- Нет, я, право, не понимаю тебя. После всего случившегося скрывать что-то от Драко… – уже просто из желания ее позлить продолжал гнуть свое Люциус. – Неужели все перенесенные испытания в твоих глазах не делают его мужчиной? Я думаю, наш сын достаточно взрослый, чтобы участвовать во всех семейных делах.

- Да, я тоже так считаю, – сказал Драко, внимательно глядя на мать.

- Как младенец, до сих пор верит тебе на слово, – саркастически заметил Снейп, отчего Люциус опять внимательно посмотрел на домочадцев и окончательно убедился, что погибший герой войны общается исключительно с ним. Радости этот факт не прибавил.

- Драко, пойми меня правильно, этот вопрос тебя просто не касается, – тихо сказала Нарцисса.

- А что меня в этом доме вообще касается?! – Драко вскочил, бросив салфетку на стол.

- Да, дорогая, очерти круг вопросов, которые ты готова обсуждать с нашим отпрыском.

- Люциус, прекрати! Драко, успокойся и сядь!

- Теперь ясно, кто в твоем доме хозяин, – заметил Снейп.

- А ты вообще заткнись! – забывшись, ответил ему Люциус. Видя, как жена резко поднялась с места, а у Драко округлились глаза, он решил не дожидаться вопросов о его самочувствии и сказал:

- Нарцисса, когда я вошел сюда, то сразу понял, что ты хочешь поговорить о деньгах. Только в этих случаях у тебя появляется то скорбно-озабоченное выражение лица, какое бывает у сумасшедших защитников волшебной фауны, когда они пытаются просить у меня деньги на спасение очередной вымирающей саламандры. Судя по концентрации скорби в твоих глазах, денег тебе требуется много. Я считаю, Драко пора узнать, что его отец не занимается чеканкой галлеонов, что бы там ни сочиняли о нем писаки из «Пророка». Мне совершенно не понятно твое стремление уберечь его от осознания того, что мы почти разорены. В конце концов, он и сам это скоро поймет.

- Мы разорены?! – просипел Драко.

- По сравнению с тем, чем мы владели раньше – да, – спокойно ответил Люциус. – Или ты считаешь, что Азкабана мы избежали по мановению волшебной палочки?

- У нас же были смягчающие обстоятельства, – тихо возразил Драко.

- И эти смягчающие обстоятельства стремительно тают в нашем семейном хранилище в Гринготтсе, – парировал Люциус. – Так зачем тебе нужны деньги, Нарцисса?

- Сегодня я получила письмо. Меня вызывают на дознание, – не глядя на мужа, ответила Нарцисса.

- Какое еще дознание?! – хором спросили отец и сын.

- Меня обвиняют в преступном обогащении в период войны, – дрожащим голосом сказала Нарцисса.

- Что за бред?! Они уже проверили наше хранилище в банке, на него за всю войну не поступило ни сикля! – Люциус вскочил и уставился на жену. – И почему обвинение предъявлено тебе?

- Вот именно поэтому я и хотела поговорить с тобой наедине, – прошептала Нарцисса, пряча лицо в ладонях. Драко в растерянности бросился к ней.

- Ага! Все понятно! – воскликнул Люциус. – У тебя был отдельный счет, о котором я ничего не знал. Так?!

- Становится все интереснее и интереснее, – сказал Снейп, но Малфой его почти не слышал, буравя глазами жену в ожидании объяснений.

- Люциус, пойми меня правильно…

- Я именно так тебя и понимаю! – в бешенстве проорал Малфой. – Пока я пытался упрочить положение нашей семьи, добивался влияния и откупался от кровососов из Министерства, ты тихо копила себе состояние. И из каких средств, позволь спросить? Не из тех ли, которые тебе ежемесячно нужны на ремонт твоего дома в Монако, посещение швейцарских колдомедиков и замену странным образом потерянных фамильных драгоценностей?!

- Посмотрите-ка, Малфоя ударили по самому больному месту – по кошельку, – иронично заметил Снейп, отчего Люциус резко дернул головой, словно пытаясь вытряхнуть из уха таракана.

- Папа, но ты же можешь остановить это дело? – неуверенно произнес Драко. – Наверняка у них есть занятия и поважнее, чем…

- Нет, я не могу остановить этот процесс, раз он уже начался. Да и не хочу. Зачем я буду тратить свои деньги, чтобы прикрыть махинации твоей матери, о которых она не хотела поставить меня в известность? Кто из нас незаконно обогащался во время войны, она или я? Вот пусть она и платит.

