаем, таких случаев было раз-два и обчелся. Просто, чтобы более слабые альфы (или безденежные)) боялись «правосудия».

Влажное полотенце для рук, если кто забыл)

Десерт из сои или риса, с добавлением фруктов

====== Глава 15. ======

«У кого терраса подле воды,

тот раньше других луну увидит…»

Саске тихонько открыл дверь и вышел на улицу. На минуту замер, зажмуриваясь и с наслаждением подставляя лицо свежему ветру. Ветер с реки, прохладный, с нотками отгремевшей недавно грозы. С запахом леса, щебетом птиц, капельками дождя, дрожащими на иголках сосен. А еще … Облака, утонувшие в реке. Яркое-яркое солнце, вышедшее из-за туч … и опалившее своим жаром песок …

… На поверхности которого давным-давно исчезли те надписи, которые он составлял для пришедшей к нему Цунаде.

Саске медленно покачал головой, продолжая вдыхать воздух и наслаждаясь прикосновениями ветра. Он не сдастся, нет. Этот ветер с реки … Непонятным образом подбодрил его, заставил посмотреть во тьму будущего иначе. Не так, как будто там, в ее непроглядной черноте, нет никакой надежды. Вообще ничего, только беспросветный мрак и отчаяние. Саске помотал головой. Позволяя ветру растрепать волосы.