— Спасибо, Ивада-сан.

Помолчав, Ивада-сан добавил более добрым тоном, также тихо:

— У меня младшего сына в прошлом году убили … Не знаю, какая у тебя история, но, надеюсь, твой альфа знает, как тебе помочь. Иди!

— Спасибо, — поблагодарил его еще раз Саске и быстро вышел из салона.

Дверца тут же закрылась. Автобус поехал дальше, оставив омегу одного. Зябко поежившись, Саске огляделся по сторонам. Ему показалось, что он слышит отдаленный шум мотора. Опомнившись, он быстро свернул в сторону какого-то переулка, надеясь, что его не заметили.

Если это те, про кого он подумал.

Но он не сдастся, о нет, не теперь. По сути, Саске не сдавался никогда, да, был слабым, был в отчаянии, был нетерпеливым и ошибался. Много. Возможно, был грешным … Но он — потомок Таджима Учиха. Что бы ни болтали про его Клан, он — Учиха. А значит, только, если его сердце остановится, вот тогда он и проиграет! Но он еще жив, а значит, сделает все и немногим больше, чтобы выиграть и этот раунд тоже.

В конце концов … Разве то, что у подонков полетели к дьяволу их планы … включая и его самого … не то, что судьба чертовски ворожит ему?!

Саске на секунду приостановился, прижал руки к разболевшейся голове, стараясь не замечать, как ноет каждая ссадина, каждый синяк, каждое ребро, по которому прошлись кулаки и ноги близнецов.

Мы еще поборемся.

Шальная улыбка осветила измученное, бледное до синевы лицо.

Особенно с тобой, потомок Сенджу Буцума.

Наруто.

Мы не знаем,

Что будет завтра …

Пусть оно просто будет …

И пусть в нем будут все те,

Кто нам дорог …

====== Глава 35. ======

Комментарий к Глава 35. Красивейшие мелодии “Магистра дьявольского культа” меня поддерживали при написании главы ...

«В мире, полном ненависти,

нужно уметь надеяться.

В мире, полном зла,

нужно уметь прощать.

В мире, полном отчаяния,

нужно уметь мечтать.

В мире, полном сомнений,

нужно уметь верить».

Фонарный столб подвернулся очень вовремя. А черный юмор — нет.

«Жаль, что место разврата, куда меня приволокли, не рядом с парковой зоной, — Саске, прерывисто дыша, буквально обвалился, всем измученным телом прислоняясь к серебристому красавцу, братьев которого городские власти недавно поставили вдоль всей трассы, — там, по крайней мере, есть вода».

Он осторожно потер залитый кровью глаз. Времени у них с Пэтто на качественные медицинские манипуляции было, прямо скажем, в обрез. А учитывая, что ему подфартило наткнуться на качков Орочи, лимит везения вообще скатился куда подальше. В минус, то есть. Жирный такой … Особенно потому, что невыносимо хотелось пить, и это страшно выматывало, отбирая итак маленький запас сил. Так что, если в ближайшее время он не доберется до дома …

Продолжая подпирать собой, искусственный источник света, Саске задрал голову, заслонив ладонью глаза, чтобы солнце их так раздражающе не слепило.

Сколько он провел в Шики лет? Пять? Шесть? А к погоде так и не привык. То ливни, то ураганы, то изнурительная жара, как сейчас. И поэтому так хочется пить … Почему мы не обращаем внимания на то, что дается легко? Как, например, прохладительные напитки … в любом ассортименте, и в любой момент доступные ему в доме.

Саске зажмурился, вызывая в памяти приятные картины.

Дом, родной дом. Родная кухня. Черт возьми, он готов душу продать за глоток воды!

Но это потому, что организм измотан.

В раскалывающейся от боли голове пронеслись, друг за другом, расплывчатыми обрывками, разноцветными вспышками, воспоминания недавней беседы с Наруто.

« — Цунаде интересуется, когда мы вернемся …

— И что ты ей ответил?

— Скоро … »

Скоро.

Саске облизнул губы. Неожиданно он осознал. Вот прямо в эту минуту, когда стоял, едва держась на ногах, а солнце обжигающе-ярко светило в глаза …

Что он хочет остаться здесь, в Шики.

Вместе с детьми. Вместе с Наруто.

Потому что — куда бы он ни ушел, им никуда не деться друг от друга.

