Из чёрных глаз женщины скатились невротические слёзы. Этот взгляд не был полон злости, скорее горького разочарования.

— Уходи, Ян, — задохнулась она. — Уходи сейчас же.

Сердце матери — глубокий сосуд, в нём всегда найдётся место для прощения. Агата не была исключением. Но только сердце Яна было мелкой тарой.

— Как у тебя только совести хватает мне приказывать? — он двинулся в её сторону. — Ещё одно твоё слово и я…

Не став испытывать судьбу Агата позвала охрану. Я же накрылась одеялом, чтобы защитить себя от происходящего. Эти крики разрывали мои перепонки.

— Убери от меня свои руки, ублюдок! Ты труп теперь!

— Пожалуйста, Ян, успокойся! Просто уйди!

— Заткнись, дура! Я должен поговорить с Кирой! Кира, выслушай меня! Это была ошибка! Моя ошибка! Я исправлю её, слышишь?!

— Ты делаешь только хуже, Ян!

— Я не уйду, пока не поговорю с ней! Кира! Кира!

Со временем голоса утихли, но выбраться из-под одеяла я так и не решилась. Глупая привычка детства теперь стала единственной защитой во взрослой жизни. Единственной возможной для меня.

#оставьте #хватит #ябольшетакнемогу

Очнулась я только под ранее утро. В палате стояла кромешная тьма, и только тусклый свет от приборов попадал на кровать. Взяв телефон, я впервые решила проверить соцсети своих одногруппников — желание импульсивное, но подогретое одной навязчивой мыслью. Она не покидала меня даже во сне.

Профиль Милы был заполнен яркими, местами откровенными фотографиями, но меня интересовали только последние публикации. Выпускной. Здесь и Мила в нарядном платье; здесь и весёлый Костяс бутылкой в руках; здесь и Руслан с Даяной, позирующие так, словно попали на предсвадебную фотосессию. Все они счастливы и продолжают вести беззаботную жизнь, самую насыщенную, которая только возможна в молодости. А что происходит со мной? Почему они лишили меня всего этого? Какое право имели?

Они любуются закатами, а я больничными стенами. Они испытывают влюблённость, а я нестерпимую боль. Они ищут новые наряды, в то время как я ищу причину жить. Они забыли про меня, а я не перестаю думать о них…

#сменяхватит #апгрейд

Dreamer, 04:48 5855 подписчика 2879 likes

Будучи жертвой ты теряешь свою личность. Жертва никогда не будет чувствовать себя счастливой и полноценной. Губительное качество жертвы — страх. Страх взять ответственность над своей жизнью. Страх отказаться от прошлого. Страх побороться и начать всё с чистого листа. Страх снова отступиться. Страх падения. Страх смириться с правдой и попробовать идти дальше.

Но ты не будешь испытывать страх, если замкнёшь себя в рамках. Останется только коробка, в которой тебе будет уютно. Тебе не будет страшно, ведь ты никогда не выберешься из своего убежища. Закроешься на все замки и расслабленно выдохнешь. Здесь одиноко, но нет опасности. Здесь ты навсегда останешься собой — жертвой.

Так вот знай, если тебе страшно — ты на правильном пути. Страх дальнейшей неудачи оправдан, если ты борешься. А я хочу бороться. Пусть все они узнают, что я не жертва и никогда ею не была. Я больше не буду молчаливо отсиживаться в коробке. Мне страшно, но я готова воевать.

Комментарии(357):

Meg: Ура! Я знала, что примешь правильное решение! Зададим элите жару!

Opium: Назревает коллапс? Я правильно понял?

Jony_olly: Я так тобой горжусь! Они за всё ответят! Мы с тобой!

Dambo_plan: Слоны на заказ! Слоны на заказ! Все вопросы в личку!

#сказкадляпринцессы

Даяна росла в семье влиятельных людей и ничего не знала о бедности. Её отец — Эрик уже родился в шкуре предпринимателя и испробовал всякий бизнес, начиная от цветочного бутика на оживлённой станции и заканчивая сетью первоклассных ресторанов, но в итоге остановился на фирме по производству стройматериалов, так как уважал это дело боле других. Мать Даяны — Лора занималась пошивом классической одежды на дому, спустя время сменила вид деятельности и стала владелицей элитного салона красоты, где обслуживались самые влиятельные люди города, но когда женщина перешагнула грань за сорок ей захотелось повидать мир, иными словами — подышать свободой и пропала она на долгих шесть лет. Эрик не переставал ждать жену с затяжного путешествия и нередко скрашивал часы ожидания, приводя в дом очередную маму для крошки Ди, чему дочурка была отнюдь не рада.

