Подлесок был плотным под ногами, солнце начинало медленно подниматься, сжигая влажность, образовавшуюся за ночь.

Я собирался пересечь границу в час дня, сделать обмен в два и надеялся быть уже на полпути домой к тому времени, как стемнеет. По крайней мере, такой был план.

Как я убеждался раз за разом, планы не работают. Каждый начинает с отличной подготовки и планирования, но как только тебя впервые пинают в лицо, внезапно все превращается в безумное стремление выжить. Легко забыть все, над чем ты работал, когда на твоей одежде кровь.

И только когда карабкался по поверхности утеса, я не чувствовал себя так, как будто барахтаюсь. Я не знал почему, но было что-то в утесе, что имело смысл для меня. Я мог видеть опоры для рук и ног, мог видеть маршрут, который мне нужно было бы совершить, чтобы быть быстрее всех. Это сразу появлялось в моем сознании, когда я впервые смотрел на стену. Почти магия.

К сожалению, этот навык не особо мне помог, когда дошло до контрабанды наркотиков из Канады.

Насколько я ненавидел признаваться в этом самому себе, настолько хорошо я не знал Бекку, чтобы предугадать, как она отреагирует, если узнает, чем мне приходится заниматься за деньги. Страх? Отвращение? Разочарование? Не было никакой возможности узнать, и это беспокоило меня.

Ненавидел иметь что-то не под контролем. Я не был помешан на тотальном контроле, однако мне нравилось иметь влияние на события. Поэтому, когда моей маме диагностировали рак, тут же нашел способ помочь ей. Я не мог сидеть и смотреть, как ей становится хуже и хуже. Не в моей крови быть пассивным. Скалолазание не приносило достаточное количество денег. Мне нужно было делать что-то более экстремальное. Не был уверен, смогут ли остальные понять, почему я сделал этот выбор, но все, чем я руководствовался — желание помочь своей семье.

Я только надеялся, что и Бекка поймет это таким образом.

***

Я посмотрел на солнце и прикинул, что уже около полудня. Снял с себя легкую парку, аккуратно сложил ее и сунул в карман своего рюкзака.

Я приближался.

Пересечение границы пока что было самой опасной частью всего предприятия, особенно пересечение в Вашингтон из Канады с рюкзаком, полным наркотиков. Если меня поймают без наркотиков, будет уже достаточно плохо. А если с ними? Отправлюсь в тюрьму без вопросов.

Затянул рюкзак и начал взбираться. Нечего было слишком беспокоиться. Лес был прелестным, темным и глубоким, а у меня были обещания, которые нужно выполнить. И еще немного миль, прежде чем я встречусь с бандитом из Канады и совершу передачу.

Спустя еще полчаса ходьбы услышал журчание воды впереди. Вздохнул, понимая, что вода – это граница, и я управился за очень хорошее время. Терпеть не мог добираться рано, но это лучше, чем опаздывать.

Первый и единственный раз, когда я показался поздно, был плохим. Они пригрозили урезать мне плату за каждую минуту моего отставания от расписания. Очевидно, даже гангстерам не нравится ждать с кучей нелегальных наркотиков в машине.

Я остановился у реки и присел рядом с ней. Уровень воды был ниже обычного, и двигалась она медленнее, что было хорошо. Вероятно, я мог бы просто перейти через нее, вместо того чтобы надеяться на упавшее дерево или самодельный мост, как я обычно делал.

Когда направился на восток, начал замечать знаки. Они были размещены по обе стороны от границы и в большинстве своем задумывались для запугивания заблудившихся путников. Эти предупреждения обещали такие вещи, как необоснованно высокие штрафы и сотни лет в тюрьме, плюс физическое расчленение и пытки, если вы не отступите немедленно.

Я протянул руку и взял самый близкий знак. Дернув дважды, смог оторвать его от дерева, к которому он был прибит. Ухмыльнувшись, размахнулся и бросил в реку. Знак вращался быстрыми кругами вокруг центральной оси, пролетая высоко над водой и сверкая ярким солнечным светом с его отражающей поверхности. А потом затонул с удовлетворенным всплеском.

