— Отлично, отлично, — пробормотал озадаченный Генма.

Этой же ночью Забуза и Хаку исчезли, и больше не появлялись в Стране Волн, к огромному облегчению Ширануи.

*

Помимо работы в магазине, Чебура помогал соседям, а также играл с детьми в различные игры. Те вначале сторонились его, но доброта и искренность Чебуры быстро завоевали детские сердца. Началось все с малого, он встретил плачущего мальчика по имени Инари, спросил, что случилось, и выслушал его печальную историю. Затем Чебура утешил, как смог, Инари и сказал, что дружит с замечательным крокодилом Генмой, который, наверняка, сможет заменить Инари погибшего отчима. Инари заинтересовался, они пошли смотреть на крокодила, и кончилось всё тем, что Генма переехал к матери Инари, Цунами.

Разумеется, Чебура и Инари стали лучшими друзьями, и вскоре вся округа знала о «добром звере Аске Чебуре», все с ним здоровались, звали в гости, и таким образом жизнь Чебураске-куна стала очень приятной и насыщенной. Генма же тем временем продолжал работать крокодилом, и ему казалось, что он уже целую вечность знаком с Чебурой, хотя на самом деле прошла всего лишь пара недель с момента их встречи.

*

Тем временем в Стране Воды

Ао стоял, скрестив руки на груди и наблюдая Бьякуганом за тем, как два Мечника Тумана, Забуза и Чоуджиро, гоняли Четвертого Мизукаге по каменистой поверхности ущелья.

— На нем гендзюцу Шарингана, — тихо сообщил Ао Теруми Мэй.

— Яре-яре, — та покачала головой, и хвост рыжих волос качнулся из стороны в сторону.

Возможно, участвуй Ао в бою, как обычно, он и не заметил бы ничего, так как был бы слишком сосредоточен на самой битве. Но теперь у него была возможность наблюдать со стороны и осматриваться, и так он и сделал, обнаружив, собственно, владельца Шарингана неподалеку, прямо в скальной стене ущелья.

Он подал знак, благословяя мысленно тот момент, когда несколько дней назад повстанцы во главе с Теруми Мэй столкнулись с Момочи Забузой. Вместо драки тот неожиданно предложил дружить, и вот так дело дошло до атаки на Четвертого Мизукаге. Теруми Мэй исторгла струю лавы, прожигающую скалу, и владелец Шарингана, в странной спиралевидной маске стал виден обычным глазом. Моментально из лужи вынырнул Хаку, покрывая фигуру льдом, и Учиха (а кто ещё мог владеть Шаринганом до такой степени?) замешкался на долю секунды. Воздух вокруг него уже закручивался спиралью, когда струя перегретого пара ударила прямо в маску, в отверстие для глаза.

В следующее мгновение фигура исчезла, и крик боли оборвался.

— Поблизости его нет, — сообщил Ао, озирая окрестности Бьякуганом.

— Значит, настало время избрать нового Мизукаге, — осклабилась Мэй, выдыхая новое облако пара.

— И защитить Забузу-сана, — поддакнула Хаку, вскидывая ледяную иглу.

— Кстати, насчёт Забузы-куна, — Мэй провела рукой по волосам и оправила платье. — Скажи, Хаку-тян, у него… есть кто-нибудь?

— Н-нет, — покраснела та под маской.

— Это хорошо-о, — мечтательно улыбнулась Теруми Мэй.

— На самом деле, Теруми-сан, — нерешительно проговорила Хаку. — На самом деле, у него никого нет потому… потому что он… как бы это сказать… он не такой?

— Как это? — будущая Четвёртая Мизукаге недоумённо вскинула бровь. А потом поражённо прижала ладошку к губам. — Он что?..

— Увы, — понурилась Хаку. — Он даже меня всегда просит наряжаться в мужскую одежду, представляете?

— Какая… жалость, — грустно вздохнула Мэй. — а такой ведь был отличный вариант…

Хаку сочувственно покачала головой. Ей было очень стыдно. Она сказала неправду про своего господина. Это совсем неподобает для хорошего инстру… друга, да, друга. Но тут же она вскинула голову и в глазах её зажёгся решительный огонёк. Она сама позаботится о Забузе-сане, и нечего тут всяким тёткам строить планы на его счёт!

