— Иногда достаточно инсценировки».

Черные глаза, на дне которых снова поселилась печаль, закрылись. Отгораживая себя от жестокого мира. Хотя бы ненадолго. Это помогло слабо. Как будто какая-то невидимая, безжалостная сила, бдительно, придирчиво следила за такими, как он. За любым промахом. Неотвратимая. Карающая — реагируя молниеносно и моментально. Тотчас показывая ему одно и то же.

… Бледная рука, вставляющая диск. Визг мотора. Он сам, в невменяемом состоянии на коленях в аэропорту. Шаги, гул, голоса. Какое-то движение. И его голос. Альфы. Наруто.

— Саске …

— Саске …

— Блондиночка.

Ему до сих пор было противно вспоминать тот «домашний просмотр», а видеть презрение в глазах альфы … вообще невыносимо. И то, те слова, что Наруто сказал ему тогда наедине … после … усиливало понимание этого во сто крат.

— Неужели ты считаешь, что, если я сразу не вышвырнул тебя из своей жизни, я сделаю это … сейчас? Узнав, кто ты?

Правда … Саске переменил позу, снова взял стакан с соком. Да, Наруто его избегал. Даже когда они встречались в столовой, Саске никогда не замечал его взгляда. И разговаривал Наруто только с детьми, ухитряясь не общаться с ним даже тогда, когда Тадаши или Хотару спрашивали что-то, относящееся непосредственно к «папе-Саске».

И, если серьезно … Если подвести итог …

Омега крепко сжал челюсти, не обращая внимания на выступившую из прокушенной губы кровь.

Единственное хорошее из всего этого дерьма было то, что Наруто, по-видимому, за эти месяцы действительно сблизился с обоими детьми. А когда однажды сначала Хотару, а потом Тадаши, попросили его почитать на ночь … Пожалуй, это был единственный раз, когда Наруто прямо посмотрел на Саске. Словно заметил, наконец! И Саске чем угодно мог бы поклясться, что видел неприкрытое торжество в этих ослепительно синих, словно небо Шики, глазах!

И в ту — единственную — минуту альфа ловил его взгляд … Но только для того, чтобы сказать ему … безмолвно, но так, словно он сам произносил эти слова … Что да, он не выгнал его из дома. Но нашел способ сделать это иначе … Еще вчера он, Саске, смертельно боялся этого … И, пожалуй, боится до сих пор, не решаясь даже мысленно назвать вещи своими именами, но …

Но еще … Перемены были и более существенные, чем чтение на ночь «Моя маленькая пони» или «Храбрый рыцарь из Заоблачной Страны» *.

Саске зябко повел плечами. Так это или нет, но в последнее время все чаще Наруто стал настаивать, что «отвезет-заберет» детей сам. Омега зажмурился, загородился рукой от солнечного света. Может, он и преувеличивает. А может, не видит очевидного.

Саске, прерывисто вздохнув, зажал уши, снова сжимаясь. Горько спрашивая сам себя в очередной раз.

Кому он мог довериться?

Семье? Но его семья теперь официально господин Узумаки Наруто. Который его сторонится, как зачумленного.

Брату? Но Итачи замужем. И ни за что на свете Саске не захотел бы обременять нии-сана своими проблемами. Даже если бы они общались, как раньше … До Шики …

К тому же … Официально он для своей прошлой семьи числится «без вести пропавшим».

Цунаде? Цунаде-сан … Она когда-то пыталась его слушать … Но в б̀ольшей степени она слушала, чтобы оправдать Наруто. И он … он позволил ей … видеть то, что омега хотела видеть.

«Корень Жизни»? Снова «Корень Жизни»? Но обязаны ли они возиться с такими, как он, всю жизнь? Саске ненадолго завис. Учитывая, что именно Данзо-сенсей организовал побег … через своего человека курировал его все эти годы … помог устроиться в Шики … наверное, да. Относительно да. Ведь, когда маленького ребенка учат ходить, когда он делает первые шаги, его отпускают … пусть и идут рядом, но отпускают, не так ли? Пока не отпускают окончательно?

Саске выпрямился, медленно опустил ноги вниз. Вспоминая самые страшные слова лидера «Корня Жизни».

