Словно в дурном порнокино Саске видит, как вторая рука дышащего, словно паровоз, крупного, рыхлого альфы лезет к нему под юбку. Оттягивает плоть, жадно сует внутрь влажной дырочки пару толстых пальцев, сопровождая каждое свое действие шумным, громким причмокиванием. Возбужденно вскрикивает, шипит на ухо:
— Шевели бедрами, давай, давай, я заплатил за это!
До резкой боли в абсолютно сухих глазах Саске медленно двигается, каждой напряженной клеточкой распластанного вдоль стены тела ощущая, как эти мерзкие пальцы ощупывают его в такт движению. Как альфа, все сильнее входя во вкус, то просовывает их как можно глубже, невзирая на тихий вскрик омеги, оглаживая, дергая взад-вперед, то, на несколько секунд вытащив, с подвыванием облизав каждый палец, снова засовывает едва ли не во всю ладонь. С закатыванием глаз и слюной, уже вовсю текущей на пол. Прямо между широко расставленных ног школьницы, комментируя пошло, что, как у такого мелкого могут быть такие потрясающие ноги. Игриво ударяя по специально обнаженной заднице, не сильно, но так, чтобы оставить отпечаток.
Ладонь снова шлепается о стену. Юбочка задирается:
— Малютке не терпится показать, как соскучился по папочке? Даа?
Вялый, ни разу не отвердевший член трется вдоль спины омеги. Дрожащий язык альфы, пыхтящего сзади, облизывает ушную раковину, медленно путешествуя от одного уха к другому, не оставляя без внимания шею, слышится низкий, утробный рык, больше похожий на визгливый шепот, и явственно доносится кислый запах. У этого клиента, видимо, вдобавок проблемы с желудком:
— Если захочешь, мы перейдем в приват-номер и я доплачу. Хочешь сто тысяч йен лично тебе, мой сладкий мальчик?
Сопящий, жалкий в попытке добыть наслаждение хотя бы так пожилой финансист. Готовый обналичить чек на нехилую сумму, лишь бы получить свое. Реализовать любое похабное желание. И удовлетворить его с юным, послушным омегой. Таким, как этот.
Сука. Козел. Однако наяву Саске заученно отвечает, выдавливая изо всех своих ушедших в ноль сил улыбку:
— К сожалению, в ближайшее время я занят. «Хостесс Лав» в восторге иметь дело с подобным Вам. Надеюсь, Вам действительно было хорошо. Оставьте свой номер, может быть в следующий раз …
И — низкий-низкий поклон, чтобы клиент не увидел кое-что абсолютно другое, очень отличающееся от вежливых слов благодарности, согласно дресс-коду Отеля.
Сидящий напротив секретаря учебной части платного отделения Кайоко, миловидной девушки-беты, Саске едва скрыл удивление. Вот, вроде бы, после Хаку и «Хостесс Лав» стекла розовых очков должны треснуть. Ощутимо так. Тогда почему?!
Он еще раз внимательно изучил распечатку:
— Все?
Судя по аккуратному бейджику, приколотому к верхнему лацкану темно-синего, офисного, пиджака, «Умино-чан» тотчас расцвела улыбкой, до странности похожей на улыбку Саске-в-Лав-Отеле несколько часов назад:
— О, конечно-конечно! Чек об оплате уже в Вашем личном деле и копия у Вас. Вот, Учиха-кун, я на всякий случай распечатала Вам и расписание занятий, и список литературы, что Вам выдадут в первый день, и схему кабинетов и, главное, подробный перечень занятий на весь курс вперед. График выплат. Поскольку вступительный взнос Вы уже оплатили, остается вот эта сумма. Видите? И, приятный бонус! Я пыталась убедить нашего ректора, что эту информацию необходимо поместить прямо на нашей рекламной части, даже настаивала на баннере ... но … Но нет, как видите, руководство сочло, что лучше будет, если я повторюсь и еще раз лично … Смотрите! Если Вы успешно сдаете все тесты в конце курса, как Вам уже и написали в ответе на Вашу анкету … Вас зачисляют на первый курс университета, и остаток суммы будет перезачтен в счет Вашего обучения в университете. Правда впечатляюще?! За первый год восемьсот тысяч йен, или, при условии Вашего успеха … а я в этом и не сомневаюсь ... семьсот пятьдесят с отсрочкой … А если Вы будете учиться на отлично, Вам будет положена стипендия и тогда оплата будет существенно снижена. Вот, смотрите! Жирным я выделяла наиболее важное! Страницы пронумеровала и скрепила все, вместе с чеком об оплате, степлером. Не возражаете, я сняла копию для нашего финансового отдела? А в этой брошюре список преподавателей … Телефон приемной, ректората и прочих нужных телефонов. О, если Вы считаете, что листы могут помяться, вот! Я кладу в прозрачную папочку … Держите! Мы Вас ждем … Хотите календарик? Я отмечу число! Или Вы запомните так?
