– Много ты наторгуешь с пол-литры, – не сдавалась подруга.

– Достаточно. Оборудование у него после развода реквизировали, так на кухне и стояло. Не промышленное производство, но хороший такой гешефт. Опять же – всё по науке. Стружки, чтобы впитывали вредные дубильные вещества, двойной перегон, или как такое называется, а уж вкусов имелось целое море. Думаешь, босота спившаяся к нам хаживала, куда – по большому празднику на стол его произведения ставили; не исключая, кстати, и участкового. Родитель умел наладить бизнес-процесс и сам, повторюсь, не злоупотреблял. Прямо с утра, но исключительно после завтрака, и начинал. До обеда поковыряется с сифонами, по дому что сделает, аккурат и протрезвится. После полудня дел уже никаких, разве покупатель зайдёт, и в девятнадцать ноль-ноль, как только милая супруга возвращалась, – сухой закон. В выходные, соответственно, не пил вообще.

– Откуда такие подробности?

– Маман однажды разоткровенничалась. Очень себя корила, а всех-то претензий к нему имелось, что не как у всех. Соседи, значит, косо смотрят, и коллеги втихую насмехаются. Ребёнку из утробы в эдакий содом вылезти страшно… Классика жанра. Он, бедняга, и до и после нас всего раз шесть, кажется, на эти же грабли наступал, пока не завязал совсем.

– С выпивкой?

– С бабами. Ремесло и увлечение остались. Повидала бы его, но скрывается, сыновья-алиментщики же тоже имеются, а у этих, как водится, интеллекта ноль, одна сплошная обида. Отец никогда не любил мегаполисов, строгая новое поколение исключительно по городам и весям, так все же до единого из неполных полуголодных семей повылезали в Москве. За такую бы генетику низкий поклон до земли, а не нож под сердцем прятать, но куда… Сын, воспитанный только матерью, – это раз и навсегда безмозглое избалованное чадо.

– Не спешила бы приговаривать.

– И не спешу. Может воспитать и улица, и жизнь, а то бы просто отчим или дядя из гаража по соседству.

– Дяди разные бывают.

– Да хоть растлитель, лишь бы от соски вовремя оторвал, иначе пропал человек. Нет у пацана врага страшнее, чем заботливая наседка-мамаша. Оттого и вырастают все как один малахольные, что сопли всегда есть кому вытереть. Терпеть не могу этих тварей, только ведь они теперь везде. Три розочки белые купит, в целлофанчик пообъёмнее завернёт и стоит у выхода из метро, дожидается. Минуту стоит, две, пятнадцать. Понятно, что за таким «букетом» никто на свидание не спешит, но так и ты уйди, не будь дерьмом же в самом деле. Стоит. Полчаса отсолдафонит, высидит. Из перехода чудо явится такое, аж зажмуриться хочется. Сколько же надо прожить без секса, чтобы на неё позариться… Дюжину жизней до старости как минимум. В чём подвох, знаешь?

– Уж провести.

– Статус мычит.

– Как?

– Аббревиатура «МЧ»: образно, но верно, к тому же доходчиво и созвучно. И вот только он замычал, тут игры всерьёз и начинаются. Чем уродливее красавица его, тем лучше. Видит, значит, внутренний мир, читает душу, а не только на формы аппетитные зарится. Верный – кто ж ещё такому даст, но поди докажи. Малопьющий: скопец – он во всём скопец, но под ручку с ней выглядит по-другому. Умеет слушать, не тиран: смотрим выше, да и куда её тиранить, наслаждение из разряда отвращения. Только по осени цыплёнок из одинокого сморчка превращается в сознательного, отягощённого бременем верности: а как нас возбуждает это бремя – вдумчивого, малость уже даже и привлекательного юношу. Эволюция в два прыжка: месяц на сайте знакомств и три свидания – в кофейне, городском парке и кинотеатре. Вместе с пассией идёт до кучи набор осчастливленных родственников – деваха-то, наконец, пристроена. Как минимум неисчерпаемая тема для задушевных разговоров в духе: «У моей милой папа сильно болеет, стараюсь поддержать как могу». А чаще и подспорье куда более практического свойства: на работу пристроить, от два-два-восемь откосить и далее по списку.

– Предположим, и что потом? – как всегда, не высидела лекцию Натаха.

