-Рома, просыпайся, мне нужен виски! - Воропаева захохотала в трубку, и мужчина понял по её смеху, что Кира уже изрядно пьяна.

-О, дорогуша, а ты, я смотрю, свой уже выпила?

-Свой выпила, а Сашка мне новый везти не хочет, а я ещё хочу! - не унималась блондинка.

-И я не хочу, потом тебе будет ещё хуже, и уже не от того, что Андрей сделал что-то не так, как ты хотела, а от того, что чем ближе к тридцати, тем хуже по утрам похмелье. Ты в каком виде собираешься утром в “Зималетто” показаться?

-Аааа ни в каком не собираюсь, - она вновь расхохоталась.

-Думаешь, госпожа президент теперь настолько расслаблена, что не заметит твоего отсутствия? - проанализировав состояние Киры, Роман понял, что о главном событии минувшего дня бывшая невеста его бывшего лучшего друга знает.

-Главное, чтобы она заметила моё заявление об увольнении на своём столе, - и Воропаева вновь принялась за своё: Ром, ну привези виски! Или давай я сама приеду!

-Нееет, красавица, в таком состоянии я тебя ни за руль, ни в такси не пущу. И одной, пожалуй, тоже не оставлю. Буду через час. Надеюсь, у тебя действительно всё кончилось и ты будешь в состоянии мне всё объяснить, особенно про заявление.

Он отключился и начал собираться. Скорее всего, виски тут действительно понадобится.

Андрей проснулся среди ночи от того, что Катя забралась под одеяло и прижалась к нему холодными ногами.

-Ты почему не спишь? - сонно пробормотал он и, прижав женщину к себе, обнял.

-Вставала попить. Ничего, что я открыла пачку сока в холодильнике?

-Ты здесь хозяйка, не знаю, почему ты об этом спрашиваешь.

-Андрюш…Да я тут ничего дальше кровати и кухни с ванной не видела, какая же я тут хозяйка?

-Самая настоящая: Екатерина Валерьевна Жданова. Да и смотреть тут больше особо нечего… Перевезём твои вещи сюда и сделаем ремонт: всё, как ты захочешь.

Она смутилась.

-Всё так быстро…

-Что всё?

-Всё, Андрей. Сначала ты говоришь про детей, теперь про свадьбу, про переезд…

-Кать, - он сжал её крошечную ладонь в своих мужских сильных ладонях, - я тебя больше никуда не отпущу. Неделю дадим Валерию Сергеевичу привыкнуть, потом слетаем отдохнуть, а когда вернёмся, начнём перевозить сюда твои вещи.

-Слетаем отдохнуть? А как же компания?

-Либо мы улетим, либо вся компания будет смотреть, как президент и вице-президент постоянно запираются в одном кабинете.

-Андрей! - возмущённо воскликнула она.

Он скользнул рукой по её телу, погладил плечо, нарисовал несколько кругов на рёбрах, пробежал тёплыми пальцами по коже бедра. Возмущение сдалось.

-Или я переберусь работать в каморку, - зашептал он ей прямо в ухо, - или мы улетим хотя бы на три дня, Кира несколько дней и без нас справится.

Катя, расслабленная от его голоса, от тепла его тела, резко напряглась. Он повернул её к себе и прижал к груди.

-Не бойся. Она всё поймёт. Я правда искренне объяснил ей всё, и надеюсь, что в этот раз она поняла, что всё у нас с ней кончилось задолго до того, как у меня появилась ты.

-Она мне всё рассказала, - произнесла Катя после неловкого молчания.

-Что рассказала? Когда?

-Вчера. Всё. О том, как ты ей впервые признался, о том, как тебе было плохо, когда я уехала… Это она убедила меня тебя простить.

Он был удивлён. И рад.

-Скажем ей завтра спасибо.

Андрей наклонился к Катиным губам и нежно поцеловал. Она ответила, и он углубил поцелуй. Вдруг мужчина отстранился.

-Что такое? - она гладила его волосы и смотрела ему прямо в глаза.

-Просто хотел уточнить, что если мы сейчас продолжим, я опять не смогу остановиться.

Она улыбнулась и потянулась за продолжением поцелуя. Кате и не хотелось останавливаться.

После разговора с сестрой Александр набрал смску: “Приеду?”.

Ответа не было.

Через двадцать пять минут, заехав в один магазин и уже сидя в машине во дворе её дома, ещё одну: “Это была Кира. Не знаю, знаешь ли ты, но Жданов и Пушкарёва помирились, так что ей я был нужнее”.

Теперь последовал ответ: “Как она?”

