Этот сон перевернул все мое миропонимание с ног на голову. Эпизод с дракой с пограничником, конечно, был эпичен – но, однако же, быстро отошел на второстепенную позицию. Разговор с Дашей, ее положительный ответ, пусть даже и во сне, засел в памяти, как заноза. Причем колол так же, как она самая. От навязчивых мыслей было никак не отделаться. Снова и снова предпринимал попытки наладить общение с Дашей, но невероятно робел, лишь написав ей «привет». Ждал ее ответа, но она просто игнорировала мои сообщения. На звонки тем более не отвечала, поэтому я оказался в совершенном тупике и не знал, что делать дальше.
Я понимал, что меня с каждым днем будто бы утягивает в черную дыру. Возможно, окружающие в это время считали меня как минимум странным. В эти дни я был как никогда рассеян, слишком долго думал даже над элементарными вещами. Мог сидеть неподвижно минут десять, уставившись в парту, изрисованную шутливой студенческой писаниной. Иногда мне удавалось переключить внимание на другие занятия, но эти эпизоды были кратковременными, и случались не часто. В основном, я просто «зависал» на лекциях, а когда выныривал из этого легкого транса, то, взглянув на доску, удивлялся, как преподаватель так быстро перешел к новой теме.
Стоит ли вообще кому-то рассказывать о моих ощущениях? Нет, меня определенно неправильно поймут. Разве могут они хоть на момент прочувствовать то, что чувствую я? Нет, это не под силу никому. Помощи ждать не от кого, остается лишь плыть по течению, которое постепенно превращается в бурлящий и стремительный поток. А потом все это возьмет и обрушится в какой-то момент водопадом. Зная себя, я боялся, что в порыве эмоций могу выкинуть какую-нибудь совсем невероятную вещь. А потом буду горько жалеть, что это сделал. Нервозность становилась все критичнее и грозила в самом деле достигнуть пика. Надо было срочно найти козла отпущения. В хорошем смысле, чтобы перенаправить на этот объект положительную силу, пока она не стала отрицательной.
Я вспомнил про одну свою одногруппницу Надю, которая в первый же день в универе вызвала у меня интерес. Однако интерес был не сильным, поэтому я отложил ее в фоновый режим, пока не представится случай. И вот, случай представился. Тихая, скромная девушка. Учится между «хорошо» и «отлично». Общается мало с кем, больше по поводу учебы, когда надо с чем-нибудь помочь. И не слишком заметна для других парней, что было мне только на руку.
Не сказать, что я испытывал к Наде хотя бы сотую долю того, что испытывал к Даше, но мне нужны были хоть какие-нибудь новые отношения. Иначе я просто сойду с ума. Поэтому я начал активно действовать. Все чаще и чаще ей писал, интересовался ее жизнью. И она мне довольно охотно отвечала. Мы легко стали общаться как друзья. Только сейчас узнал, что она приехала из Вологды. У нее была сестра-близнец, которая осталась дома и поступила в универ там. А Надя, как она сама объясняла, захотела посмотреть большой город. Но не настолько большой, как Москва, и чтобы был очень красивым. Питер представлялся идеальным вариантом.
Надя оказалась очень приличной девушкой, и я вскоре вознамерился, по крайней мере, быть другом с ней. Если не получится большего, то и ладно. Во всяком случае, я уже не чувствовал себя плохо, и общение с Надей легко покрывало мои заморочки с Дашей. Надя не предъявляла ко мне столь высоких требований, не была такой высокомерной. Она практически не спорила со мной; да и я не сильно настаивал на своей точке зрения. У меня не возникало подсознательного ощущения, как будто я ей что-то должен, как это было с Дашей. Я просто разговаривал, переписывался с ней, ходил в кино, музеи и театры – и чувствовал себя человеком. Даже без горячей страсти, я чувствовал, что живу – а для меня это было не менее важно, чем любовь. Что есть в этом мире хотя бы одна девушка, которой я как минимум интересен. И Надя отвечала тем же вниманием, которое я уделял ей. Большой плюс был еще и в том, что кое-где и Надя помогала мне по учебе. Например, в химии я был полный ноль, а в начертательной геометрии еще хуже, чем чайник. Зато я Надю выручал с физикой и математикой. А потом мы, после какой-нибудь особенно сложной контрольной, могли пойти в кафешку и отметить окончание столь неприятного события.
Так бы все и шло, но уж повелось, что жизнь часто приставляет мне пушку к голове, даже не предоставив последнего слова. Видимо, стабильное спокойствие я найду только на том свете. И в этот раз, мы с Надей идем по улице, мило болтаем. Вдруг мне вспоминается, что улица-то подозрительно знакомая. Я даже начинал догадываться, с кем здесь раньше гулял… Чертова набережная! Чертовы атланты! Я аж зажмурился от так не к месту пришедших воспоминаний. Надя заметила.
