— Верно, — Акане склонила голову. — Да… Да, думаю, я могла уронить деньги либо в самой школе, либо по пути до неё.

— Хорошо, — Аято встал с кресла и, заложив руки за спину, медленно сделал два шага по направлению к Ториясу. — А теперь давай попробуем установить время потери. Ты говоришь, что приехала в Синдзё около пяти, так?

— Верно, — Акане нервно заправила за ухо прядь волос. — Я пошла на станцию сразу после уроков.

— Хмм… — Аято задумчиво потёр подбородок. — Насколько я помню — вы все можете поправить меня, если я ошибаюсь, — в субботу мы организовали совещание по поводу ограничения количества участников одного клуба до пятнадцати человек. Ты сама поднимала этот вопрос, Ториясу-семпай, и не раз. Совещание окончилось в полшестого…

— Ну, да, верно, я чуть-чуть перепутала, — Акане попыталась улыбнуться, но её губы заметно задрожали. — Я забыла… Мне пришлось торопиться на станцию, чтобы успеть в Синдзё, так что я не стала забегать домой.

— Ясно, — Аято отошёл к окну и изящно развернулся, встав лицом ко всем присутствовавшим. — На какой именно курс ты хотела записаться? Я слышал, в Синдзё есть школа Сётокан, и там прекрасно преподают иностранные языки — то, что тебе и нужно для твоей будущей специализации.

Ториясу проследила за ним глазами и несмело улыбнулась.

— Ну, да, — промолвила она, проведя рукой по коленям. — Для переводчика это необходимо.

— Так, — Рюгоку громко хлопнула в ладоши. — Для чего мы вообще обсуждаем эту ерунду? Нужно посмотреть её планшет, пробежаться по сообщениям, которыми она якобы обменивалась со своим поклонником, а потом пойти к ней домой и взглянуть на упаковку от посылки, а не вести здесь светские беседы!

Аято улыбнулся и покачал головой.

— В чём-то ты права, Аои, — мягко произнёс он. — Но для расследования крайне важно установить точное время, когда у Акане выпал конверт с деньгами.

— Прошу прощения, что вмешиваюсь, — Тораёши Широми хитровато ухмыльнулась, — но как пространные рассуждения о том, какой курс лучше выбрать, влияют на установление истины?

— Всё очень просто, — Аято сделал шаг вперёд и чуть прищурился. — Наше субботнее совещание окончилось в полшестого; накинем ещё минут пять на путь вниз и смену обуви. Итого Акане вышла из Академи в без двадцати пяти минут шесть. Путь до станции у меня лично занимает семнадцать минут, но я хожу очень быстро, кроме того, у меня ноги длиннее. Предположим, что Акане изо всех сил торопилась и добралась до платформы за двадцать минут. Поезда ходят по расписанию, и в субботу тебе подходил тот, который отправлялся в сторону Синдзё в шесть ноль две. Путь до города составляет где-то пятнадцать минут, значит, ты прибыла туда в шесть семнадцать. Школа Сётокан закрывается в семь, и ты как раз успевала туда; пока всё верно?

— Д-да, — Ториясу сжала ладони в кулаки — В-верно.

— Отлично, — кивнув, Аято продолжил. — Школа расположена недалеко от станции; насколько я помню, там нужно всего-навсего перейти шоссе… Правильно, Ториясу-семпай?

— Абсолютно, — Акане склонила голову.

— Очень хорошо, — Аято внимательно посмотрел на неё. — На дорогу от станции я даю максимум семь минут, учитывая, что тогда был час пик. В двадцать четыре минуты седьмого ты уже была там, а потом… Сколько времени могло занять изучение расписания? Думаю, не более пяти минут. Следовательно, в полседьмого ты уж закончила и отправилась назад. Пока всё точно?

— Правильно, — Ториясу снова обрела свойственную ей уверенность в себе. — Я переписала то, что мне нужно, потому что информация на сайте школы могла быть неточной, но решила пока не записываться на курсы.

Аято внезапно усмехнулся и медленно хлопнул в ладоши три раза. Мы все удивлённо уставились на него: такое поведение было нехарактерно для обычно серьёзного и ответственного президента.

— Это, конечно, прекрасно, — вымолвил он. — Но правда состоит в том, что никакой школы Сётокан не существует. Я её выдумал только что, как и её расписание, и тот факт, что она специализируется на иностранных языках.

