— Кто-то перешел за рамки… — криво ухмыльнулся он, и Елена, закатив глаза, быстро поцеловала его, проведя руками по его бедрам и прижимая парня ближе к себе. Обхватив руками ее лицо, Деймон немного качнулся вперед, лишь на секунду касаясь девушки и позволяя ей почувствовать себя. — Хочешь меня?

— Уже не смешно… — прохрипела в ответ она, тряся головой и старясь выровнить дыхание. — Мне ведь твое разрешение не нужно, Деймон. Я могу сама тебя взять.

— Так не интересно. — очень медленно выдохнул Сальваторе, проведя языком по ее губам и специально долго входя в нее на всю длину, следя за тем, как меняется выражение ее лица от недовольно-оскорбленного до полуобморочного всего-то за несколько секунд. Елена скрестила ноги за его спиной, откинув голову и не прекращая ближе притягивать его, обнимая широкую и немного вспотевшую спину.

— Постарайся не сорвать голос. — угрожающе прошептал он, предостерегая шатенку и наконец-то полностью заполнив ее собой, захватив стройное, содрогающееся тело в свое объятие.

— Ты невыносим… — Елена, начиная подпускать к себе мысли, собиралась сказать что-то еще, но смогла издать лишь искренне громкий и визглявый крик, когда Деймон надавил на ее бедра, охнув одновременно с ней. Потом, глубоко вдохнув, он начал ускорять темп, двигаясь в ней и заставляя шатенку грубостью бешенного ритма шипеть, рычать, раздирать его спину, исполосовав до крови короткими ноготками. Гилберт подалась ему навстречу, цепляясь руками за подушки и простыни, давясь криком, а он исследовал губами ее шею и грудь, чувствуя, как по их телам течет пот. Волосы мятые от постоянных зарываний в них, тела мокрые от жара, и Деймон даже не до конца понимал, как все это случилось, ведь еще несколько минут назад он с отчаянием в потускневшем серьезном взгляде стоял напротив закрытой двери дома Пирс, а сейчас с улыбкой победителя наслаждается довольными криками и несносными, вскружившими его голову стонами той девушки, которую он любит, и был готов это делать до самого последнего вздоха. Но их вздохи все повторялись и повторялись, не собираясь униматься. И каждый раз, когда в голове Деймона возникала идея немного затормозить или сбавить пылкость их темпа, Елена немного смешно и мило кусала его за подбородок, и он снова прижимался к ней, разбиваясь и плавясь всякий раз, когда Гилберт звала его по имени.

— Черт возьми, Елена, мне больно! — взвыв, когда она нарочно сильно царапнула ногтями его плечи, тревожа и без того ноющие ранки, прохрипел Сальваторе, пытаясь перехватить ее ладони, но попытки были безнадежны и она крепко цеплялась за него.

— Деймон… Ты… знаешь, ты просто… Черт! — морщясь от ее крика и заткнув ее рот поцелуем, Деймон уже осознал, что не отказался бы от маленькой передышки, и это настойчиво просила его спина, не выдерживая очередной дозы насилия.

— Вообще-то, я просто человек… — кинув тихую усмешку, заглушившуюся его рычащим стоном, он убирал с лица мешающуюся мокрую челку, но шатенка схватилась за его ладони, сплетя с ним пальцы.

— Да… да… Черт! — ругаясь в унисон с ней, Деймон сжал зубами кожу на ее плече, ощущая как быстро уставшее тело пронзает дрожь, и, выдыхая, почувствовал, как дрожит прижавшаяся у его груди Елена, трясясь всем телом. Прикрыв на мгновение глаза, он прижал ее к себе, обхватив ее и закрепив в объятии, и, поцеловав ее в макушку, натянул на себя и девушку объемное темное одеяло, которое было слишком скомканым и измученным, как каштановые спутанные волосы Гилберт, разлетевшиеся по подушке.

— Деймон… — проошептала она и, приподнявшись на локте, потерлась носом о его нос, с глупой улыбкой понимая, что дышит в унисон с ним.

— Что? Малышка… — с удивительной нежностью в немного сонном после пришедшей эйфории их общей разрядки голубом взгляде отозвался он, и Елена, услышав хрипотцу его довольного голоса, внезапно забыла все слова, которые хотела произнести, не отдаляясь от его еще горячего мускулистого тела.

— Люблю… — зарывшись носом в его шею и, вдыхая воздух, досконально изучая аромат сладковатого одеколона с примесью терпкого запаха виски, призналась она, размякнув в его сильных руках.

— После того, как Лили сказала это кому-то по телефону, фраза преобрела некое неудобство. — с сарказмом возразил он, всё еще тяжело дыша и усмехаясь.

