Я не заметила, как быстро белоснежные пуховые облака на горизонте, в которые мы то залетали, то выныривали, подобно собачкам из воды, сменились зелёной растительностью и непроглядным туманом. «Земля!» — хотелось кричать мне в тот момент, а парни в то время завели какую-то забавную историю из их краёв, наперебой рассказывая её. Облокотившись о сиденье, я с улыбкой задумчиво глядела вдаль, наблюдая появившуюся перед моим взором картину. Неужели это Лутон? Напоминает огромные фермерские угодья из фильмов — такие безграничные, не тронутые ни российскими заморозками, ни снегом, только лишь английскими проливными дождями, по которым, кажется, можно бежать весь день и всё равно не достигнуть края. Но в тот же миг уже совершенно другие мысли достигли моей головы, и в них были Лондон, отель, Том…

— Кристин? — Бен деликатно кашлянул, и, когда я обернулась на зов, улыбнулся мне. «Задумалась?» — читалось в его взгляде, но воспитанный британец не стал задавать таких вопросов и лишь понятно кивнул, вновь оборачиваясь к друзьям, которые уж тоже стали интересоваться, что такое послужило причиной моего столь долгого молчания. Вскоре они, казалось, вновь забыли о моём существовании, и я смогла погрузиться в свои мысли. Но в тот самый момент пилот по-английски (а-а, как же трудно привыкнуть ко всему этому!) объявил о посадке, и ребята пристегнули ремни безопасности, которые я не расстёгивала с самого начала полёта. Шатание, резкие толчки самолёта, и чувство, что твои воздух пролетает прямо через твои уши — мы снижались, и уже вскоре земля Англии побежала под шасси самолёта.

Сейчас у них, должно быть, три часа дня. Я спешно перевела время на телефоне на три часа назад и взглянула на своих новых знакомых. Все трое мне также дружелюбно улыбались, обещали помочь добраться до Лондона (по словам Джозефа, необходимо поехать сначала на автобусе, а затем — на поезде; Бен же считал, что ограничиться стоит только автобусом, а потом добираться до нужного места уже в Лондоне с вокзала Виктория), так что я особо не волновалась по этому поводу. Но как только мы собрали все свои вещи, Бен и Джозеф потеряли Крейга. Бен остался искать друга, а Джозеф предложил пойти со мной, но уже на улице, при входе в аэропорт, парня унесла от меня толпа. И как бы я ни старалась разглядеть среди людей тёмное лицо добродушного высокого толстячка, мне это так и не удалось. В аэропорт, сжимая повисший на одном плече портфель, я заходила одна. Также одна и определялась там. Смысла искать ребят не было. Я пыталась дозвониться до Бена, но после «пилотного режима» телефон в плане звонков никак не фурычил, да и этот роуминг… Чёрт, ну конечно. А для мессенджеров, как всегда, нет Wi-Fi. Прекрасно!

Прежняя злость накатила с новой силой, но она никак не могла пробиться сквозь переполнявшее меня чувство радости, так что вскоре ей пришлось уступить моему оптимизму. Я шла, должно быть, очень глупо, то и дело оглядываясь по сторонам, ища хоть одно знакомое лицо с моего рейса, с улыбочкой на лице, сразу говорившей за меня всё, а именно — что я русская в чужой стране. В итоге, мне удалось примкнуть к какой-то группке людей и, понадеявшись, что это люди из России, я принялась ждать, однако на выходе меня остановила девушка в форме охранника и осведомилась о моём паспорте.

— Russian, — с какой-то укоризной в глазах произнесла она и повела меня за собой сквозь толпы и ряды ожидающих своей очереди людей. — Здесь, — уже по-русски заключила она, останавливая меня. Моим глазам предстала точно такая же толпа, как и прежде, только в разы длиннее. Мои соотечественники, нисколько не смущаясь, болтали по телефону на родном языке, просматривали ленты социальных сетей, скучающе зевали, барабанили ногами по начищенных полам аэропорта и напевали знакомые мотивы. Всё как всегда. Ничего необычного. Из этой огромной очереди нас разбирали по разным охранникам. Я слышала об этой системе, слышала, что должны спрашивать про отель и про цель визита, но… но Том не оставил мне совершенно никаких указаний, как себя вести.

