Железная дорога проносилась по российским лесам, разбрасывая, будто на елках конфетти, пустые бутылки и обертки пищевой промышленности великой цивилизации.

В вагонах читали, играли в карты, «принимали на душу» исподтишка, на родном колоритном русском языке обсуждали власть. Размеренная жизнь электрички иногда прерывалась песнопением последователей Пресвятой Девы Марии Иисус, попутно собирающих милостыню. Россия, всегда славившаяся своими убогими и юродивыми, и в конце века ХХ продолжила традиции минувших веков. По электричкам собирали на прокорм и дети с огромными баянами на плечах, и нищенствующие старики и старушки с испитыми лицами.

Мне не терпелось скорее приехать в этот город, подальше от давящей духоты вагона. Из последних сил терпя повышенный интерес к своей особе со стороны попутчиков, я успела уже выучить все трещины на грязном окне, весь мусор на нем, лишь бы не сталкиваться с их изучающими любопытными взглядами. Мне уже надоедало делать этот равнодушно снисходительный вид. Но мое раздражение было сметено массовым побегом по нашему вагону народа. Я уже готова была найти и обезвредить бомбу, потушить пожар, остановить хищного зверя, который возможно гнался за ними, как, увидев мое непонимание происходящего, милый старичок напротив, объяснил это – появлением контролеров.

Электричка ворвалась на полном ходу в город, разрезая воздух ликующим гудком. Я ликовала вместе с ним, поэтому в числе первых подготовилась к выходу в город.

Адрес я нашла быстро. Здесь жили очень отзывчивые и доброжелательные люди, готовые всегда помочь сориентироваться приезжему человеку. На последнем этаже сталинки, за двойной железной дверью жил адресат. Я долго звонила в дверь, потом стучала, но мне никто не открыл. Я постояла немного, подождала, потом стала медленно спускаться вниз. На встречу мне поднимался молодой парень. Ну, поднимался и поднимался. Обычный парень. Только взгляд плохой. Я ускорила шаги и быстро сбежала вниз. Может адресат вышел погулять? Или пошел в магазин. Надо его подождать. Посмотрела по сторонам. На детской площадке одна сломанная карусель и две облупившиеся скамейки. Рядом переполненные мусорные контейнеры, к которым заинтересованно подбирался серый дворовый котенок с откусанным ухом. Отвела глаза, чтобы не растрогаться. Котенок был худой и грязный. Скривила лицо в бессилии. Нашарила в сумке бутерброд. Взяла с бутерброда колбаску, кинула котенку. Тот повернулся ко мне, долго смотрел пронзительным голодным взглядом. Только потом подбежал семеня худыми маленькими лапами и стал большими кусками есть колбасу. Сердце защемило от жалости к нему. Сжала кулаки и быстро пошла со двора.

Чтобы скоротать время, я решила осмотреть достопримечательности города. Город славился своей древней историей и красивой архитектурой. Добрые люди направили меня к Арке влюбленных. Арка представляла собой белую конструкцию эллептической формы. Я была наслышана о ее акустическом эффекте (если два человека находятся по разные стороны арки и говорят шепотом, то они прекрасно слышат друг друга) и немного грустила из-за того, что у арки оказалась одна. Без Вадима…

От арки вниз, к так называемому Черному озеру спускалась лестница с разбитыми ступенями. Внизу был парк, но его вид портили перевернутые урны с кучей мусора и давно не крашенные скамейки. На одной из таких скамеек, взобравшись на нее ногами, сидели молодые люди и пили пиво. На встречу мне, косясь на парней, шла пожилая чета.

– Простите, – обратилась я к ним. – Вы не подскажете, кто является архитектором этой арки?

Пожилая пара переглянулась.

– А вы приезжая? – вопросом на вопрос ответили они мне.

– Да.

– Это арка называется Аркой влюбленных, но, к сожалению, ни кто в городе не знает, кто ее построил.

– Как же так получилось?

– Арку строили в тридцатые годы, – почему то шепотом стал рассказывать мужчина косясь на лево. – А в те годы, историю, наверное, учили, люди исчезали десятками. Вполне может быть, что и архитектор данного чуда угодил в немилость и ушел в забвение.