Какого ляда на бюджет такие препоны, а на платное нет?!
Вопрос повис на кончике языка, но Саске так и оставил ехидное какого … при себе. Ну, спросит, сдерживая возмущение, а почему Умино-чан абсолютно не колышет, откуда у несовершеннолетнего пятьдесят кусков?! «На бюджет» она, значит, грудью бы легла, и без нотариально заверенной справки от родителей не то, что никакого подробного объяснения не дала, своими хорошенькими пальчиками даже слегка бы по клавиатуре не стукнула! Только бы, наверное, моргала бы своими выпученными зенками и твердила, как попугай:
— У Вас есть нотариально заверенное разрешение от отца-альфы или ближайшего родственника мужского пола … можно и назначенного государством опекуна … разрешение учиться на бюджетном отделении нашего университета? Если да, тогда все в порядке … Что? Вы, пожалуйста, сначала разберитесь …
А, это она не ему. Умино-чан поспешно положила трубку телефона. Повернулась, снова заулыбалась-засверкала-захлопала нарощенными ресницами. Так, что на веках остались едва заметные следы от туши. Вот что он к ней прицепился?! Она же просто наемный работник, выполняет свою работу и даже говорит то, что предписывает трудовой договор. Она же не виновата … Это все Система …
… Система …
Как в прострации, Саске взял скоросшиватель со всем вышеперечисленным добром, и буквально выпал в коридор.
Даже когда он стоял, медленно съезжая по свежевыкрашенной стене «Хостесс Лав», а в голове крутились, сменяя друг друга, одни и те же картины … он был менее опустошен. А ведь его буквально затрясло, когда, получая отработанное, он услышал:
— А, если бы Вы еше и согласились тому клиенту … ну, из Зала «Легкомысленной учебы», продать свое нижнее белье, к Вашему заработку можно почти две тысячи йен добавить! А если бы Вы свои трусики не стали менять, так и все три тысячи! Кое-кто так и поступает! Уважаемый господин очень просил … Так, может быть?
Спрятав деньги, он тогда мило улыбнулся и сообщил:
— А как же! Сейчас забегу в туалет и вернусь!
Наверное, улыбка, которая сопровождала слова, была действительно милая, потому что от него отстали.
Но не он сам. Здесь, в «Кайоко».
Саске не помнил, как шел по многочисленным коридорам университета, почему-то уже абсолютно не восторгаясь, что является без пяти минут его студентом. Как вышел на улицу и долго-долго брел, не понимая, куда и зачем идет.
Очнулся около стены какого-то дома, на тротуаре. Вдали виднелось шоссе, по которому мчались машины и где-то в стороне гомонили люди, гуляющие в сквере. Саске посмотрел на свои руки и его замутило. Прямо сквозь прозрачный пластик на него смотрел краешек чека.
… Итого сумма к оплате: пятьдесят тысяч йен.
— Двойные стандарты! А если я ограбил свою бабушку? — пробормотал Учиха, криво улыбаясь.
Ограбил. Убил. Продал душу. Дал себя полапать. Всего-то. И, блять, как же … мерзко!
Желудок подозрительно сжался, рот наполнился слюной. Ну конечно, он же умчался, толком не поев! Черрт … Взгляд упал на проклятый чек. Едва успев придержать папку, Саске наклонился над розово-фиолетовыми цветами вейгелы.
Кажется, это называется психогенная рвота.
Отстраненно оценил разум. Не хватало еще стать ВСД-шником **, истерически вспыхнуло в мозгу. Впрочем, он всегда умел трезво оценивать происходящее. А холодный ум анализировал все. И ошибки тоже. Даже свои. Он слишком зациклился на двойных стандартах … На ложных, гребанных, противоречивых стандартах. На том, чего он изменить точно не в силах и, значит, надо поправить маску и идти дальше. Точно! Вот только …
