« — Я не хочу детей от такого омеги, как ты … мне сейчас нет времени возиться со всем, что имеет отношение к детям.

— Возможно, если все пойдет как надо … я разрешу тебе заиметь спиногрыза, но только, чтобы стать для моих планов еще более эффективным средством. Но не сейчас! А если ты меня ослушаешься … Я вытащу из тебя то, что будет называться твоим ребенком. И заставлю съесть. О, я сделаю это. Сделаю …»

— Я сломался тогда, — признался Саске, — а ты всерьез говорил, что не готов принять ребенка от меня. Я не оправдываю себя … но я жил и под давлением того … другого.

Он тоже не хотел, чтобы я залетел. Честно. Не знаю, что было бы … Если бы не ошибка с противозачаточными. Ты требовал — я принимал. Пока не узнал, что небеса … или дьявол … или не знаю, кто, надо мной посмеялись и все это время я … принимал не то. Понимаешь, как я испугался?! Когда гребанный тест выдал две полоски?! Ты хотел знать все про мои поступки. Хорошо, вот они. Правильные или нет, но я считал, что это единственно верное решение. Сбежать.

Наруто сжал челюсти:

— Как ни странно, но я помню многое … и наши встречи, те, до свадьбы. И то, как я просил у тебя прощения. Потому что решил, что слишком жестоко наказал тебя. После.

Вздрогнув, Саске обхватил себя руками, инстинктивно отгораживаясь от альфы. Он тоже помнил многое.

— Я запутался, Саске, — честно признался Наруто, — думал о своей боли и не хотел понять твою. Но ведь я просил простить меня! Я! А ведь я делал то, чего не делал никогда! Возможно, я практически был первым альфой, что вымаливал прощение у омеги … А ты … ты не захотел мне довериться! Вот за что я обвиняю тебя!

Саске помолчал. Провел по скатерти, смахивая невидимую соринку:

— Я ведь тоже мог запутаться, верно, Наруто? Даже не потому, что омега. И меньше всего потому, что омега. Но … Если ты меня нашел. Не выгнал. Спас. Для чего?

Наруто задумался. Замолчал. И молчал долго-долго. За окном бушевала стихия, сверкала молния, стонали деревья. Мигал свет. А они сидели напротив друг друга и молчали. Наконец, Наруто встал и, подойдя к омеге, наклонился так, что Саске ощутил его дыхание. А потом Наруто негромко произнес:

— Давай вместе поищем ответ, Саске.

Саске собрался с духом:

— Мои ответы тебя не устраивают.

Вздохнув. Наруто вернулся на свое место. Налил себе саке, сделал глоток. Саске очень хотелось посмотреть на него, чтобы понять, насколько тот прав … и насколько он может довериться альфе. Вместо бездумного подчинения — осознанный выбор. Вот что предлагал ему альфа. Если … если он, Саске, его правильно понял.

— Хорошо.

Так и не дождавшись от омеги хоть какого-нибудь слова или движения, Наруто решил взять инициативу в свои руки. Возможно, он пил слишком много саке. Больше обычной нормы. Иначе, почему так много слов? Он бы даже мог поклясться, что он, по сути … практически каялся … раскаивался. В том, что однажды сделал и что считал правильным. Тоже однажды. Но почему ему было так … погано? Действительно погано?! Тогда — Наруто, наконец, смог признаться в этом самому себе, но признаться. И сейчас. Когда многое стало явным. Б̀ольшая часть того, о чем он догадывался … Перед тем, как обнаружил бегство омеги, и новая причина для ярости перекрутила все чувства в кашу. Включая то немногое, что можно обозначить как робкий, еле пробившийся, росток вины. Вины? Он посмотрел на омегу из-под отросшей челки. Саске сидел, явно напряженный, крутил в руках салфетку.

— Если я тебя упрекнул, то, может статься, я имею на это право? Как думаешь? Ведь я альфа. Какими бы ни были мои причины, я считал, что это не относится к тебе. Омеге.

Саске неожиданно рассмеялся. Почти как тогда, на скале. За несколько минут до их невероятного, фееричного, падения. До их поцелуя. До всего. Не поднимая головы, Саске произнес:

— Что-то в этом роде она мне и объясняла. Цунаде-сан. Когда я очнулся тогда … после того, как ты меня отделал. Здорово так … так избил, и так отымел … что я потерял голос, зато получил проблемы … до сих пор проблемы. Имел право, хах. То есть ты поднял на меня руку, потому что я вывел тебя из себя. Предал. Ты не стал вдаваться в подробности, ты просто расправился с предателем. Верно? А потом … потом, к сожалению, выяснилось, что мы истинные. Еще одна подстава для тебя, верно? Но, видишь ли … Я понял одну очень важную вещь. Если альфа хочет стереть с лица земли омегу … ему все равно, кто он для него. Ты понимаешь меня, Наруто?

