Так и зачирикала-заворковала тоненько, хотя в комнате орала будь здоров:

– Что эти люди от тебя хотят? Отправь их уже с богом. Ты же сказал, что не знаешь эту ненормальную. Я соскучилась, Масик! – она попыталась обнять боксера, но он деловито отодвинул ее от себя и повернулся к Лешенко.

– Лера, не сейчас. Мне не до тебя, иди в комнату. Сержант, так что вы предлагаете? – воззрился на полицейского.

Тот тактично кашлянул в кулак при виде парочки, а я и не подумала смущаться. Вот еще! Я их и не в таком положении застукала!

– В данный момент я вижу два пути решения проблемы, – ответил Лешенко, авторитетно поправив фуражку. – Первый путь – вы, гражданин Беркутов, немедленно освобождаете квартиру, и я ее опечатываю на правах служителя закона. Да, и не возражайте! – поднял руку, предупреждая возмущение парня. – В полицию поступила жалоба от гражданки Феякиной, и мы вынуждены принять меры! В конце концов, в городе есть гостиницы, а у меня дежурство заканчивается! А свои претензии к агентству вы оба можете оспорить в судебном порядке, но думаю, что уже после праздников.

– Это невозможно. Какая к черту гостиница, когда я заплатил за это жилье, и немало!

– Я не согласна! Эти аферисты из «Деда Мороза» с меня за три месяца вперед оплату содрали! Даже подумать не дали! – выдали мы с Халком одновременно и сердито уставились друг на друга.

– Давайте второй путь, сержант!

– Да, давайте! – поддакнула.

– Вы, Егор Беркутов, больше не препятствуете нахождению в данной квартире гражданки Феякиной. Не выставляете ее за дверь на правах сильного, не оскорбляете и не пугаете, а пытаетесь решить проблему путем цивилизованного диалога. В конце концов, ночь на дворе, а вы не маленькие дети, чтобы самим во всем не разобраться. Тем более в канун Нового года.

Халк хмыкнул – от злости почти страшно.

– Двое чужих людей на одной территории? И как вы это себе представляете, сержант? Я не собираюсь жить в коммуналке, хватит с меня шумной юности! Мне этот вариант не подходит!

Мне он тоже не подходил. Еще чего не хватало – делить с таким грубияном квартиру. Считай – святая святых! Тем более после того, как он обещал меня зашибить и называл не очень умной. Сейчас я тебе покажу, кто из нас дурак.

– Отлично! Тогда есть еще и третий вариант!

Оба мужчины уставились на меня, а я гордо поправила полушубок.

– Товарищ сержант, ответьте, пожалуйста, на вопрос, – попросила. – Если этот… Беркутов руки ко мне протягивал? Полушубок порвал – вот, верхнюю пуговицу – его можно арестовать?

Лешенко собрался было почесать затылок, но, быстро смекнув, кивнул.

– Можно. На двое суток, до выяснения обстоятельств нападения.

– Что? Какие еще двое суток? – возмутился Халк. – Слышишь, ты, проходимка! Да я тебя сейчас…

– А за угрозы и оскорбления честной девушки?

– Можно. На семь суток.

– Отлично! Тогда арестовывайте его прямо сейчас! А я устала и есть хочу. Надоел он мне, как блоха кошке! Как я с ним в одной квартире останусь, он же неуправляемый! Еще и кидается на людей ни с того, ни с сего. Даже не спросил, кто я такая. Сразу выгнал! И на пол холодный посадил, гад! Арестовывайте! – великодушно разрешила.

Халк позеленел.

– Ну, ты! Скажи спасибо, что я тебя вообще не прибил после такого. Я не привык к свидетелям, что касается моих личных дел.

– Так, гражданин Беркутов, объяснитесь! – грозно влез в наш спаринг Лешенко. – Что значит «не привык к свидетелям»? Это угроза?

– А понимайте, как хотите! Но когда я занимаюсь сексом с девушкой, сержант, я не жду, что в запертой на ключ квартире вдруг откроется дверь комнаты, в нее ворвется полоумная девица и радостно проорет: «Привет, дорогой, а вот и я – твоя Фея. Не ждал?» Конечно, я вспылил. А вы бы не усомнились на моем месте, все ли у нее в порядке с головой?

Что-о? Я покраснела. Но не от стыда.

– Это была радость. Я здоровалась с домом! – прошипела.

– Ну вот, я же говорил, что она с приветом!