– Всё. Знакомых и коллег у любой хоть трижды зачуханной девахи всегда хватает. В социальных сетях, на редких, но массовых сборищах вроде Нового года – а наш готов хоть бесконечно ждать. Подвернётся, склеится. Та дура ещё домой притащит пьяную смазливую подругу для полуночного исповедания в кухне на тему жестокого предательства. И милого «сваво» около себя, то бишь аккурат напротив безутешной страдалицы посадит. Не откажет же себе в удовольствии заслуженного унижения давешней победительницы! Да и та же первая отметит, какая её утешает милая пара. Рыба, когда наживку проглотила, долго ещё после барахтается, но спастись без воли случайности уже не может. Здесь то же. Наладив первый контакт, суженый узнаёт место работы или учёбы, случайно встретит, пригласит на всё тот же вопиюще безалкогольный кофе, натянув на лицо маску такого страдания, что рыдать хочется. Помнётся, конечно, как положено, сознается. Изменила, отдалась карьере, отказывается жить вместе, не строит планов, не видит себя его женой, сделала аборт, помешалась на компьютерных играх, унижает достоинство, не разделяет порывов, смеётся над мечтами, флиртует с друзьями, записалась в очередной комсомол, сменила веру или секту, прилюдно оскорбила мать, требует безоговорочного подчинения, мочится в постели, наконец. Еле воздуха хватило дотянуть предложение, а ты говоришь, что потом. Разом у красавицы жалость, тоска по справедливости, чувство причастности – обоих ведь оплевали. Да тут же припомнит снисходительно-покровительственный тон, с которым недавно чаем отпаивали, и как лишнего чересчур наговорила, и как корила себя за то поутру. Так кто из нас не соблазнится местью?

– Складно, не поспоришь. Только недолго ему на красотке той прыгать.

– Отчего же! Или у кого там поперёк? Ценность предмета или, тем более, мужчины при прочих равных не определяется разве количеством потраченных на выполнение задачи сил? Получается уравнение без неизвестных. Тем паче для таких девочек секс – необходимость. Всегда был и останется, разве до тех пор дивиденды оказывались пожирнее. Опять же у мужчины должны быть хорошая обувь, хорошая рубашка и немного индивидуальности. Всё, кроме последнего, состряпает ему сама, а не вынимая из красивой бабы, пара оригинальных мыслей родится и в алгоритме вибратора.

– Бездушный ты человек, Малая.

– Человек – это условность. И души у него никакой нет.

– Смелое, мать, заявление.

– Не заявление, а факт. И у меня есть тому доказательство. Предъявить? – и в ответ на хитрую ухмылку продолжила: – Раздеваться не придётся. Как-то довелось с одним янки в Мексике. Курорт, пять звёзд, всё как положено. Только спутник мой в возрасте уже – щедрый, но не сказать, чтобы очень активный. Признаюсь, нужна ему была скорее в качестве аккомпанемента к бутылке, ведь коли с тобой красивая да молодая, ты по умолчанию не алкоголик. Заливал бедняга до глубокой ночи и затем как убитый спал, вставая не раньше полудня. Остальное в лучшем случае просыпалось к вечеру, если не бывал пьян, а бывал почти ежедневно. Как честная продажная подруга, высиживала с ним до позднего срока, пока он ещё меня различал, а дальше перемещалась в спальню. Подъём, следовательно, довольно-таки ранний, позавтракаешь и можно загорать весь день голой, у бунгало имелась своя огороженная палисадником территория с небольшим бассейном, джакузи, парой лежаков и прочей интимной инфраструктурой.

Но поскольку всё ж таки джунгли, захаживали в гости местные – обезьяны. Прогнать нетрудно – вызови работника, и за два доллара чаевых он лично каждой твари горло перегрызет. Но это надо вставать, напяливать хотя бы полотенце, куда-то звонить с просьбой кончить в мою комнату, и так далее. Тем более что детёныши все безобидные и даже милые, опять же и развлечение хоть какое-то, покуда суженый дрыхнет беспробудно. Но – где детишки, там рано или поздно появится и родитель. Классический альфа-самец, ростом повыше остальных, добрых полметра, здоровый, наглый и тупой. Знакомый персонаж, да. Первая его попытка выхватить у меня пакет с банановыми чипсами окончилась полотенцем по морде. Зашипел, глаза сверкнули – но я и не таких ухажёров отваживала, макакой нас не испугаешь. Влепила ещё раз – и привет, ретировался, да за ним и вся стая. С животными ведь главное не чувствовать страх на деле, а не в образе, тогда и медведь не тронет.