Саша набрал: “Написала заявление на увольнение”.

И следом ещё одно: “У меня правда нет секретарши Олечки. Видимо, ты приняла практикантку из соседнего отдела за моего секретаря, когда в тот раз была в министерстве”.

Телефон запиликал, сигнализируя о пришедшем ответе: “В любом случае она всё знает и обсуждает это в постели с Малиновским”.

Воропаев набрал: “Думаю, Роман Дмитриевич разыграл перед тобой театр одного актёра. Он видел нас на показе”.

“Что?!”

“Сейчас поднимусь и всё объясню”.

Он вышел из машины, прихватив с пассажирского сиденья букет и бутылку красного сухого.

Роман Малиновский сел в такси, держа в руках бутылку виски и таблетки, которые спасут их с Кирой от похмелья. Водитель, молодой парень лет двадцати, гоготнул, увидев этот набор.

-Посмотрим, товарищ, как вы запоёте, когда доживёте до моих лет.

Елене Александровне в ту ночь снились перелётные птицы над морем тёмно-коричневого цвета. Она много раз за ночь вскакивала с кровати и то закрывала, то открывала форточку. Весенний ветер, как и всегда, был переменчивым.

========== 5. ==========

Это утро она хотела бы запомнить на всю жизнь. Записать о нём в дневник, который остался в родительской квартире - теперь даже от папы скрывать было нечего.

Ещё несколько дней назад ей казалось, что она не напишет в дневнике больше ни слова - поступок Андрея считала предательским, несмотря на то, что та Катя, неловкая смешная девчонка с косичками, которая неслась к нему из каморки на первое же “Катя!”, кричала внутри: “Ты же сама просила, чтобы он прочитал!”. Но сейчас, лёжа у него на плече, понимала: всё запишет. Каждую детальку: то, как морщится Андрей от того, что с улицы на него уже несколько минут набегает то один, то другой балующийся лучик, который разбудил её, но был недоволен, что мужчина его силе не поддался; то, как любимый держит её руку в ладони, держит сейчас и держал всю ночь; то, как перед тем, как она заснула, он, даже не открыв глаза, удивив её тем, что не спит, абсолютно серьёзно вдруг спросил: “А ты мальчика хочешь или девчонку?”. Все эти вопросы о семье весь день сбивали Катю с толку своей невероятностью. Ещё где-то после ужина Андрей попросил ущипнуть его.

Она ущипнула.

-То есть это всё не сон, да? - улыбался широко-широко.

-Мне кажется, что сон, но, к счастью, он у нас общий.

Ещё уже в ночи спрашивал, чем она любит завтракать, куда они завтра поедут обедать, потом вдруг абсолютно смутил Катерину:

-А ты что завтра на работу в этом пойдёшь? - и поднял откуда-то с пола совершенно смятое голубое платье, провалявшееся там непозволительно много часов.

-В этом, - она перехватила голубое платье и привстала, чтобы повесить его на спинку кресла. Полосатая накидка осталась на полу: ей точно в новом дне не будет места. - Поглажу и пойду.

-А можешь ещё что-нибудь туда повесить?

-Зачем? - не поняла она.

-Очень красиво вешаешь.

Таким наглым в подобных комплиментах она в те две ночи его не знала. Попытались завести разговор об этом. Жданов был прямолинеен:

-Тогда я боялся тебя испугать. А теперь-то чего бояться? Да, я вот такой. Да, мне нравится смотреть на тебя голую. Да мне на любую тебя нравится смотреть, Кать! Ты же всё обо мне знаешь. Но выбрала меня. Не убежишь же?

-Не убегу.

-Честно?

-Честно-честно.

Она сама потянулась за поцелуем. Лёгким. Невинным. Он взял её за руку и поднёс ладошку в своим губам. Поцеловал. Смотрел-смотрел, а потом моргнул и счастливый и обессиленный уснул. Она уснула только тогда, когда ответила себе на его вопрос: и мальчика, и девочку.

В этом утре было ещё много всего, чтобы записать на странички блокнота, который он теперь мог цитировать наизусть. То, как, открыв глаза, он просиял и сказал, что любит её. То, как он сидел на краешке ванной и просто молчал, наблюдая, как она подкрашивает ресницы. То, как она поёжилась, оказавшись на утренней весенней московской улице в платье без рукавов. Он как знал: пиджак нёс в руках, даже не надевал и сразу накинул Кате на плечи. В нём она и вышла из лифта на административном этаже “Зималетто”. Пыталась снять - Андрей не дал. Ещё и ладонь любимой из своих рук не выпустил.