***

Ближе к обеду в Пятницкий вошёл мужчина средних лет, прихрамывая на одну ногу, с фиксирующей повязкой через плечо, поддерживающей травмированную руку, лицо его украшал шрам на полщеки.

— О! Стас, привет! — Олег протянул ему ключ, слегка опешив от неожиданного появления начальника СКП.

— Ты что, охренел? — уставился на него Карпов, мысленно уничтожая взглядом.

— Извините, товарищ подполковник, виноват! — пролепетал дежурный.

— Зимина у себя? — небрежно бросил он, расписываясь в журнале.

— Так точно! — отрапортовал тот.

Проходя мимо курилки, Карпов услышал крики своих оперов, поздравляющих Антошина с рождением сына.

— Денис! — махнул он ему, — Зайди ко мне на минуту.

Антошин завидев его, как-то весь скукожился, сжался и неуверенной походкой направился к начальнику.

— Поздравляю! — протянул он руку подчинённому, — Да, кстати, мне тут сказали, что ты постоянно сидел со мной в больнице, лекарства носил, — Денис побледнел от пронзительного взгляда подполковника, — Ты не думай, что я не ценю такие вещи. Спасибо.

Антошин в данную секунду испытывал весь спектр чувств, которые ему были присущи: ненависть и отвращение к себе, чувство вины по отношению к Стасу, страх за свою жизнь, усталость от постоянного напряжения и абсолютную растерянность. Он подозревал, что встреча с Карповым будет адской пыткой для него, именно поэтому он перестал навещать его, как только тот пришел в себя, лишь периодически передавая необходимые медикаменты. Он не ожидал, что Стас так скоро появится в отделе, не успел морально подготовиться. Сейчас ему кажется, что Карпов видит его насквозь, читает его мысли, слышит запах паники, одолевающей его изнутри. Устал…он устал от такой жизни, от неопределенности, от чувства вины, от постоянного страха, что чем-то выдаст себя, что появится свидетель…и не с кем было поделиться…он один…совсем один.

— Это я, — вдруг выдал Денис заплетающимся языком, словно его парализовало от перенапряжения, и, заметив непонимание во взгляде Карпова, уточнил, — Это я в тебя выстрелил в ту ночь.

========== 35 ==========

— Чёрт! — срывается с губ, видя Антошина рядом с Карповым. Зимина провожает их тревожным взглядом, наблюдая, как за ними закрывается дверь.

Что-то дурное, похожее на предчувствие, побуждает её отправиться вслед за ними. От Дениса можно ожидать, что угодно, она заметила, как он сильно изменился, ни с кем особо не общается, и что самое странное — не пьет. Они, конечно, с ним договорились, что будут придерживаться официальной версии, но мало ли на какие откровения его понесёт. Уже минут десять она сидит у себя, нервно по столу постукивая карандашом в ожидании худшего, но не выдержав, выскочила из кабинета.

У Карпова резко кольнуло в груди, то ли от травмы, то ли от неожиданного признания. Мысль о том, что его пытался убить «свой», да ещё опер, которому он не раз прикрывал спину, была ему вдвойне противна. Он прошел к столу и грузно опустился в кресло, кажется, уже давно не слушая оправданий Дениса. Ему потребовалось время, чтобы осознать случившееся. Он уставился на Антошина, откинувшись на спинку, в его глазах, цвета бутылочного стекла, горел недобрый огонь, разгораясь ярким пламенем. Справившись с первым приступом злости, он наконец-то нарушил испытывающее молчание, — Ты же понимаешь, я такие вещи никогда и никому не прощаю, так что будь готов однажды вернуть мне долг, да ещё с процентами.

— Может, лучше сразу пристрелишь? — пытаясь показать безразличие к происходящему, ответил Денис.

Неа, — головой качает, — Слишком скучно, — вспоминая первые дни после комы, когда ему была невыносима каждая секунда пребывания на этом свете, как учился заново дышать, говорить, ходить, порой даже жалел, что не умер, — Если и нужно было тебя пристрелить, то раньше…и дружка твоего заодно.

— Серёга здесь ни при чём, — встрепенулся Антошин при упоминании Глухарёва.

— Ага…конечно. А то ты у нас такой умный, сам придумал, как отмазаться, — Карпов ловко телефон в руке вертит, при этом не сводя глаз с него, продолжая испытывать взглядом.