— Тебе больно? — вдруг спросила она, немигающе уставившись на царапину на его лбу и нежным, плавным касанием провела ладонью рядом.

— Немного. — непонимающе ответил он и улыбнулся, когда Гилберт потянулась губами к этой ранке, накрывая ее ими и оставляя незначительный, но исцеляющий поцелуй.

— Так лучше? — игриво сказала она, рукой спускаясь по его шеи к больному плечу, от чего он еле слышно шикнул, но быстро расслабился, когда вновь получил залечивающий поцелуй.

— Черт… Кэт, тебе придется терпеть меня еще раз… — с тихим стоном выпалил он, когда Елена медленно изучала губами его тело, спускаясь ниже, но шатенка резко остановилась и подняла на него удивленный взгляд ошарашенных глаз. Даже обида не успела подступить к его шоколадному оттенку, вынуждая только дивиться услышанному, и Деймон даже не осекся, продолжая выжидающе смотреть на нее в ответ.

— Что ты сейчас сказал? — спокойным и осторожным голосом, сама не веря в его слова, спросила девушка и чуть отпрянула от парня, возмущенно изогнув брови.

— Что придется всё повторить… — Деймон попытался избавить таращившуюся на него шатенку от напряжения, чмокнув в ключицу, но она поспешила его оттолкнуть от себя и сесть на кровать, пораженно вздохнув.

— То есть… Ты даже не понял, как это произошло? — переспросила она, разглядывая нахмурившееся и серьезное выражения лица парня.

— Да что случилось-то? О чем ты? — раздраженно и уже немного вспыльчиво прикрикнул он.

— Ты только что назвал меня Кэт. — сквозь зубы процедила девушка и услышала, как шепотом чертыхнулся Сальваторе и откинулся на подушку, закрывая лицо руками. — Прости, но меня родители Еленой назвали.

— Послушай… Просто… Черт! Елена! — громко проговорил он, подбирая слова для оправдания его весьма неудачливой ситуации, когда Гилберт подскачила с кровати, пробегая глазами по полу в поисках своей одежды. Она наскоро натянула джинсы, вытащив их из-под кровати, и подняла с пола свою футболку, за край которой зацепился немного сползший Деймон, обращая на себя ее внимание.

— Неужели вспомнил мое имя? — колко проговорила она, когда брюнет снова позвал ее, призывая прекратить лихорадочные сборы и остановиться хотя бы на минуту. Он четко видел в ее карих глазах нарастающую обиду и грусть, однако, несмотря на это, она всё-таки застыла перед ним и, театрально закатив глаза, приготовилась выслушивать его отговорки.

— Просто выслушай… — надеясь, что сейчас она не сделает сильный рывок, отобрав майку, и не убежит прочь из спальни, быстро протараторил он, приподнимаясь с кровати. — У меня в голове творится постоянная чушь какая-то! У меня слишком много мыслей… Я сам не понимаю, что говорю!

— Меня твои мысли и волнуют. С чего бы тебе, занимаясь сексом со мной, вспоминать про Пирс? — истерично выкрикнула она, наконец-то дернув футболку из его рук и накинув ее на себя, расправляя каштановые волосы. — Просто отвали от меня… Видеть тебя не хочу.

— Елена… — устало взвыв от отчаяния, Деймон тяжело вздохнул и совершенно серьезно принял свою невезучесть и глупость, вспылив и ударив кулаком со всей силы по пустующей подушке. Он слышал глухой отдаляющийся топот ее спускающихся по лестнице шагов, и уже осознал, что в этот раз знак судьбы, существовал ли он или нет, очень настойчиво рекомендовал Деймону провести вечер вдали от всех, кто только подогревал мысли и без того бурлившую кровь.

— Деймон? Я уже начала скучать… — радостно взвизгнув, Лекси кинулась к зашедшему в клуб Деймону и, запрыгнув на него и обвив ногами, крепко обняла. В темном помещении, освещаемом лишь тусклыми огоньками и подсветкой барной стойки было несвойственно пустынно и тихо из-за отсутствия ритмичных басов шумной музыки и людского гула. Во всем клубе не было никого, кроме перебирающего бутылки бармэна, одной уборщицы, устало водившей шваброй по танцполу, и нескольких стриптизерш, которые весело смеялись, переговариваясь, и переодевались в микрошорты прямо у пилонов возле красных диванчиков. — Мы всё готовим к вечернему открытию. Ты обычно не приходешь днем, пока не началась вечеринка. — с потаенным любопытством произнесла Брэнсон, наконец-то выпустив из стальных объятий брюнета и вместе с ним направляясь к одному из диванов, куда с молниеносной скоростью и решительной сообразительностью паренек из бара притащил кальян, пожав руку Деймону.