====== Глава 2 ======

Страна Воды, убежище Акацуки

Вся банда была в сборе, и Пейн собирался уже начать заседание, когда воздух над круглым столом изогнулся и закрутился спиралью. Затем из этого водоворота прямо на стол вывалилось тело в фирменном плаще Акацуки: чёрный фон, красные облака. На лице вывалившегося была маска, скрученная той же спиралью, из которой он появился, с отверстием для одного, правого глаза. Из-под маски доносились крики боли, края отверстия для глаза были оплавлены.

— Дурачок Тоби явно пошутил не над тем! — тут же выкрикнул Дейдара и засмеялся.

Но Пейну, знавшему, кто скрывался под маской Тоби, было не до шуток. Каждый в Акацуки был S-ранговым шиноби, но вот ирьенинов среди них, увы, не было. Не такого уровня, который тут требовался. Жизнь и чакра утекали из «Тоби», Шаринган которого, дающий возможность мгновенного перемещения, был, очевидно, поврежден.

Нужно было действовать, и Пейн мгновенно призвал один из Шести Путей, Нингендо, дающий возможность извлекать душу из человека и читать его разум. Всё произошло так быстро, что Учиха Обито, притворявшийся Мадарой перед Пейном и Конан, и известный как Тоби для остальных Акацуки, не успел применить технику Изанаги, и отменить все повреждения, нанесённые ему.

Нагато-Пейн действовал исключительно из прагматичных соображений: знания и секреты Мадары, детали плана «Глаз Луны» не должны были пропасть вместе с ним, но всё неожиданно пошло не так. Вместе с душой Тоби-Обито, Пейн получил информацию о настоящем «Глазе Луны», о том, где скрывался настоящий Мадара, и, наконец, о том, что же по-настоящему стояло за гибелью Яхико. Это было настолько неожиданно, что Нагато несколько секунд осмысливал информацию, а затем взревел:

— Чёрный Зецу — предатель! Не дайте ему уйти!

Секунду спустя он понял, что это была плохая идея. Как уже говорилось, каждый из членов Акацуки был S-ранговым шиноби, и теперь семеро таких шиноби атаковали Зецу. Чёрно-белый Зецу, надо заметить, не растерялся, и отбил пару атак, рассмеялся, когда в него воткнулись отравленные сенбоны Сасори, и уже готовился погрузиться под землю, когда в бой вступил Учиха Итачи.

Вокруг него воздвиглась алая фигура доспеха Сусаноо, с мечом в одной руке и флягой-бутылью в другой. Меч ударил в Чёрно-Белого Зецу, и тот закричал в муке, так как его начало затягивать в бутыль, которую держал доспех Сусаноо.

— Меч Тоцука, — коротко, сквозь сжатые зубы, пояснил Итачи.

По щекам его бежали кровавые слёзы, но он продержался до момента, когда Зецу целиком втянуло во флягу, и только потом упал на колени, задыхаясь от боли, и зажимая глаза руками. Вокруг рушилась база, разломанная примененными для остановки Зецу техниками, а Пейн — которого тоже снедала боль, как и Итачи, только другого плана — устремил свой взор на ещё живое тело Обито. У Нагато было тело, у Конан была частичка Яхико, содержащая его ДНК, и теперь он был свободен от лжи и фальши, от иллюзорного пути, на который его толкнул Обито.

— Техника Воскрешения!

Мысль о том, что, наверное, следовало немного подождать, пришла к Нагато не сразу, когда прерывать технику было уже слишком поздно. Нет, он справился, вытянул, и Яхико воскрес, но воскрес обессиленным, изможденным, и поэтому сразу упал. Секунду спустя рядом упала Конан, которая просто потеряла сознание, и приземлилась точно между Яхико и Итачи.

Сам Нагато еле дышал, а его Пути попадали, словно марионетки с обрезанными верёвочками.

— Кажется, мы немного перестарались, — проскрипел Сасори, глядя на развалины базы и лежащую пластом верхушку Акацуки.

— Все… было… не зря… — выдохнул Нагато, подъезжая ближе на своем кресле.

После рассказа Нагато об истинной подоплёке происходящего, удивление быстро сменилось гневом и яростью. Дейдара даже начал требовать от Итачи, выпустить «этого говнюка Зецу», чтобы его как следует взорвать, но быстро опомнился.

— Мизукаге, бывший под контролем Тоби, убит, — добавил Нагато в конце.

— И наша база разрушена, — глухим голосом сказал Какудзу, — а ведь она стоила немалых денег.