Ты понимаешь меня, Наруто?

Саске медленно поднял голову. Его усталые глаза равнодушно, мимолетно, скользнули по фигуре альфы, и Наруто очень не понравился этот взгляд. Словно все те слова, что они произнесли там, когда Наруто считал, что Саске вот-вот прыгнет, рассыпались звездной пылью. Ушли в никуда. А Саске — вот он рядом, сидит напротив, а вот его нет. Наруто вслушался сам в себя. Совсем недавно он считал … правда, считал … что, когда Саске нет, он тянется к нему. Возможно, скучает. Отчаянно, до вен, обозначившихся на лбу. До стиснутых зубов … с такой силой, что ходят желваки на скулах. А когда рядом, живой, во плоти — ему противно. Потому что его учили не прощать. И, тем не менее, он его простил. И все далеко не так. Он спокоен, когда смотрит на Саске. Потому что Саске снова с ним, рядом. Все встало на свои места. Как, возможно, все и было бы … если отбросить нахрен всю ту мерзость, нагло вмешавшуюся в их жизни.

— Ведь так?

По тому, как Саске все же остановил на нем свой блуждающий взгляд, он понял, что произнес вопрос вслух.

— Так. Когда ты слышишь только себя — это высшее искусство. Может, я дерзок … но ты признался, что простил. Поэтому … если ты спрашиваешь, я побуду немного дерзким … в этой жизни, Наруто. А может, я просто хочу высказаться … пока меня слышат. Ведь так?

Саке было хорошее. Кудо Ясуо, дери его демоны, затарился саке высшего качества. И сам повар … Которого ему, между прочим, нашел личный помощник. Безупречный Ягура Ями. Значит … у него все безупречно. Наруто посмотрел на молчаливого Саске тяжело. Странно.

— Разве ты сам не поддался мне, Саске? Когда, толком не выяснив, что к чему, помчался в аэропорт и устроил комедию? Когда прижимался ко мне на песке? Или когда … так интимно гладил мое запястье?

— Я вспомнил твои слова, Наруто.

Наруто покачал головой. Хрипло произнес:

— Ты противоречишь сам себе, Саске. Ты думаешь, что я хочу тебя уничтожить, но считаешь, что понял меня, когда я уговаривал тебя … не совершать непоправимое.

— Ну конечно, — тотчас отреагировал Саске, вскакивая, — ты говорил мне всякую чушь, лишь бы отвлечь … Распространенный прием … Действенный, конечно, но доказывающий … Доказывающий, что омеги нужны только для одного, да?!

Пальцы Саске злобно сжали салфетку. Он не по-омежьи выругался. Пока они обсуждали высокие материи, он машинально сложил из бумаги фигурку. Сердце. Оригами, блять. Он сглотнул.

И ахнул. Наруто, незаметно оказавшийся рядом, молча, каким-то рывком, подхватил его под колени и поднял вверх. Так, что он смотрел на Наруто сверху вниз. А не наоборот. Если учитывать их довольно существенную разницу в росте. Альфа усмехнулся. Как-то устало, пряча клыки и тот самый, нехороший огонек, что разгорался в потемневших глазах альфы, еще, когда они, наконец, встретились после почти пятилетней разлуки. Саске облизнул внезапно пересохшие губы.

— Ты спас мне жизнь, — прошептал, отталкивая от себя, не желая осознавать, что поддается. Что это слабость.

— Упрямый, да, Саске? Демонстрируешь покорность, а свою суть спрятать не можешь. То, какой ты на самом деле. Ну, тогда 2:1.

По тому, как изумленно застыл Саске, Наруто понял, что, неожиданно, прежде всего, для самого себя, нащупал верный путь. Верную, отправную точку. Чтобы разбить нахрен всю ту отчужденность … клубок, перекрученный из всех этих надуманных или нет, эмоций, чувств. Отбросить и не разбираться со всей этой чушью. Даже если это и не так.

— Ладно. Если ты вбил себе в голову, что лучше кого бы то ни было, знаешь об отношениях в паре, я решил побыть добрым альфой, Саске. Твоим альфой. Спас жизнь, говоришь? Хммм …