Когда я поднял взгляд, то неожиданно остолбенел. На канадской стороне было движение. Не размышляя ни секунды, я растворился обратно в лесах, подальше от воды. Спрятался за деревом и слушал, не шелохнувшись. Мое сердце тяжело стучало в грудной клетке, пока я оставался абсолютно безмолвным. Мне казалось, что я не двигался в течение часа, хотя на самом деле не более тридцати секунд. Мне были слышны голоса пробирающихся сквозь кустарники людей. Они, определенно, не пытались быть незаметными и как только подобрались ближе, я начал разбирать, что они говорят.

— Говорю тебе, я что-то слышал, — сказал один.

— Не может быть. Это была просто рыба.

— Рыба не издает подобные звуки.

Я наблюдал, спрятавшись за деревом и несколькими кустарниками, как двое парней появились у воды. Слышал, как кровь стучит в моих висках, когда я смотрел на них. Ко мне медленно приходило понимание происходящего.

Эти люди не были одеты как пограничники или полицейские из отряда конной полиции. При них не было винтовок.

— Видишь, я же говорил, — сказал более высокий.

— Может быть, это было подальше внизу? — ответил другой.

Двое мужчин были одеты в одежду коричневого цвета, на головах у них красовались широкополые шляпы, с собой они несли удочки. Я вздохнул и слегка расслабился. Это всего лишь какие-то местные канадцы, выбравшиеся порыбачить, хотя, почему они хотели заняться этим так близко к границе, было для меня загадкой.

— Ты с ума сошел. Давай просто бросим здесь, посмотрим, удастся ли что-нибудь урвать.

— Это ланч для тех неудачников, — сказал другой парень. — Они заняты перекусом.

— Что ж, мы накормим их еще больше.

Они засмеялись и начали разматывать свое снаряжение. Секунду-другую я наблюдал, как они разложили стулья и нацепили наживку. Не стал дожидаться, чтобы увидеть, смогут ли они что-то поймать. Я двигался как можно тише, направляясь глубже в лес, прежде чем возобновить свой поход вдоль берега реки, вдали от рыбаков.

Потребовалась пара минут, чтобы восстановить дыхание. Впервые видел людей рядом с границей, и это было жесткое напоминание, что я не был абсолютно один в лесу. Не был действительно неуязвимым.

Я чувствовал себя немного потрясенным, когда двинулся на восток, увеличивая расстояние между мной и рыбаками. Бросание знака было глупой, глупой и незрелой ошибкой. А если бы это был пограничный контроль? Они бы точно начали преследование, и сомневаюсь, что смог бы спрятаться от тренированных профессионалов.

Мне повезло. Не хотелось это признавать, но мне невероятно везло и везло долгое время. Провал и потеря одной передачи были ничем по сравнению с тем дерьмом, в которое я мог попасть. Каждый раз, возвращаясь домой живым с нетронутой посылкой, я превозмогал невозможное. И неожиданно стал делать перебежки чаще.

Проверил солнце и решил, что уже достаточно отдалился от тех парней. Реальное место встречи было милю-другую впереди них, но я предпочел оставаться глубже в лесах с канадской стороны к той точке. Они никогда не узнают, что я там был.

Успокоив себя, спрятался в кустах и стал ждать. Место, которое я выбрал, было относительно мелким и медленным, поэтому знал, что могу запросто перейти.

Не считая животных, не было никаких признаков жизни. На другой стороне не было движения. Через несколько минут я медленно начал входить в реку. Вода была холодной и освежающей для моих ног. В самой глубокой части реки она дошла до середины моих бедер, прямо под рюкзаком. Я чувствовал себя незащищенным, невероятно незащищенным, и кто-то, находящийся в миле от меня, мог легко меня обнаружить. Я двигался так быстро, насколько мог при этом быть не слишком шумным. И когда добрался до другой стороны без инцидентов, быстро рухнул за кусты, желая, чтобы мое сердце успокоилось.

Что подумает Бекка, если домой неожиданно позвонят пограничники?

Было бы ужасно расстроить маму, но, наверное, где-то в душе она уже знала. На самом деле, я больше боялся разочаровать Бекку. Чертову идеальную Бекку.