– Что с тобой?
– Да так, ерунда. Тошнит чего-то… Воздух, видимо, морской… ядреный, – более глупый бред сложно было придумать, однако Надя не заметила подвоха. По крайней мере, виду не подала.
– Пойдем тогда к метро, можно в центр съездить.
Если честно, мне уже изрядно осточертел даже и центр. За 20-то лет жизни, чего я там не видал. Но в этот момент я был готов с руками оторвать хоть грязную окраину – лишь бы не гулять здесь, по этой самой набережной. Подальше, подальше отсюда!
Но замаранный непрошеным воспоминанием день было уже ничем не исправить. Надя все-таки не понимала, почему я ушел такой расстроенный. Однако я все списал на высокую температуру и даже сфоткался, будто лежу в кровати с градусником. Естественно, сделав при этом максимально кислую рожу. Заверив Надю, я рухнул в постель и стал тупо смотреть в потолок. Снова начались бессмысленные рассуждения, проклятая умственная жвачка. Но мне казалось, будто я правильно делаю, что думаю об этом. Как будто это поможет мне наладить отношения с Дашей…
Нет, стоп! Хватит! Я так больше не могу. Довольно с меня без конца ходить вокруг очевидного. Мне надо решить эту ситуацию. Если меня постоянно тянет к Даше, то я провалюсь сквозь землю, а буду с ней! В этот раз я не остановлюсь.
Было очевидно и ясно как день, что пока я не расставлю все точки над и, мне не удастся начать новые отношения. Постоянно будет возникать что-то, напоминающее о прежних временах, и выбьет меня из колеи. Надо ли мне это? Нет, конечно. Сейчас я понял, что люблю Дашу по-настоящему. И этой любви не место на Земле, она находится в космосе, где ничто не смогло бы ей помешать. Все воспоминания в комплексе, мистический сон, сливались в гипнотическое трансоподобное состояние:
Нас никто не помнит…
Нас никто не ждет…
Есть только ты и я…
Нас море зовет…
Задерживаешь дыхание и прыгаешь в воду…
Забываешь про боль…
Забываешь про слезы…
Есть только ты и я…
Нет никого, кроме нас…
На следующий же день я, отложив все дела, направился к Даше. Хоть домой она меня и не приглашала, но пару раз я провожал ее до своей квартиры. А домофон ведь не отключишь, как мобилу. Поэтому моя позиция была безпроигрышная. Наверное, ни одно дело в жизни я еще не делал с такой решимостью и мотивацией, как сейчас. И вот – я уже у парадной, звоню.
– Да? – голос очень похож на Дашин.
– Это… – У меня вновь отнялся язык, – Артем.
– Чего ты хочешь?
– Открой, мне надо тебе сказать кое-что, – выдавил я с неимоверным усилием.
Домофон запиликал. Я поднялся на второй этаж. Дверь открыла, и в самом деле, Даша.
– Ну и зачем пришел? – с несколько недовольным видом спросила она.
– Даш… – начал я и протиснулся в квартиру. Лицо Даши ясно выражало, что я слегка обнаглел. А впрочем, сейчас и надо быть наглым, – Прошло еще некоторое время, прежде чем произошло то, что и должно было произойти. Это был вопрос времени, судьба точно рассчитала и утвердила этот момент, решение ее было безапелляционным. Несчетное множество невидимых тончайших нитей вдруг переплелись, образуя совершенную и гармоничную структуру. Чем ближе к центру сплетения, тем становилось ярче и ярче, все упорядоченнее и упорядоченнее. И в самом центре, подобно Большому Взрыву, зародилось внезапное прозрение. Оно было совершенно, сияло ярче Солнца, ярче Млечного Пути, даже вся Вселенная не могла с этим светом сравниться. И этот свет со всей своей энергией, со всей своей силой ударил мне в глаза, навсегда изменив меня. Внутри он рассеялся, но остался таким же раскаленно горячим. Он начал постепенно заполнять меня всего, с головы до ног. От него было не скрыться, не убежать. Противоядия не существует, никакая защита не устоит перед этим величием. Никогда не удастся угадать момент, когда тебя поразит эта неумолимая стихия. Немногие догадываются о том, на что она способна. Лишь те, кому пришлось столкнуться с ней лицом к лицу, понимают, что же это такое на самом деле. Хотя имя ее воспринимается всеми вовсе не как что-то из ряда вон выходящее. Это слово мы узнаем с самых ранних лет нашей жизни. Это – Любовь.