Я не смог сдержаться и изумлённо присвистнул: это был воистину красивый способ вывести чертовку на чистую воду! Честно говоря, я принял речь Аято за чистую монету и, судя по удивлённым лицам всех остальных, они тоже. Никто не мог и представить себе, что он так изящно загонит её в угол.

Акане опустила голову и начала комкать в пальцах край форменной юбки. Её щёки заалели, но плечи не дрожали — она была не из тех, кто легко плакал.

— Что это значит? — тишину прорезал громкий голос Мегами. — Акане, ты что же, выдумала всю эту историю с курсами?!

Ториясу вздохнула и посмотрела на неё.

— Я просто не хотела говорить об этом, — тихо сказала она. — Дело в том… Я ездила в Синдзё, чтобы переговорить со своим поклонником… Ну, по телефону. Он настоял на том, чтобы я поехала в более крупный город, там зашла в кабинку телефонной станции и приняла звонок в определённое время.

Тораёши Широми издала резкий смешок и подмигнула Рюгоку Аои, которая находилась далеко не в благодушном настроении и с каждой секундой всё больше мрачнела. Каменага Куроко нахмурилась и скрестила руки на груди, а Мегами с застывшим во взгляде неверием неотрывно смотрела на Акане. Куша держался рядом, но он вёл себя нетипично тихо и за всё время нашего пребывания здесь не издал ни звука. Кику сидела на свободном стуле и с любопытством наблюдала за драмой, которая разворачивалась перед нашими глазами.

Что касалось меня — я был в некотором раздрае. Да, мне не особо нравилась Акане, кроме того, она угрожала мне, но мне стало как-то жаль её: она сидела перед всеми, как обвиняемая на судебном процессе, и ни одна живая душа в этой комнате не стояла на её стороне. Не знаю, как для Японии, но в США так с людьми не поступали, поэтому я вскочил со своего стула, как Джек из коробки, и выпалил:

— А что, если Акане говорит правду?

Все с изумлением воззрились на меня, в том числе и Ториясу, которая не ожидала такой поддержки. Быстрее всех в себя пришёл, что неудивительно, Аято: он вежливо улыбнулся и вполголоса заметил:

— Но никто прямо не обвиняет её во лжи, Фред. Просто не вполне понятно, зачем она придумала эту странную историю про курсы, если в её поездке в Синдзё не было ничего крамольного.

— Мой знакомый настоял на этом! — Ториясу заломила руки. — Он поставил мне условие соблюдения строжайшей тайны!

Тораёши Широми довольно опасно качнулась на своём стуле и негромко хихикнула.

— Этот поклонник не хочет, чтобы кто-либо знал о вашем общении, но в то же время дарит тебе дорогую сумку и высылает её почтой — так, чтобы каждый мог отследить его адрес, — издевательски протянула она. — Боюсь, дорогая, у него нелады с логикой… Если он, конечно, существует.

— Существует! — Акане стиснула пальцы так, что их кончики побелели. — Подумайте сами: ну зачем мне врать?

— Чтобы прикрыть странную внезапную пропажу денег? — подняла брови Рюгоку Аои. — Кстати, я до сих пор не поняла, где именно ты их потеряла. Если ты не ходила в школу в Синдзё, тогда куда? Нам ехать на телефонную станцию?

Кику медленно встала и подошла к Акане почти вплотную.

— Думаю, нам не стоит торопиться, — протянула она, склонив голову набок. — Сначала я хотела бы посмотреть на сообщения, которыми вы обменивались.

Ториясу демонстративно отвернулась, ничего не сказав. Вместо неё ответила Куроко — тихо, едва слышно, старясь соблюдать деликатность и тактичность:

— Думаю, сначала мы взглянем на упаковку от почтового отправления, а потом уже начнём делать выводы. Вы согласны, президент?

— Полностью, — Аято улыбнулся. — Что ж, Ториясу-семпай, веди нас.

Акане резко повернулась к нему и открыла было рот, чтобы что-то сказать, но потом вдруг осеклась и, поникнув, покорно вымолвила:

— Пойдёмте со мной.

И она первая вышла из кабинета, чуть не забыв свои пожитки.

Мы все, подхватив сумки, вереницей потянулись за ней. Вдоль по коридору, затем вниз по лестнице, потом — снова по узкому проходу, небольшая остановка у шкафчиков с обувью, затем — по мощёной дорожке до ворот, а потом — по широкому асфальтированному пути под гору.