— Клянусь Осирисом, они появились вовремя! — пробасил Херу, утирая пот со лба.

Всех задели и ранили, кроме, пожалуй, Билла и Либии, прятавшейся у него за спиной.

— Кого мы должны благодарить за такое чудесное спасение? — крикнул Билл.

На самом деле, до спасения ещё далеко, мелькнула у него мысль. Такой отряд не аппарируешь прочь, а если погоня сядет на хвост — то куда ни беги, летающие лодки и химер фараона не обгонишь.

— Вот так вот, не выпускаешь новые книги, — донёсся насмешливый и до невозможности знакомый голос из темноты, — и тебя сразу перестают узнавать!

— ГИЛДЕРОЙ?! — заорал Билл, не сдерживаясь. — ТЫ ЖИВ!!!

— Я не только жив, — из темноты появился Гилдерой, и они крепко обнялись, — но ещё и шёл тебе на выручку!

— Ты — великий колдун, — с неожиданным страхом в голосе заявил Херу, глядя на Гилдероя. — Я видел твою голову на колу возле дворца фараона!

— Ожил, ожил, вернулся из мёртвых, — зашептались гладиаторы.

Гилдерой лишь усмехнулся, а Билл неожиданно всё понял. Ведь Гилдерой говорил, говорил в прошлый раз, после бойни в Кернатисе, что трансфигурировал трупы, но так как Билл не присутствовал при том лично, то и не вспомнил о таком варианте! Разумеется, Гилдерой теперь будет молчать и не опровергать слухов о божественном чуде, потому что оно всё в конечном итоге, работает на дело Сопротивления.

*

Три дня спустя, пустыня за Горным районом

Как выяснилось, у Гилдероя было всё предусмотрено. Небольшой отряд направил погоню по ложному следу, а все остальные укрылись в подземной пещере, переждали сутки и потом разбились на мелкие группы. Им предстояло добираться обратно в Горный район под разными легендами: бродячих торговцев, побирушек и прочих странствующих туда и сюда личностей.

— Что случилось во дворце? — спросил Билл.

Гилдерой, почесывавший пузо Бунте, помрачнел.

— Как выяснилось, нижние этажи напичканы хорошо замаскированными порталами, вроде наших каминов, — пояснил Гилдерой. — Вывалились прямо на меня толпой, еле отмахался, а тут ещё и фараон откуда-то выскочил. Открыл ворота с изображением огромной змеи и знаешь, что за ними было?

— Неужели огромная змея?! — невольно хохотнул Билл.

— Василиск, — бросил Гилдерой, — и огромный, куда там анакондам!

Билл замолчал, потом обратился к Либии, которая с любопытством рассматривала лагерь Сопротивления, раскинувшийся вокруг. В целях конспирации, Билл и Гилдерой общались на английском, и теперь пришлось пересказывать Либии разговор.

— Отец выводил змею Сета? — удивленно воскликнула Либия. — И ты выжил, чужеземец?

— Это точно был василиск? — нахмурился Билл.

— Пятеро умерших от его взгляда тебя устроят в качестве доказательства? — проворчал Гилдерой. — Едва ноги унес, вот когда пожалел, что так заклинание Адского Огня и не освоил! Только тем и спасся, что часть дворца обрушил, да труп свой подкинул. Бросился к вам, да большую часть уже перерезали во сне и дорезали оставшихся.

— Именно тогда я решила просить о помиловании! — неожиданно пылко заявила Либия.

— Почему?

— Вы же не убили меня, ну, когда я попала к вам, — опустила глаза она.

— Кстати, так и не спросил, как вы оказались в Мемфисе в тот день, без охраны и свиты, — продолжал расспросы Гилдерой, этаким благожелательно-добродушным тоном.

— Ну… я… это… хотела на Синих Магов посмотреть, — окончательно смутилась Либия.

— Понятно, — кивнул Гилдерой, но по лицу его Билл мог уверенно сказать, что Локхарту в голову пришла очередная пошлость.

Дальше Гилдерой объяснил, что бросился обратно в горы, вытащил вторую сотню, дабы не сгинула зазря, вернулся, чтобы попытаться спасти Билла прямо с плахи, но безуспешно. Когда он сумел незаметно пробраться туда, откуда было видно место казни, Билла уже помиловали и утащили прочь. Попытки найти Билла в следующий месяц наталкивались на страх людей, нежелание говорить о преступнике, пошедшем против фараона, и необходимость заниматься оставшейся сотней Сопротивления. Лагерь, тренировки, скрытность, Гилдерой вертелся и крутился изо всех сил.