- Люциус, я просто хотела подстраховаться на случай, если с тобой что-нибудь случится, – тихо сказала Нарцисса, вытирая набежавшие слезы кружевным платком. Драко держал ее за руку и хлопал глазами, чем еще больше вывел Люциуса из себя.

- Не делай из меня идиота! Если бы со мной что-нибудь случилось, все мои деньги достались бы тебе. Ты готовила себе побег, ты хотела бросить меня!

- Не говори так! – воскликнула Нарцисса.

- Ты точно параноик, Малфой, причем закомплексованный! – ехидно вставил Снейп.

- Я буду говорить то, что считаю нужным! Это пока мой дом. Ты воровала мои деньги, ты обманывала меня, а теперь ждешь, что я буду тебя защищать. Неужели ты настолько наивна, чтобы верить в это?

- Люциус, но это разбирательство выльется в скандал, – сквозь слезы сказала Нарцисса.

- Этот скандал уже ничего не изменит в отношении к нашей семье. Нас и так поливают помоями в каждой газетенке. Раньше надо было сознаваться, дорогая, когда наша репутация хотя бы чего-то стоила. А сейчас, после всего этого позора скандалом больше, скандалом меньше… – Люциус махнул рукой и направился вон из столовой. – У меня пропал аппетит.

***

- И что ты теперь будешь делать? – поинтересовался Снейп, когда Малфой захлопнул дверь своего кабинета.

- Для начала – выпью.

- В девять утра? Я и не думал, что ты такой заправский алкоголик.

- А я не знал, что ты такой ужасный зануда, – сказал Малфой, наливая огневиски.

- Боюсь, что придется узнать другу друга еще ближе, если ты не выполнишь мою просьбу.

- Снейп, ты же видишь, мне не до твоих посмертных фантазий. Можешь ты помолчать? Мне надо подумать.

- Я не доставлю тебе такого удовольствия. Тем более, думать у тебя всегда получалось неважно. Давай лучше проясним, почему ты не хочешь меня откапывать?

- Я что, некрофил, по-твоему?! Ты мне и живым-то не сильно нравился, а сейчас… –

Люциус брезгливо поморщился и отпил глоток из стакана.

- Я же не предлагаю тебе свои объятия!

- Фу, еще бы ты мне это предложил!

- А когда-то они тебя вполне устраивали, – холодно возразил Снейп.

- Тогда ты всяко был посвежее, чем сейчас.

- Ну и мерзавец же ты, Малфой!

- Ты еще истерику тут устрой с упреками вроде «Ты меня никогда не любил!» Думал, что я буду рад трепаться с твоим духом всю оставшуюся жизнь и исполнять твои дурацкие прихоти только потому, что когда-то мы с тобой неплохо проводили время? Что ты замолчал? Думал, ты для меня столько значишь, и я буду лить по тебе слезы и рвать на себе волосы? Ты за этим ко мне пришел? Тебя оскорбило, что я не ношу по тебе траур?!

Снейп ничего не ответил, но Люциус, вместо того, чтобы наконец расслабиться, разозлился еще больше.

Ситуация с Нарциссой выбила из колеи именно в тот момент, когда он уже начал оправляться от ужаса последних дней войны. Вчера он окончательно убедился, что в тюрьму никто из Малфоев не угодит, процесс по его делу свернули и обещали закрыть, как только улягутся послевоенные страсти. Для этого пришлось расстаться с третью состояния, но Люциус всерьез считал, что легко отделался. Помощь пришла и с неожиданной стороны – Гарри Поттер высказался в очередном интервью о том, что семью Малфоев можно считать не столько его врагами, сколько еще одной жертвой Волдеморта. После этой публикации дела с реабилитацией пошли куда проще, но в кулуарных беседах с людьми из Министерства Малфою посоветовали не слишком попадаться на глаза магической общественности в ближайшие несколько месяцев, а то и лет. И Люциус по достоинству оценил совет и собирался ему следовать. И тут, словно нож в спину, вызов Нарциссы на дознание.

- Надо же быть такой дурой! Ну, кто же хранит свои заначки в том же банке, в котором у тебя семейный сейф?! – воскликнул он в сердцах и стукнул стаканом по столу. Он встал и посмотрел в окно. Утро уже почти превратилось в день, и солнце ярко освещало аккуратно постриженный газон и изящные клумбы с ярко-желтыми нарциссами. Эти цветы всегда высаживались здесь в конце весны с тех пор, как он ввел в дом свою жену. Люциус помнил, что раньше, когда он возвращался из школы на летние каникулы, здесь всегда цвели белые пионы и гортензии. Он даже на секунду почувствовал этот весенний аромат и закрыл глаза.