Он уезжал из дома, много о чем мечтая. И понимая, что, оттого, как он будет действовать, напрямую зависят сотни маленьких жизней.

И — «С Саске он разберется потом», эта гневная мысль, возможно, впервые прозвучала в особенном, истинном значении. А не как средство как-то отложить свои метания в долгий ящик, запереть как можно надежнее, чтобы, возможно, вообще об этом забыть.

Теперь — нет.

Теперь — по-другому.

Вот только ощущения — словно ты заново переосмыслил всю свою жизнь. И, что тоже возможно, если сможешь, ты вспомнишь и поблагодаришь.

Если случится это «возможно».

Мотор заглох.

Сделав глубокий вздох, чтобы как-то дать себе возможность успокоиться, Наруто отпустил руль, в который он так вцепился, выжимая сцепление, что вздулись жилы.

Мимолетно усмехнулся.

Точно говорят — работа над собой … Практически невозможная. Потому что она …

Самая тяжелая. И самая неблагодарная.

Та самая жизнь, свободная, независимая, не вмещающаяся ни в какие рамки, просто по своему определению, бурлила в нескольких ста метрах от него, веселая, ничего не знающая и не понимающая. И так получилось, что он стал центром этой жизни. И именно от его действий зависит многое. В том числе и то, какая она будет, эта беззаботная, солнечная жизнь.

И будет ли.

Наруто медленно вышел из «Toyota Esquire». Аккуратно захлопывая дверь, и тотчас отражаясь в гладкой, лакированной дверце. Просчитывая каждый свой шаг. Позволяя себе быть тем, от кого ждут последующих действий. По странной иронии судьбы, так похожих на те действия, что могли бы быть в той, нормальной, жизни.

Отец-альфа, что, несмотря на измену, все же приехал за своими детьми. Вышвырнув изменника из своего сердца.

Отец-альфа, приехал за детьми.

Вот, собственно, и все.

Он легко оторвался от корпуса «Toyota», пошел вперед.

Элегантный, собранный. Несмотря на вскрывшиеся обстоятельства. Все же он — человек дела, и, даже если второй хозяин дома позорно сбежал, перепоручать столь радостное событие, встречу детей после утомительной, долгой экскурсии, он не будет.

Шаг. Еще шаг.

Даже если в сердце — буря, он расправится с предателем потом. По-своему. Потому что давно живет по принципу: «Месть — блюдо холодное. Но съест его только тот, для кого оно приготовлено». Не так ли, Саске-сан?

Снова усмехнувшись своим мыслям, которые пришли в голову даже в такой момент, Наруто пошел вперед.

Шаг. Еще. Шаг.

Наруто двигался неторопливо, потому что он еще только-только подъехал к площадке, на которой обычно стоят школьные автобусы.

На первый взгляд.

Держа руки в карманах.

Чуть опустив голову вниз.

На самом деле …

Каждый шаг был последний.

Потому что альфа шел …

Считая про себя. И — одновременно …

… Не сводя цепкого, внимательного взгляда с яркого, похожего на огромного кота, по ошибке назначенного школьным автобусом, транспорта. Чуть поодаль остановился еще один, раскрашенный в розовый цвет и с задорно торчащими вверх пушистыми ушами. Мьюта* и Типпи **. Милые персонажи детских аниме, в которых были раскрашены оба «Mitsubishi», следуя принципу «все, что используется для детей, должно быть наполнено праздником».

Оба автобуса еще только-только заехали на стоянку, встали около своих линий отметок, как и положено, и выглядели так, словно все спокойно. Вот сейчас распахнутся двери и учителя, сопровождавшие классы, начнут выводить детей …

… Маленьких альф и омег, радостных, возбужденно обсуждающих сегодняшнюю поездку, беззаботно смеющихся и обменивающихся впечатлениями. Как будто все в порядке. Как будто ничего не случилось. Позади — долгий день, наполненный новыми впечатлениями, а впереди — солнечный, теплый день, подходящий к концу, зелень деревьев, привычно тянущих свои кроны к небу, и ожидание встречи со своими родными. Когда можно будет, наконец, поделиться всем тем интересным и загадочным, что было в этот, конечно же, знаменательный день.

Такое вот противоречие.

Он шел и двигался так, как шел бы и двигался в той, оставшейся за гранью, реальности.