Прослышав «о фараонских играх» и выступлении Билла на них, Гилдерой начал готовить акцию спасения. Разумеется, не просто так, Чемпиона Игр объявлял сам фараон, и Гилдерой рассчитывал не только освободить Билла, но и подловить Имхотепа вне дворца.

— Чтобы без василиска, — пояснил Локхарт,

— Мне тоже он не дает покоя, — кивнул Билл, — но по другой причине. Считается, что первого василиска вывел Герпо Омерзительный.

Он многозначительно посмотрел на Гилдероя, но тот явно не блистал по Истории Магии (впрочем, вспоминая Бинса в Хогвартсе, этому вряд ли стоило удивляться) и лишь озадаченно почесал в затылке.

— Имхотеп же жил раньше и помнишь, на Земле, в зале перед Звездными Вратами — часть фресок была уничтожена все тем же Герпо, — напомнил Билл.

— Думаешь, он украл секреты Имхотепа?

— Уверен в этом, — заявил Билл. — Теперь надо вспомнить всё, что придумал Герпо, м-м-м…

— Барьеры и свернутое пространство?

— Что?

— Нам нужен был надёжный лагерь вдали от слуг фараона, и я попробовал перебраться через пустыню, но натолкнулся на непроницаемый барьер, — безразличным голосом пояснил Гилдерой. — Пройдя вдоль него, я оказался в Лесном районе, и натолкнулся на странный эффект. Словно граница между районами, шаг сделал, и он разворачивается перед тобой. Потом подумал, что мы не замечали его раньше из-за путешествия по дорогам и в центре этого всего, накрытого барьером.

— Это не барьер, — выдохнул Билл, неожиданно всё понявший.

— Не барьер? — переспросил Гилдерой.

— И мы, похоже, всё еще на Земле, внутри той самой пирамиды, где стояли Звездные Врата.

Билл вскочил и заходил туда-сюда, сопровождая объяснения энергичными жестами.

— Чары расширения пространства! Всё это вокруг — лишь расширенное пространство под пирамидой, сами районы — как отдельные комнаты, с границами между ними, и всё это находится в некоем общем пространстве — м-м-м, Фараонский район объединяет все эти условные «комнаты», — Билл сделал жест руками, изображая кавычки.

— И что это нам дает? — поинтересовался Гилдерой.

— Понимание природы мира вокруг, его истории! — воскликнул Билл немного патетично и потом добавил уже нормальным голосом. — Но всё это изобрел не Герпо, я точно помню.

— Хм-м, Герпо, Герпо, где-то мне это имя встречалось, — задумался Гилдерой, потом достал свои блокноты и начал лихорадочно рыться в них.

Билл смотрел на него с некоторым удивлением. Ну не блистал Гилдерой на Истории Магии в Хогвартсе, это ладно, но заявлять «где-то встречалось!» это уже было немного за гранью. Тем временем Локхарт быстро отыскал искомое и прищелкнул пальцами.

— Точно, Ольга мне рассказывала, после Байконура и тамошнего крестража!

Глаза Билла округлились — в «Проклятии Полтергейста» ничего такого не было, и он решил потом расспросить Гилдероя о подробностях. Потом, потому что Локхарт продолжал говорить:

— Считается, что именно Герпо изобрел крестражи, но если он украл один секрет, то мог украсть и второй, не так ли?

— Что такое «крестражи»? — спросила Либия, и, выслушав объяснение Гилдероя (Билл слушал с не меньшим вниманием), неожиданно воскликнула: — А, вы говорите об анкхах!

Билл вцепился в неё, но выяснилось, что Либия знакома лишь с самой концепцией: некие божественные предметы, дарующие жизнь. Попутно Билл рассказал Гилдерою о бессмертной жене фараона, и Локхарт стал ещё мрачнее, после чего опять перешел на английский:

— Даже если мы захватим их обоих, нет никаких гарантий, что кто-то третий не проведёт ритуал. То есть или выжигать весь дворец с обитателями одним ударом, да таким, чтобы и крестражи расплавились... или поднимать всеобщее восстание, как ты и предлагал изначально.

— У нас ничего не получилось, — напомнил Билл.

— Тогда не получилось, сейчас условия немного изменились. Я «вернулся из мертвых», ты — Чемпион Арены и любимец публики, гладиаторы эти твои, опять же, плюс прошлая слава Синих Магов. Либия, в конце концов.