– И не было там никакого секса. Да, ты был с девушкой, это правда. И, кажется, она даже у тебя что-то искала… что-то хотела. – Я развела руками. – Но, упс! Похоже, так и не нашла.

Халк заледенел стылой глыбой. Даже челюсти сомкнул в кривых изломах, проглотив язык. Не трудно догадаться, что парень не привык к достойным соперникам, а тут такой неожиданный нокдаун. Ручки дернулись вместе с кадыком. Если бы мог достать, и правда, прихлопнул бы как муху. Да вот только не мог. Кто же ему позволит?

Феечка – Боксер – 1:1. Я скривила губы в холодной усмешке, глядя обидчику в лицо.

«Что, не ожидал? – сказала взглядом. – У-у, паразит! Ты мне за все ответишь!».

У девицы Зены от моей самоубийственной смелости распахнулся рот, а у Лешенко – глаза. Еще и фуражка на затылок сползла– надо думать, что от удивления.

– Прелестно! Никогда не злите Фею. В гневе она страшнее ведьмы!

– Что? – Халк повернул голову к полицейскому. – Что вы сказали?

Тот пожал плечами:

– Я? Ничего.

– Нет, вот только что. Вы точно что-то сказали, сержант, насчет фей.

– Я ничего не говорил, мне лучше знать! – проворчал тот. – Может, мой напарник сказал? Он иногда болтает, когда ему скучно… По рации! – сержант важно подтянулся и хлопнул себя по поясу. – Так что вы решили, молодые люди? – спросил. – Опечатываем?.. Или арестовываем? И давайте-ка побыстрее с ответом. Пора мне!

Мы продолжали с Халком сверлить друг друга взглядами, а время меж тем неумолимо текло, накаляя между нами воздух.

– Апельсинки собери, – приказала я грубияну, едва кивнув на площадку. – Все. И отнеси пакет на кухню.

Секунда. Пять секунд. Десять…

Халк дернул желваками, но с места сошел. Прошел мимо, задев меня плечом.

Я смахнула это прикосновение, как пыль – невесомо и грациозно. Когда на твоей стороне сила закона – это так окрыляет!

– И чемодан забери. Осторожнее! – предупредила. – Еще один бросок в ворота он не перенесет. Придется тебе покупать мне новый. Вместе с ноутбком, который внутри.

– Масик, не дури, – пропищала культуристка Лера, пробежав на носочках за своим мучителем. Если бы он мне вот так же, как ей, застегнул волосы в ширинку, а бы с него уже скальп сняла и натянула уши на пятки! А она ничего – знай себе по спинке его ласково хлопает. – Масик!

Ой, а может, они мазохисты?

– А теперь елку, Халк. И учти, ее тебе придется починить, – распорядилась без вариантов. – Ночь длинная, постарайся к утру справиться и все собрать. У меня на завтра большие планы.

– Егор, не слушай ее! Товарищ сержант, это произвол!

Нет, ну до чего же у этой недо-Зены голос противный. Еще и логика напрочь отсутствует. Лешенко ведь все понятно сказал.

Пришлось объяснить еще раз.

– У твоего Петухова, курочка, нет выбора, – улыбнулась я непонятливой девице, наблюдая, как парень резкими шагами возвращает мои вещи в квартиру, – если он, конечно, хочет встретить Новый год с тобой, а не в полицейском участке.

– Я тебе не курочка! А он – сам Беркутов! Стыдно его не знать!

– Да хоть Куропаткин. Главное, что я вам – не ненормальная и не проходимка! Ясно?! – отбросила я пас девице.

Она оказалась выше на голову, но я уверено попала в цель. Ох и вывели они меня из равновесия. Оба!

– Торт я с пола соскребать не стану, – бросил боксер брезгливо сквозь зубы. – Не надейся!

– Хорошо, купишь новый, такой же, – согласилась, повернувшись. – А еще пришьешь пуговицу к полушубку, которую оторвал. Очередность сам выбирай!

– Что? – а глаза-то у него, когда распахнул, оказались светло-синие. Такие, какие бывают у хороших парней, за которыми девчонки табунами носятся. Хотя-я… свет на площадке все-таки неважный. Да наверняка показалось! – Никогда!

Мгновенно забыв о глазах, я шагнула вперед и упрямо выставила подбородок, и не думая пугаться грозно нависнувшего надо мной парня.

– А если никогда… – прошептала с гневом, но тут же повысила голос до команды: – Значит, бери и скреби торт! Не я его туда бросала!