– Спасибо, – поблагодарила я их печально. – А какие еще достопримечательности можно посмотреть поблизости?

– Кремль, – сказала седовласая дама. – Его как раз приводят в порядок.

– Дорогая, конечно же, Петропавловский собор, – обрадовался мужчина интересу к местным достопримечательностям приезжего человека.

– Идите вон туда. Здесь не далеко. Каждый подскажет, как к нему пройти.

– Спасибо вам.

Я посмотрела на часы и решила, что времени мне как раз хватит осмотреть собор, снова сходить к нужному дому и доехать до вокзала.

Петропавловский собор, и в самом деле, впечатлял. Выполненный в стиле «Нарышкинского» барокко, собор восхищал своей величавостью, удивлял обилием декора и яркостью раскраски.

«Кто же построил это чудо?» – оглядывалась я, думая кому обратиться с этим вопросом.

Увидев, направляющуюся к храму женщину в темном одеянии, я припустила к ней.

– Добрый день. Извините, вы не подскажете, кто построил этот собор?

Женщина посмотрела на меня в прищур, махнула головой куда то влево и сказала:

– Вон там, продаются проспекты.

И ушла.

Делать было нечего, народу больше не наблюдалось, поэтому пришлось пойти за проспектами. В проспекте инициатором строительства значился купец Михляев И.А., а имени архитектора никто не знал.

Пока возвращалась обратно к дому адресата, я думала об этом очень красивом городе с прекрасной архитектурой и удивлялась людям, которые ничего не знали о тех, кто его строил.

Подошла к дому, посмотрела наверх, пытаясь угадать дома ли мой адресат. Наверное, дома. Проявила я позитивный настрой и направилась вверх по лестнице, сетуя на отсутствие лифта. Позвонила в дверь. Еще раз и еще раз. Стала ждать результата. Услышала скрежет замков. Дома. Вздохнула с облегчением.

За дверью – широкоплечий молодой мужчина в инвалидной коляске, с прикрытыми пледом ногами. На его лице было написано недоумение. Он смотрел то на меня, то на конверт в моей протянутой руке и видимо ждал каких-то объяснений. Но я была настроена в строгости выполнить инструкции данные мне Вадимом, хотя и не понимала, зачем это нужно. Перед моими глазами стояли ласковые глаза любимого и его строгие наставления. Поэтому видя, что мужчина все еще медлит, я просто положила конверт на его колени и ушла. Спускаясь по лестнице, я еще думала об этом странном конверте и инвалиде. Мне было жаль бедного человека, заточенного в своей квартире. Было немного стыдно перед ним из-за того, что я – такая здоровая и сильная могу быть, где захочу и жить полной жизнью, а он там, за стальными дверями. И я ничем не помогаю ему. И подобных мне, миллионы, спешащих побыстрее забыть про таких как он. Быстро сбежала по лестнице, вышла во двор и снова увидела того котенка с откусанным ухом. Он сидел прямо напротив двери и, как мне показалось, ждал меня. Я подхватила его на руки. Он мяукнул и прильнул ко мне. Вот так с котенком на руках я пошла со двора. На выходе из арочного прохода котенок вспрыгнул на землю. Я нагнулась его ловить. Тут на меня чуть не наехал автомобиль. Засигналил громко, чтобы я не мешкала, спустили стекло заорали матом, чтобы я быстрее убиралась прочь. Я с котенком на руках прижалась к стене. Взвыв, машина ринулась во двор. На остановке уже стоял троллейбус. Мы с котенком сели в него и уехали на вокзал. Я улыбалась этому городу от предвкушения счастья с Вадимом и с нашим умным котенком, поэтому быстро забыла про тяжелые мысли об инвалиде.

Я с нетерпением ждала встречи с Вадимом. Почти бежала от автобусной остановки к дому.

У дома стоял большой черный блестящий автомобиль, в который садился Вадим.

– Вадим! – закричала я, не понимая, куда же он собрался уезжать.

На мой крик, Вадим обернулся. С водительского места вышла высокая красивая блондинка.

Я остановилась в метрах десяти от них, не смея подойти, застеснявшись красивой женщины.

Вадим пошел мне навстречу. На любимом лице то ли улыбка, то ли маета.