— Блять, — Саске вытер слезы, из-за открывшихся ран превратившиеся в кровавые дорожки, — что за ненужная сентиментальность. Сначала необходимо добраться до дома, убедиться, что все живы, а потом убивать друг друга. Что мы, собственно, все это время и делаем.

Истратив остаток сил на подбадривание самого себя, Саске ненадолго замолчал, чтобы успокоиться и заставить себя двигаться дальше. И как можно быстрее, если он, в самом деле, хочет вернуться домой более-менее целым и, желательно, живым.

Ведь неприглядная правда такова, что, если продолжать стоять и убеждать себя «я еще немножечко …», силы могут уйти враз.

И что тогда?

Решив, что достаточно отдохнул, он велел своему внутреннему «я … я еще немножечко» заткнуться, попробовал отойти от нагретой его телом опоры, и застыл, будто его ударили со всей силы под дых.

Рев мотоциклов раздался так неожиданно и так одуряюще-громко, что он не понял, как и когда это произошло.

Он же сумел оторваться! Спрятался среди извилистых улочек торгового района Шики! Откуда они взялись? Какого черта?!

— Эй, сладкий!

Тот, кого Саске определил как «бывший омега», медленно снял шлем.

— Не создавай лишних проблем. Ты же понял уже — проиграл.

Саске отчаянно-зло вскинулся. Еще один … показушник.

Вот только …

Тамада. Пэтто. Наруто.

— Именно поэтому ты сменил сущность?

Вопрос, в принципе, заданный наугад, попал точно в цель. Альфа с пепельными волосами, собранными в пучок, страшно побагровел. До синюшного оттенка, так, что можно было подумать, его вот-вот хватит удар. Открыл-закрыл рот, но, не найдя, что сказать, так и застыл, только угрожающе сузил темные глаза.

 — Кохару, не ведись. Это ж омежьи уловки, чтобы отвлечь.

Утатане Кохару, тотчас присмирев, слез с мотоцикла и пренебрежительно помахал Саске рукой в короткой кожаной перчатке:

— О, Хомура, точно. Спасибо, друг. Сладкий, зачтено!

Митокадо Хомура, второй альфа, с прямыми, торчащими вверх волосами грязно-серого цвета, не такой раздавшийся вширь, как сидящий на гормонах Кохару, но и не менее внушительный, тоже слез с мотоцикла, демонстративно поставив его поперек улицы.

Пренебрежительно кивнул Саске, мол, ну привет, дорогуша:

— Знаешь ли, нам платят неплохо, и расценки за определенную работу всегда постоянные, но, думаю, за такого, как ты, я потребую немного прибавить. Достаточно того, что ты уже натворил. Мелкий ублюдок. Не понимаешь, что творишь? Калечишь альф, да?! Во времена до Реформ тебя бы закопали живьем в яму с …

— Хом, хватит!

Саске с горькой усмешкой посмотрел на Кохару, резко прижавшего руки к ушам. Не хочешь быть омегой, да? Из кожи вон лезешь — альфа. Ага. А настоящая сущность тебя не простила и не отпустила … даже если это и не так, но ты … сладкий, все равно инстинктивно вздрагиваешь … так кто из нас двоих проиграл?!

Тем временем Кохару, окончательно успокоившись, повернулся к Саске.

Оскалился:

— С тебя достаточно разговоров. Про оплату поговорим позже, а сейчас …

Он решительно зашагал к омеге, словно распятому около фонарного столба, отгоняя прочь детские воспоминания.

« — Вот, смотри, что бывает с непослушными омегами!

Слегка располневший омега, даже не потрудившись запахнуть яркий, разрисованный лилиями халатик, тыкал под нос какую-то довольно старую книгу, испуганному ребенку лет шести.

Красноречиво обводя длинным, ухоженным ногтем, каждую линию картинки. Где видно, как беснуется толпа около какого-то столба, к которому привязан еще один человек.

— Но, па … — робко пискнул маленький омежек, не понимая ничего, — зачем этого дядю туда привязали?

— Дядю! — расхохотался красавец, потряхивая нарощенными локонами, — Чему вас учат в школе!

Он оглянулся в сторону кабинета супруга. После угрозы заблокировать карточки и искреннего непонимания своей роли в воспитании, если состоятельный дом набит няньками-воспитателями, старший омега запомнил только одно.