В отель мы прибыли, когда день уже клонился к вечеру, и мы с Джошем отправились на пляж. Погода оказалась просто идеальной – было все еще тепло, но дул легкий ветерок, так что нас не мучила жара. Пляж был длинен и широк, а море – испещрено пятнами разноцветных кайтов[1], носящихся то туда, то сюда, поскольку тем фактом, что дул бриз, пользовались опытные кайтсёрферы, возносясь в воздух и кружась над волнами. Как всегда, я поражалась тому, что ни один из них не запутывается в веревках кайта, который тянет за собой кайтборд[2], но все они были слишком искусными мастерами в этом виде спорта. Каждые несколько минут какой-нибудь кайтсёрфер без видимых усилий брал курс на берег и, подплыв к нему, одним плавным движением подхватывал свою доску и направлял воздушный змей на пляж, где множество хорошо сложенных красивых людей были готовы прижать его к песку. Сделать здоровому спортивному образу жизни лучшую рекламу, наверное, было бы нелегко.

Мы с Джошем прошли по песку дальше, пока не добрались до того места, где кайтсёрферы-новички учились контролировать свои воздушные змеи, которые были немного меньше, чем у тех, кто занимался кайтсёрфингом уже достаточно давно. Пока мы шли, я не могла не предаться одной из моих самых любимых фантазий о том, как мы с Кэллумом вдвоем идем по пляжу, держась за руки, и я смотрю, как его золотистые волосы блестят на солнце, и чувствую прикосновение сильных пальцев, переплетенных с моими. Он был достаточно красив и атлетичен, чтобы легко вписаться в ту картину, которую я видела вокруг – мужчины и женщины с ухоженными спортивными телами, лежащие на песке. Я снова начала гадать, сколько еще времени пройдет, прежде чем я смогу воплотить свой план в жизнь, план, который позволит ему вырваться из жуткого мира и даст нам возможность быть вместе в полном смысле этого слова.

– Макс должен ждать где-то здесь, – заметил Джош, прервав мои сладкие мечты. – Он сказал мне, что его урок кайтсёрфинга заканчивается примерно в это время. Ты его нигде не видишь?

– Нет, – ответила я, щурясь, поскольку, хотя солнце уже стояло низко над горизонтом, его лучи еще были ярки.

В наш разговор вклинился низкий мужской голос. – Алекс и Джош! Давненько я вас не видел!

Я удивленно оглянулась и увидела стоящего за нашими спинами незнакомца. Он спустил свой гидрокостюм до бедер, так что стал виден его безупречный брюшной пресс; он оказался намного выше меня, и его темные волосы были небрежно откинуты со лба назад.

– Макс? – изумилась я, когда они с Джошем обнялись.

– Привет, Алекс. – Он повернулся ко мне и ослепительно улыбнулся, обнажив великолепные зубы. Я почувствовала, как у меня отвисает челюсть – от того странноватого подростка, которым он был несколько лет назад, не осталось и следа. Теперь Макс мог бы работать моделью для рекламы снаряжения для сёрфинга. У него был совершенно потрясающий вид.

– Честное слово, Макс, я могла бы столкнуться с тобой на улице и не узнать тебя. Ты так изменился со времени нашей последней встречи. – Мы все четверо, развалившись, сидели вокруг низкого столика в нашем излюбленном пляжном баре, время от времени с опаской поглядывая на участников игры в волейбол, которая шла прямо перед нами, поскольку к нам в любую секунду мог залететь их мяч.

– А сколько лет прошло с тех пор, как мы все были здесь вместе в прошлый раз? – спросил Макс, глядя на свою сестру Сабрину. – Я никогда не запоминаю таких вещей.

Сабрина поджала губы и сложила руки на груди. – О, целая вечность. Я хочу сказать, что мы обе были тогда еще малы, верно, Алекс?

– Мы все четверо были такими зелеными, что никому из нас не разрешалось выходить по вечерам без сопровождения взрослых.

– Как мы ни упрашивали мам и пап! – рассмеялся Джош.

Наши семьи дружили давно, но последние годы Макс и Сабрина с родителями жили в Гонконге. Их семья только что вернулась в Англию, поселившись в доме, находящемся неподалеку от нашего, и мне очень хотелось встретиться и пообщаться с Сабриной во время каникул после такой долгой разлуки.