Даяна росла в семье влиятельных людей, но ничего не знала о понятии «семья».

С самого детства девочку приучали к честолюбию, прививали амбиции, учили просеивать меньшинств от знати и вдалбливали в голову одну несложную истину: «Пешка угрожает королеве матом. Королева до мата не опускается». Словом, полировали драгоценный камушек в надежде получить алмаз и даже подыскали подходящего ювелира, но Даяна никогда не испытывала симпатии к напыщенному соседскому мальчишке — Агриппину. Он был трусом, вредным задирой и очень высокомерным, а девочка так устала от тщеславия. Ей хотелось другой жизни. Той, которую она видела по телевизору, в новостных выпусках; которую наблюдала из окна машины, когда водитель отвозил её на уроки французского или фортепиано.

Дети из бедных семей казались ей по-настоящему счастливыми, когда возились на разгромленной площадке. Их веселил ржавый турник, верёвка с ручками и даже наполовину сдутый мячик, на безмятежных лицах ребят сияла искренняя улыбка, в то время как Даяну не радовал ни кукольный домик с конюшней, ни интерактивный робот с многочисленными функциями. Ей хотелось с разбега прыгнуть в лужу, погоняться за бабочками с пакетом, порвать новое платье, перелезая через забор, а потом с опаской идти домой, ведь родители будут ругаться. Правда в том, что родители приходили в ярость, только лишь узнав о желаниях дочери, отчего та зарыла их глубоко-глубоко внутри, заглушила игрой на фортепиано, заговорила корявым французским и со временем совсем отпустила.

Так шли годы, и с каждым новым днём крошка Ди всё больше превращалась в настоящую принцессу Даяну. Светские мероприятия, банкеты, посещение театров, вокальные соревнования, верховная езда, нередко смотрины — сумасшедший график, но даже он стал по душе. Она привыкла, считала это нормой и уже не грезила мечтами о жизни за ажурными воротами. Больше того — остерегалась её. «Дикари! Варвары! Плебеи!» — не раз выражался Эрик, подразумевая людей извне, чем сильно пугал девочку. Запретная зона стала для неё запретной по собственному желанию.

Тогда Даяна признала одно королевство и ничего не хотела знать о другом.

#чудесаслучаются

Неприметная Мила была дочерью двух закоренелых простолюдинов, но, как оказалось, очень фартовых. Когда девочке стукнуло восемь, её родители получили огромное наследство от далёкого родственника по линии матери, имя которого они до сих пор не припомнят. Жили «плебеи» скромно, в забытой богом деревне, где главным способом выживания считалось ведение скотоводства да хождение по шабашкам, а когда узнали о свалившимся на голову наследстве, то на радостях, без капли жалости перебили все одиннадцать голов и устроили настоящий праздник для местных пенсионеров. Тогда их проводили в новую жизнь, наблюдать за которой прежде доводилось только по телевизору, да в замызганное окно пригородного автобуса.

«Еловая падь» сразу же пришлась по вкусу семье Шестаковых, ибо заметно разнилась с поганой «Кучелиновкой». Здесь и дома другие, и люди, земля вручную вымыта, а озера во дворы перенесены — всё так, как обещал дядя диктор по радио, даже лучше. Шестаковы быстро обжились, приоделись в импортные тряпки, поправили осанку и через год уже ничем не отличались от местной богемы, выдавал лишь только говорок, но соседи закрывали глаза и на это, ведь приезжие были наивны и по глупости своей щедры. Расставаться с лёгкими деньгами несложно, отчего счета деревенских миллионеров опустели слишком быстро, за каких-то пару лет. Тогда отец Милославки подумал и выкупил ближайшую ферму неподалёку от посёлка. С коровами да курами. Бизнес сразу же пошёл в гору, будни заиграли новыми красками, ибо пост животного короля занял человек наученный, так сказать, к лотку приученный.