Отец-альфа, который узнал о чудовищной измене. И который, тем не менее, хочет выполнить свой отцовский долг. Встретить своих детей.

Вот как это смотрится со стороны.

Вот только …

Наруто замедлил шаг. Совсем незаметно. Потому что …

Он среагировал на движение.

Не промедлив ни секунды.

Сделав пару шагов, Наруто бросился наземь, по инерции проезжая вперед на полусогнутых ногах.

Одновременно выхватывая пистолет, и безошибочно поражая мишень.

В этот раз он не промахнулся***.

Короткий вскрик.

Пыль, легким облачком осевшая на асфальт.

Привстав на колено, Наруто перевел дыхание. Встречаясь взглядом с альфой, что вышел вперед, перешагивая через скрюченные трупы альф в черной одежде. И держа в поднятой к небу руке обезвреженное взрывное устройство.

Чтобы видно было — на этом этапе все закончилось.

А Наруто, успев встать на обе ноги, отряхнулся и вдруг подумал … Как могло бы быть, если бы он поддался гневу?

Если бы его вовремя не остановили?

Поднявшийся ветер ворвался в его мысли, взлохмачивая челку, лохматя волосы, а он стоял, позволяя ветру остудить его гнев.

Но злился он, прежде всего и впервые — на самого себя.

Одновременно — благословляя тот момент, когда, прежде чем он выбежал на улицу, его остановили.

Успели остановить.

« … Прежде чем гнев смёл подчистую слабый довод разума, на плечо альфы легла рука, крепко сжимая и останавливая:

— Вы, надеюсь, понимаете, что именно этого от Вас и ждут? И что, единственная возможность обезвредить марионетку — подыграть? А если этого мало, добавлю. От вас ждут, что вы … решив разобраться с изменником потом, сейчас просто поедете забирать детей. Сами. Вам всего-навсего нужно вплотную подойти к автобусу. Мне уточнить, что будет?

Сзади раздался шум, назойливо и методично бьющий по оголенным нервам. Наруто, успевший немного прийти в себя, прищурился.

Он в очередной раз … обвинял не того. Хотя … В последнюю секунду он готов был отпустить. Поверив, отпустить.

Хотя бы и так. Верно, Саске? Значит, я, как твой безнадежный альфа, все же немного, но исправился?

Желваки заходили.

Он очень постарался, чтобы невольная злость не прорвалась наружу:

— Хорошо. Если все так плохо … я подыграю.

Сзади раздалась усмешка.

— И не только.

— Да! — прорычал Наруто, — Да!!»

Нам просто нужно время.

Неужели прошло всего несколько часов?!

Ему казалось — сто лет, не иначе … Словно песочные часы, стрелки которых двигал, не иначе, сам дьявол во плоти, промотали это самое время вперед и — одновременно — назад, педантично расставляя все по своим местам. Так, как и должно было быть.

Если …

Наруто осторожно дотронулся до оранжевого фартука, расправляя его, ласково разглаживая, аккуратно вешая обратно на крючок. Вспоминая, как уже потом … когда обыскали дом, нашли в его кармане почти разряженный, настойчиво мигающий «Alcatel».

Значит, так приходили Саске сводящие его с ума sms-ки?

Он тяжело посмотрел на закованного в наручники бету:

— Если я узнаю, что твоя роль в этой истории намного серьезней … я тебя сотру в порошок.

Шикамару меланхолично потер нос:

— Если тебя утешит … Наверное, все же кома потрепала мою гениальность, когда я не проверил, кого беру в свою команду. И кого посылаю к тебе. Оказывается, деньги важнее дружбы … Точнее даже — родственных чувств и привязанностей. Так?

Наруто протянул было руку, чтобы подбодрить его, но на полпути остановился. Он вдруг понял, что, на самом деле, отстраненный и вечно погруженный в мир цифр и IT–технологий, Нара очень болезненно относится к тому, о чем только что сказал.

Дружба. Родственные чувства. И опять оно — доверие. Как ни иронично и шаблонно звучит — преданное доверие.

Нара заметил этот жест. Слегка сгорбился, отворачиваясь от связанного парня-беты. Чтобы не видеть коротких, взъерошенных каштановых волос и не видеть того, что он ошибочно принял за доброту.