Зимина влетела без приглашения, но увидев лица своих подчинённых тут же осеклась на полуслове, понимая, что Денис всё-таки проболтался.

— Ты тоже знала? — смотрит волком на неё, зубы скаля, — Можешь не отвечать. Знала. Я про вашу коалицию против меня давно в курсе, только вы, ребятки, заигрались и перешли черту, забыв с кем имеете дело. Вы играете с огнём! — медленно поднимается, опираясь о стол рукой, на обоих исподлобья поглядывая, — А знаете, что бывает, когда огонь выходит из-под контроля?! Вы хотите костёр, а получаете пожар!

— Антошин, выйди, — быстро справившись с лёгким ступором, скомандовала Зимина, не желая показывать растерянность, и, дождавшись, когда за Денисом захлопнется дверь, продолжила, — Мы все давно перешли черту, и ты тоже!

— Интересно, если бы этот идиот не признался, ты бы и дальше продолжала молчать? — Стас поморщился от боли, но немного успокоившись, присел обратно в кресло.

— Честно? — понимая, что смысла врать уже нет, в угол загнана, поэтому решила рассказать всё как есть, как всегда уверенно, — Молчала бы. И не ради Антошина и Глухарёва, как ты там успел себе напридумать. Так было бы лучше для всех. Что хорошего в том, что ты узнал об этом? Мне жаль, что всё так вышло…глупо как-то, — на последней фразе всплеснула руками и опустилась на ближайший стул.

— Действительно…глупо… Ты даже представить себе не можешь, каково это — собирать себя по частям, — снова резкая боль пронзила стрелой насквозь совсем не вовремя, с трудом себя сдерживает, чтобы не схватиться за голову.

— Он сделал это непреднамеренно и уже давно раскаялся, ты же видишь. Ну убьешь его, тебе легче станет? Когда тебе это помогало? — убеждая его, сама себе не верит. Когда-то за Глухарёва готова была отдать всё, лишь бы видеть врага поверженным.

— Да лучше б я сдох, чем узнать такое, — огрызнулся в ответ, но в глубине души в чём-то согласился с ней.

— Я так понимаю, мы снова возвращаемся к прежнему формату сотрудничества? — нарочно произнесла ледяным голосом, стараясь не показывать слабость, что доказывало бы поражение в этой схватке.

Воздух между ними до предела заряжен, он привычной ухмылкой разбавить пытается, — Ты про двадцать процентов? Не боись, товарищ Зимина, не обижу.

— Ты понял о чём я, — настаивает на своём, считая, что неообходимо расставить все точки прямо сейчас, — Мне больше не стоит на тебя рассчитывать?

— Обещал, значит помогу, — сверлит взглядом его, недоверчивым, острым, порезаться можно, словно пытается отыскать подвох в словах его, — Я надеюсь, вечер откровений на этом окончен, а то у меня голова от вас разболелась, — уголки губ её непроизвольного вверх тянутся, глядя на несчастное лицо подполковника.

— Может таблеточку? — уже у двери, за ручку дёргая, всё-таки не удержалась, одаривая насмешливым взглядом.

Улыбается в ответ, отпустило, — Тогда сразу гильотину, чтобы наверняка.

Зимина замерла на пороге, словно сомневаясь, стоит ли сейчас об этом, но всё-таки осмелилась, — Карпов, я тебя прошу, давай только без самосуда.

Брови удивлённо вверх вздёргивает, — Ты что, Ириш. Я же безобидный, — довольным взглядом провожает начальницу, но при очередном упоминании об Антошине, на время погасшее пламя, вновь разгорается.

***

Уже вечером усталой походкой она добралась до дежурного, по привычке прочитала лекцию, как вести себя в её отсутствие, и неспешно вышла на улицу.

— Ир, — громко выдохнула от возмущения, желая поскорее скрыться в салоне автомобиля, — Извини, что подставил тебя, — Антошин неуверенно подошёл к ней, виновато поглядывая.

— Да уж, натворил дел…ничего не скажешь. Даже не знаю, как тебе теперь быть, — снова жалость лезет изнутри, — Может, к Насте уедешь?

— Неа, не вариант. Она мужика вроде себе нашла, — голос дрогнул, заметно, что из последних сил держится.

- Антошин, вот что тебе не хватало, ведь всё же было? — обернувшись спросила Зимина, без упрёка в голосе, с неподдельным сочувствием, и не дожидаясь ответа, направилась к машине.