— Следующий, — раздался голос одного из охранников — хмурого на вид, строгого мужчины в фуражке, в которых, кажется, ходят только в зарубежных фильмах, который обвёл меня незначительным взглядом и осведомился, на сколько дней я еду.

— На 4, у меня забронирован отель, я знаю, как до него добираться, отсюда, из Лутона нужно проехать на автобусе, потом на поезде, затем добраться от London Bridge до линии метро… — затараторила я на манер Юлии, пока охранник проверял мой заграничный паспорт, но мужчина внезапно поднял на меня глаза и выдвинул ладонь вперёд, точно призывая меня к молчанию.

— Куда вы направляетесь в Лондоне? С какой целью приехали?

Я мило улыбнулась. «Прочитай мою визу, там всё написано», — хотелось проскрежетать сквозь зубы.

— Туризм. Просто туризм. Погулять по городу, осмотреть окрестности.

— Но куда? Лондон большой, — произнёс охранник, глядя на меня в упор. Я смолкла. С самым, должно быть, несчастным видом — с видом загнанного ребёнка я оглядывалась по сторонам и словно бы искала поддержки у окружавших меня пассажиров, которые проходили паспортный контроль при въезде без проблем. — Вы не знаете английский? — покачал головой охранник и обратился к какой-то успешно прошедшей контроль женщине: — Простите, мадам, вы знаете русский?

Я прекрасно понимала всё, что он мне говорил, но с самым глупым видом выслушивала перевод женщины, а потом сама же по-английски вразумляла всё мужчине. И тут до меня медленно дошло. Я его понимала, а он меня — нет.

— Нужно побольше что-нибудь, — повела плечом светловолосая девушка с короткой стрижкой, которая выступала моим переводчиком, когда я назвала примерно то, что знала в столице Великобритании. Я тяжело выдохнула. И начала говорить первое, что приходило в голову, — а, точнее, то, чего говорить-то и не следовало…

— У меня есть знакомый в Великобритании… Друг. Он обещал показать мне Лондон. — Что я несу? — Поэтому я пока не знаю, куда он меня поведёт, но…

— Знакомый? — офицер явно заинтересовался и стал быстро записывать что-то в свой блокнот. — Это он оплачивал вашу поездку? Есть ли у него британское гражданство? Где он живёт? Сколько ему лет? Как вы с ним познакомились? Виделись ли вы когда-нибудь? Он ваш парень?

Я еле успевала отвечать, а при последнем так и вовсе залилась краской, назвав и имя Тома, и фамилию, и…

Офицер какое-то время задумчиво молчал, а потом, вспомнив о случайном свидетеле, отпустил девушку с короткой стрижкой, которая слушала нас с раскрытым ртом, и снова обратился ко мне:

— У вас есть его телефон?

Чуть ли не дрожа от страха и растерянности, я вывела корявым почерком телефон актёра на протянутом мне клочке бумаги, а в ответ получила какое-то удостоверение. Охранник приказал следовать за ним, а затем оставил меня в комнате с прозрачными дверями, через которые виднелась вся толпа русских, с интересом теперь поглядывавших на меня, и сказал что-то из серии, что они проведут проверку, дабы быть уверенными, что я не буду одна в чужой стране, что не потеряюсь, буду в безопасности и тому подобное, а затем оставил меня на неопределённое время.

Я так и осталась сидеть, беспомощно сжимая портфель в руке, не зная, что мне делать дальше, и что теперь будет со мной. Депортируют? И почему я не приготовила им целый маршрут путешествий для красочного описания? Целый репортаж можно было бы вывести из виртуальной экскурсии по Лондону! Однако офицер покинул меня не на час и не на полчаса, как ожидалось, а всего минут на десять. Безучастная строгость и хмурость на его лице сменились едва скрываемым удивлением. Он поманил меня за собой, подвёл к стойке паспортного контроля и отдал паспорт. «Всего хорошего». Всего хорошего? За все мои нервы? Ну, знаете ли.

Когда я выходила из аэропорта в Лутоне, вечер уже спустился над Англией. Я искала нужный мне автобус довольно долго, но наткнулась на него как-то внезапно и, вспоминая маршрут, проложенный под Гугл-картам и слова Джозефа — он советовал мне, как добраться до хостела, пока мы не разминулись в толпе, — поняла, что это именно тот, что мне нужен. И мы поехали.