«У вас могут попробовать снова все забрать. Перечеркнуть все то, чего вы достигли, вернув себе свободу. И для этого попробуют вселить в вас ложное сомнение в правильности сделанного однажды выбора. То, что вы выбрали — оставить зло, начать новую жизнь … Однажды может быть поставлено под удар. Потому что от вас потребуется новый выбор. Более страшный. Ведь для манипуляции те, кто издевался над вами, могут прибегнуть к самому страшному. Ваши дети».

Вот что сказал Данзо-сенсей. Вот что самое важное. И еще. Важно то, что он не может жить в страхе … Все время в страхе.

Саске снова посмотрел долгим взглядом в окно. Мысли снова вернулись к Наруто.

— Я ему не нужен! — громко произнёс Саске, глядя в пустоту перед собой, веря и не веря тому, что осмелился произнести вслух. Наверное, потому, что всё-таки не хотел в это верить. Покусав истерзанные губы, он вздохнул. Потому что окончательно понял всё то, о чем они говорили после «Shiкarао», какими бы скупыми ни были эти сведения. Умный мальчик, умеющий признавать свои ошибки, Саске, тем не менее, обладал умением вставать и идти дальше …

… И именно потому, что он привык анализировать информацию, Саске, наконец, понял, почему альфа протягивал ему руку помощи и, в то же время — вел себя, подобно зверю. Тот, кто рядом и — одновременно — лютый зверь. Все очень просто … Наруто причинили боль, тогда, когда предали, и он сумел справиться, уничтожив первопричину. Во всяком случае, постаравшись …

«Он мог меня убить, но пощадил. Или это потому, что природа наградила омег б̀ольшей живучестью?». Саске едва не задохнулся, когда ему пришла в голову эта разгадка … Вспомнил, как отчаянно цеплялся за своего мучителя … даже тогда! Когда жизнь висела на волоске, он заглядывал в ледяные глаза, ища пощады … сострадания … понимания … Он уже и не помнил, чего именно он ждал, задыхаясь от боли и ужаса. Пять лет назад. Когда потом … очнувшись, понял, что не может двигаться, потому что все болит. И самое страшное. Не может говорить.

Дыхание стало прерывистым. Как сказал Наруто-после-пяти-лет?! Вернее, что именно он сказал?

Меня словно что-то отталкивает от тебя.

— Нет, — прошептал Саске, оборвав мысль, — я не позволю …

И, зябко кутаясь в плед, отчаянно прошептал слова, внезапно и окончательно перевернувшие его жизнь, — пожалуйста, небо …

Замолчав, омега вдруг осознал. Он мучился, пытаясь понять, что с ним не так. Почему Наруто его оттолкнул — сам себе, противореча, не устоял, разделил постель, и … оттолкнул. Вернее, показал ему его, Саске, истинное место. Истинное? Саске горько усмехнулся. Вот бывает же … Бывает, что понятие «истинные» имеет столько граней. И не обязательно одна из этих граней обозначает … невероятную, неземную привязанность, любовь … Бывает? Истинное место таких, как Саске. Ха.

Саске нахмурился и уставился в окно, непонятно, в который раз вглядываясь в раскинувшееся перед ним ослепительно-синее небо. Машинально подмечая, как неспешно, величаво плывут по небу пушистые облака. Висит, постепенно бледнея, высоко над землей, росчерк следа пролетевшего недавно самолета, уходя куда-то далеко … далеко-далеко, теряясь за линией горизонта, почти не видного в мареве усилившейся жары.

Он смотрел на всю эту красоту за окном, и непонятно, какого черта там выглядывал! Ведь …

А ведь … справедливости ради, полностью избегать его альфа стал именно в последнее время. После одного-единственного разговора … После которого омега понял, что действительно … все.

Просто еще не определился, что именно он испытывает.

… Саске хотел показать детям, как красива поэзия, и выбрать несколько стихов, смысл которых может быть доступен омеге и альфе младшего школьного возраста. Особенно это касалось Тадаши. Альф в их обществе принято устраивать в первый класс раньше омег. Но Саске неимоверно гордился тем фактом, что, помимо «почти подходящего возраста», его мальчик оказался не по возрасту умен. Именно это и помогло тому обстоятельству, чтобы Тадаши взяли в первый класс школы для альф «Сёгун» немного ранее официально установленного срока. Он знал, что в кабинете Наруто есть довольно неплохая библиотека, пополненная, как тот вскользь как-то заметил, и литературой для детей. Саске, поглощенный выбором подходящей темы, шагнул внутрь и замер. Он рассчитывал, что в библиотеке никого не будет. Но просчитался.