Тархан не мог ни оторвать лица от земли, ни сказать ни слова. В битве он был храбр, но половина его храбрости исчезла этой ночью, когда он начал понимать, что существует настоящая Таш. Здесь же он лишился и ее остатка.

— Подними его, — велела Таш Тириану, и тот с трудом исполнил приказ. Ришда вцепился в него обеими руками, обнял, словно пытаясь защититься. Тириана и самого трясло, но ему было легче — он Таш не принадлежал.

— Есть ли кто, чтоб оспорить мое право? — спросила Таш насмешливо, наклоняя голову то в одну сторону, то в другую, словно примериваясь, чтобы клюнуть. Ришда обернулся и увидел Глозеля, живого и вполне целого. Рядом с ним стояла Сьюзен, и на лице ее была написана брезгливая жалость.

— Я ведь почтил твою память! — прошептал тархан.

— Ты ударил в спину и отправил мою жену в качестве жертвы для собственного искупления, — отозвался Глозель. — Отойди, Тириан. Пусть погибнет в одиночестве. Принеси себя в жертву, Ришда. Ты знаешь, такой обряд существует.

Тархан посмотрел на него дико, потом снова обратил взгляд на Таш; клекот можно было принять за смех, так и было, богиня смеялась, глядя на страх недостойного. Но ей надоело ждать, она наклонилась, схватила Ришду правыми руками и исчезла.

Тириан шагнул к Глозелю и Сьюзен и тут увидел остальных.

Люси взахлеб рассказывала Тириану о том, что произошло, пока тот бился, как попали сюда тархистанец, гномы и Глозель со Сьюзен, что они видели, как сестра беседует с Таш и Асланом, но не могли приблизиться — стоило сделать шаг вперед, как их относило на милю назад, а когда они все же приблизились, Аслана уже и след простыл. Тириан не мог отвести от Люси глаз, он никогда прежде не чувствовал такой силы в людях, что была в ней — по легендам, именно Люси привела свою семью в Нарнию. Люси показала ему гномов, которые считали, что они заперты в Хлеву, и Тириан с удивлением заметил среди них тех, кого убила Сьюзен, хотел было спросить, но только повернулся, как наткнулся на многозначительный взгляд Глозеля, который приложил палец к губам и отвернулся.

Да, он прав, не стоит спрашивать. Это было там.

========== Часть 7 ==========

…Они смотрели через дверной проем, как Нарния погибала во льдах и тьме.

— Питер, Верховный Король Нарнии, — сказал Аслан, — закройте дверь.

Питер, дрожа от холода, двинулся в темноту и закрыл дверь, сбив при этом

сосульки. Потом довольно неловко (руки его посинели и окоченели) вытащил золотой ключ и запер ее, обернулся…

Они видели много странного через дверной проем, но самыми странными были теплый дневной свет и голубое небо над головой, цветы под ногами и улыбка в глазах Аслана. Он крутанулся, припал к земле, хлестнул себя хвостом и помчался, как золотая стрела.

— Выше! Дальше! — крикнул он через плечо. Кто же мог за ним угнаться? Они двинулись на запад.

— Итак, — сказал Питер, — ночь упала в Нарнию. Люси, не плачь! Аслан впереди, он с нами, и мы все вместе.

— Не останавливай меня, — ответила Люси. — Я уверена, что Аслан не останавливал бы. Я думаю, Нарния стоит того, чтобы ее оплакивать. Подумай обо всем, что лежит мертвым и замерзшим за дверью.

— А я надеялась, — сказала Джил, — что это может продолжаться вечно. Я знала, что наш мир не может, но думала, что Нарния может.

— Я видел ее рождение, — проговорил профессор. — Но не думал, что

увижу ее гибель.

— Сэры, — сказал Тириан, — дамам пристойно плакать. Смотрите, я делаю то же самое. Я видел смерть своей матери. Какой мир, кроме Нарнии, я еще знаю? Будет недостойно и бессердечно не оплакать Нарнию.

— Сьюзен, пошли отсюда подальше от этих нытиков, — закатил глаза Глозель. — Что вы оплакиваете? Посмотрите кругом, эта та же Нарния — даже я, а я не лучник, отсюда вижу Кэр Параваль. Это та же Нарния, только в ней нет времени, и я точно знаю одну из вас, кто этому должен радоваться, — он пристально посмотрел на Люси, и та, мгновенно перестав плакать, вся вспыхнула, повернулась к Сьюзен:

— Ты знала! И сказала ему!

Сьюзен даже не успела ответить: лес зашумел, но гораздо громче, чем мы привыкли слышать, этот звук был нарастающим, как музыка, беспощадным, как цунами. Люси бегом бросилась к лесу. Эдмунд ринулся за ней.