Мы все остановились в одном отеле. Здесь классно, и мы с Джошем были от нашего отдыха в полном восторге. На завтрак можно приходить и поздно, в отеле имелся отличный бассейн, не говоря уже о самом пляже – тянущейся на многие мили полосе золотистого песка, который, слава богу, не был сплошь усеян крикливыми туристами и их маленькими детьми. Здесь было идеальное место для сёрфинга и полным-полно пляжных баров, которые каждый вечер заполнялись кайтсёрферами и каждый из которых имел свою собственную изюминку. В одном баре имелись огромные засыпные кресла-мешки, расставленные на обращенных к морю террасах, чтобы можно было любоваться закатами, в другом – огромный выбор охлажденных фруктов, из которых делали соки, а перед тем, который мы четверо любили больше всего, находилась площадка для игры в пляжный волейбол.

Мы сидели за одним из лучших столиков, сбросив с ног шлепанцы и откинувшись на спинки кресел. Джош и Макс, сидевшие напротив нас с Сабриной, были поглощены наблюдением за идущей на площадке игрой в волейбол.

Сабрина, удостоверившись, что наши братья нас не слушают, наклонилась ко мне.

– Ну, Алекс, колись – кто этот твой таинственный бойфренд?

– О, полагаю, про него можно сказать, что он больше мой друг по переписке. Что Джош рассказал тебе о нем?

– Совсем немного, как я его ни расспрашивала. Ну, так как же его зовут?

– Кэллум.

– А где он живет?

– В Венесуэле. Нам не удается видеться часто.

– Ух, ты, Венесуэла – это далеко. А как ты с ним познакомилась?

Хотя Макс и смотрел в другую сторону, я заметила, что он вдруг замер, и поняла, что он все-таки прислушивается к нашему разговору.

– Ну, в общем, можно сказать, что через одну мою подругу. Наши отношения начались недавно, так что мы не… я пока еще не ездила к нему туда. – Я старалась говорить как можно более безразличным тоном, не желая ввязываться в обстоятельную беседу о Кэллуме. Слишком трудно было бы запомнить всю ту ложь, которую в этом случае мне пришлось бы о нем нагородить. – А как насчет тебя? Как у тебя идут дела на личном фронте? Нет отбоя от поклонников?

– Ха! Если бы! Сейчас у меня никого нет, – ответила она с заговорщической улыбкой как раз в тот момент, когда игра закончилась и наши братья опять повернулись к нам. – Но дай мне время!

Она взяла бокал со свежевыжатым апельсиновым соком и начала потягивать его через соломинку, оглядываясь по сторонам. – Это заведение не меняется, верно?

Вокруг было немало гламурной молодежи, выглядящей по-настоящему классно: парни-кайтсёрферы, высокие, спортивные, бронзовые от загара, девушки в крошечных шортиках с ногами, растущими от ушей, и волосы у них всех эффектно взъерошены и выгорели от солнца. По сравнению с ними я казалась себе очень бледной и совсем неинтересной, и у Сабрины определенно было точно такое же чувство. И я, и она успели загореть лишь самую малость, и нам явно не светило догнать в этом плане некоторых других девушек, у которых был такой вид, словно они каждый год проводили здесь все лето. Пожалуй, наши братья вписывались в эту тусовку лучше нас.

– Как вы думаете, кто-нибудь из здешних завсегдатаев когда-нибудь ездит домой?

– Не-а, – растягивая слоги, произнес Макс. – Думаю, отсюда они просто перемещаются на горнолыжные курорты, а потом опять возвращаются сюда. Неплохой образ жизни, мне бы такой.

– А как у тебя идут дела с кайтсёрфингом? – спросил его Джош. Я знала, что Макс учится этому виду сёрфинга и ему очень хочется стать хорошим профи – но он начал заниматься только недавно, так как в прошлый раз, когда мы здесь отдыхали, он был для этого еще слишком юн. Сейчас же он боялся, что ударит в грязь лицом, если попробует прокатиться на доске, влекомой воздушным змеем, на глазах у всех этих кайтсёрферов, которые были в этом деле почти профессионалами.