Оцепенение, близкое к помешательству, завладело Ронгой. Она как будто вступила на конвейерную ленту или, если быть поэтичнее, позволила течению реки подхватить себя. Она ни секунды не сомневалась, что про этот меч говорила тетушка Ондзин, и ни секунды не сомневалась, что у нее будет шанс им завладеть.

Слуг потребовали не сразу. Сначала зал Семи небес покинули Исинь и Вэйти, бледные и дрожащие, потом мадам Чен подозвала Ронгу.

— Опять, мадам Чен? — Ронга усилием воли заставила себя делать вид, что все как обычно.

— Снова, идиотка! Двойная ставка и не вздумай болтать.

Ее раздраженность говорила о том, что «Красный песок» опять сотворил что-то жуткое… Ну, более жуткое, чем обычное убийство.

«Еще бы, — подумала Ронга, — телохранитель, должно быть, очень почетная должность, и эта свинья Суджан Вон крайне зол».

Ронга прошла в холл перед залом. Одежда валялась как попало, меча не было видно.

Правильно. В прошлый раз телохранитель ведь, полностью собранным, ждал у дверей, пока хозяин наиграется. В голове это прозвучало очень легко — «в прошлый раз». Как будто ничего особенного не происходило. Ронга не ждала от себя сочувствия или печали, она и ночной истерики уже стыдилась, но все-таки не могла не отметить, как легко ей было перешагнуть через воспоминания. Возможно, где-то в глубине своего холодного сердца она понимала, что придется увидеть что-то страшнее?..

Возможно, ее манил ослепительный свет несчастного клинка.

Как в дерьмовейшем из фильмов ужасов, бассейн был красный-красный. В воздухе висел запах железа. Двое гангстеров уже покидали зал. Суджан Вон, с безразличным видом, полулежал в меньшей, чистой купальне, на его коленях бессмысленно ерзала Хуанг-Вэй, почти оцепеневшая от страха.

Ронгу он, казалось, не заметил вовсе.

На миг ей пришла в голову безумная мысль выкрутить подогрев воды на максимум.

Потом — ударить его голову о мраморный бортик.

Утопить.

Перерезать горло.

Последняя мысль ее отрезвила. «О чем ты думаешь? Он здесь и он один!». Нельзя было звать Хана — дух был слишком свиреп и мог заодно разорвать и Хуанг-Вэй, Ронга не могла поручиться, что остановит его вовремя. Но Иджи Хонг Хуань ни за что не тронула бы «кувшинок».

К рукавам слуг «Лилий», с внутренней стороны, пришивались кармашки, как в традиционных хинских костюмах. Сейчас там лежало пять монеток Коруби. Ронга зажала одну в руке.

— Чего уставилась? — голос раздался у нее за спиной.

Потеряла голову настолько, что стояла и пялилась на кровавый бассейн?.. Как глупо.

— Мне казалось, тебе не привыкать к подобному.

Суджан Вон успел вылезти и теперь с легким интересом смотрел на нее. Тот безумный фанатичный огонь в его глазах еще не загорелся. Или, возможно, уже потух. Хуанг-Вэй попыталась ускользнуть, но Суджан Вон не глядя протянул руку и схватил ее за волосы. Девушка остановилась как вкопанная. Слова призыва застряли у Ронги в глотке. Она не сомневалась, что даже за несколько секунд Суджан Вон успеет свернуть Хуанг-Вэй шею, если ему что-то не понравится.

— Вы с кем-то перепутали меня, господин, — низко поклонившись, залепетала Ронга, стараясь изменить голос. — Ничтожная слуга впервые прислуживает столь важным гостям.

Пусть он отвлечется. Пусть удивится. Пусть переключит внимание на нее целиком и отпустит Хуанг-Вэй.

Быстрым резким движением он сбил на пол ее маску. Ронга еле сдержала порыв схватить ее, только испуганно попятилась, непрерывно кланяясь.

— Чем недоволен драгоценный гость?..

Хуанг-Вэй вскрикнула — он по-прежнему держал ее за волосы и теперь двинулся вперед за Ронгой. Следующим рывком он дернул ворот ее форменной рубахи с такой силой, что одна из завязок лопнула. Осмотрев оголенное плечо, он нахмурился. Ронга вспомнила, что тогда она уводила бабочку Дзю, накрыв ее своей рубашкой, будучи в одной только майке, — теперь Суджан Вон, видимо, сравнивал фигуры. Ронга притворно задрожала.