Тени первых же деревьев, под которые вошла Люси, сплелись, уплотнились, и из первозданной тьмы выступил на ковер из листьев дух Западного леса и протянул к Люси руки. Эдмунд замер, не дойдя до них нескольких шагов: Люси обнимала существо, которое он видел первый раз, но появилось чувство, что он всегда его знал. Черная как тьма кожа, тонкое лицо с золотыми глазами и ресницами, и золотом отливают длинные волосы, теряясь в складках золоченых одежд.

— Король Эдмунд, — дух склонил голову, не выпуская Люси из объятий. — В стране Аслана ожидают не только вашу сестру. Берег Восточного моря там же, где был в Нарнии.

Эдмунд заторможенно кивнул, развернулся и шагнул прочь, потом остановился.

— Иди с нами, дух, — позвал он, обернувшись, и, не ожидая ответа, зашагал назад; ну, Сьюзен! И ведь знала же наверняка с самого начала! Интересно, а про него она знает? А про Питера? Питера тоже встретит его волшебница из малахитовой пещеры…

Не останавливайтесь! Выше! Дальше! Они ждут их там, они все!

— Кого ты хочешь встретить, Сьюзен? — спросил Глозель тихо, и в глазах его она впервые заметила тень тревоги.

— Конечно же, царевича Рабадаша, — невозмутимо ответила та. — Я так по нему соскучилась! А ты кого?

Он не ответил, и Сьюзен продолжила, понимая, что ему некого встречать:

— Еще Рипичипа. Ты ведь знаешь Рипичипа?

— Имел неудовольствие, — отозвался Глозель. — Впрочем, я единственный, кто не удивился тому, что он мыш, чем снискал некое уважение. Потом наш поединок вероломно прервал упавший на меня кентавр, и больше мы не встречались.

— Королева Сьюзен, лорд Глозель, — церемонно поклонился Рипичип. — Большая честь, встретить вас в стране Аслана, — он смерил Глозеля кровожадным взглядом, но сдержался. — Сатисфакция в любое удобное для вас время, лорд Глозель! Наш поединок был непозволительно краток.

— Где мой пистолет? — Глозель хлопнул себя по бедру, Сьюзен со смехом схватила его за руки, и в этот момент заметила Каспиана.

Он искал ее взглядом, она сразу это поняла и, обняв Глозеля за пояс, повернулась к встречавшему их королю. Где-то сбоку ахнула Люси, видимо, ожидая бури, но и Каспиан, и Сьюзен были совершенно спокойны.

— Неожиданный выбор, — проговорил Каспиан.

— Это мое дело, — мягко, но уверенно ответила Сьюзен.

— Я не вам, ваше величество, — глаза Каспиана смеялись, он поглядел на Глозеля. — Я был уверен, что если вы и женитесь, то только на тархине.

— А я был уверен, что если вы обратите внимание, то не на королеву Сьюзен, а на…

— На ее сестру? — подсказал Каспиан.

— На ее брата, — оскалился Глозель. Видимо, это была какая-то их личная шутка, потому что Каспиан немедленно бросил в смеющегося Глозеля перчатку с возмущенным криком, что вызывает его на поединок, но веселье сквозило в каждом его слове.

— После меня, ваше высочество, — не терпящим возражений тоном проговорил Рипичип. — Очередность превыше звания короля.

Сьюзен обернулась, чтобы посмотреть, с кем говорят другие, но Эдмунда не увидела, а рядом с Питером стояла черноволосая девушка, позади нее возвышался старик. Та самая дочь чародея-отшельника, в подземном доме которой король Питер провел целый месяц, думая, что не пробыл там и дня.

Через полчаса, а может быть прошло полсотни лет — время там не походило

на обычное — Люси стояла со своим дорогим другом, духом Западного леса, и глядела со стены сада на Нарнию, расстилавшуюся внизу. Сверкающие обрывы спускались на тысячу футов вниз и деревья выглядели, как крупинки зелени. Потом Люси снова обернулась и посмотрела в сад.

— Этот сад куда больше внутри, чем снаружи, — проговорила она, зарываясь носом в золотые волосы бессмертного существа. Юстэс чуть не подпрыгнул, когда заметил, что дух, как эльфы в старых сказках, скалит в улыбке длинные острые зубы, а уши у него острые. Глозель при встрече ничего не сказал, но и он, и Люси, и сам дух помнили, как за одну мысль о том, что можно убить королеву, корни проросли сквозь толщу земли и оплели генерала тельмарской армии, втаскивая его под землю, хороня заживо.