Хуанг-Вэй он так и не отпустил. Потеряв к «новенькой» интерес, он улыбнулся и, рассыпаясь в издевательски-слащавых комплиментах, увел ее с собой в холл.

Проводив их взглядом, Ронга подошла к двери и подождала, пока шум за ней не стихнет. Потом, для верности, просунула швабру в дверную ручку, блокируя вход. Сняла сандалии и носки… На большее не хватило.

Кровь стирается быстро. Чтобы форма вновь стала белой, достаточно будет постоять несколько минут под ледяным душем… Это лучше, чем нырять к мертвецам голышом.

В холле оружия не было, те двое унесли с собой только несколько ножей и пистолет, значит, меч все еще с хозяином.

Зажмурившись, Ронга нырнула. Хотелось визжать.

Сразу же ей показалось, будто мертвые руки обхватили ее и потянули вниз, но это была, конечно, только одежда. Ладонь скользнула по чьим-то волосам, от неожиданности Ронга распахнула глаза и увидела, как в алом облаке, все еще истекая кровью из разрезанного горла, несется на нее мертвец с перекошенным от ужаса лицом. Ронга оттолкнула тело локтем, и голова на мягкой, с перебитыми позвонками, шее склонилась на грудь, словно в неизбывной печали. Второму мертвецу, в отличие от первого, такая же искалеченная шея не мешала крутить головой во все стороны и размахивать руками и ногами. Как марионетка, он непрерывно дергался и подпрыгивал, не тревожа воды. Третий кричал без звука, прижавшись к стенке бассейна, и рот его распахивался шире и шире, продолжаясь рваными ранами от уголков губ к ушам.

Духи еще не покинули это место, и четвертый…

Ронга обернулась в кровавой воде и складках ткани. За ее вытянутыми руками, белыми рукавами, выросла черная фигура. Телохранитель, как обычно, оставался полностью одет и собран. Его голова стала одним большим куском истерзанного мяса. Пустые глазницы смотрели на нее. Рот, из-за сбитого наискось подбородка и содранной кожи ставший лишь косой щелью в месиве плоти и костей, слегка приоткрылся, рождая признание: — Мы были как братья.

Прозвучавший в голове голос призрака привел Ронгу в чувство. О, как же горько прозвучал его голос!

«Кусок говна, — подумала Ронга с ожесточением. — Вы были как братья, а он, какой нехороший, взял тебя и убил! Сука. Сраный ублюдок, еще порыдай тут! После того как чуть не убил бедную Дзю!»

Думая так, она ринулась вниз, к телам на дне бассейна и искомому мечу. На радость уже не хватало сил — воздух заканчивался, накатывала паника. Ронга долго, до звона в ушах провозилась с кольцами на ножнах, от злости и мельтешащих рядом духов не сообразив просто вынуть клинок, и, наконец, оттолкнулась ногами от трупа и взлетела, сжимая меч в руках.

Свежий воздух обдал ее лицо и заставил мгновенно похолодеть. Откуда тут сквозняк? Она же запирала дверь!

Дверь оказалась выломана, и Суджан Вон сидел на корточках у бортика бассейна. Он был небрежно одет и держал в руке пистолет. Выражение его лица было… неописуемым. Ронга никогда не видела ничего настолько зловещего и одновременно растерянного, восторженного и полного ненависти.

На один короткий миг она подумала о том, чтобы ударить его мечом, скрытым под водой, но тут же отмела эту мысль как невыразимо глупую. С ее навыками она, скорее, убьется сама. Ронга отпустила рукоять, мысленно извинившись перед Ослепительным Острием и одновременно решив, что она совершенно точно сошла с ума, раз говорит с ним.

— Что. Ты. Творишь.

Дуло пистолета указывало точно на ее голову. Нырнуть означало почти наверняка ее лишиться.

— Плыви сюда. Или я выстрелю.

Ронга приблизилась к бортику. Суджан Вон наклонил пистолет так, чтобы он упирался точно ей в лоб. Так они застыли секунд на двадцать.

Ронге на ум наконец-то пришли нужные слова.

— Вы были как братья.

Сказав это, она тут же метнулась вправо, чтобы выстрел, если он будет, ее не задел. Но Суджан Вон даже не заметил ее движения. Он отшатнулся и резко поднялся. Взгляд метался от центра бассейна к Ронге и обратно. Пользуясь его замешательством, Ронга проворно взобралась на бортик и нашарила в слипшемся, мокром рукаве кармашек с заветными монетами.