Папа, ты такой надежный (сарказм)… Я не смогла скрыть некое разочарование на лице.

Ну, в принципе, оно и логично. Буду делать вид, что я — Будда в подгузниках и ищу просветление. Не думаю, что ссылаться на творчество моего мира, где упоминалась магия, — верный выход, но оно ведь без капли логики никому и не было бы интересно, так ведь? А авторы моего мира в некоторой части указывали на медитацию, как на начальный этап получения магических сил.

Кстати, моя болячка же называлась как-то вроде «повышенная чувствительность к магии», так ведь? Так что вероятность того, что я быстро пройду этот этап велика… так ведь?

Святая наивность.

На деле же я безрезультатно потратила два месяца в попытках что-либо почувствовать, делая перерыв только на сон, еду и небольшие тренировки тела.

«Пап, ты плохой учитель.» — отправила я ему возмущение по телепатическому канал…у…

Что это? Нить? Я сижу с закрытыми глазами, но в моей голове вырисовывается образ тонкой белой ниточки, которая засверкала в момент, когда я отправила мысль и пропала.

— Вот оно! Пап, какой тип магии телепатия?

Растирающий в это время мне кашицу из фруктов и мелко растолченных орехов Виссарион чуть ли не подпрыгнул от неожиданности, хотя секунду назад был немного грустным после моего «имейла».

— Одно из заклинаний контроля, но его редко используют и ещё реже тратят время, чтобы его выучить. Мне было нечего делать, так что я попробовал, но больше одного канала телепатии сделать не получается. В конце концов, мой родной элемент — растительный.

— Отмени телепатию, — почти прервав его на полуслове серьезно смотрю на него.

— Хорошо…

Не похоже что он понял, с чего я такая взвинченная. Это ещё я до ПМС не доросла.

Когда Виссарион махнул рукой, будто резко убрав паутинку, я продолжила медитацию. На черном фоне стали появляться еле заметные линии и точки. Очень тусклые и очень мало. В одном месте их становилось больше, и они приобретали слабый зелёный оттенок; в другом месте они были очень разрозненные, но приобретали розоватый оттенок.

Я открыла глаза и посмотрела. Отец продолжал готовить, освещаемый тусклым светом камина. Закрываю глаза снова, сконцентрировавшись. Светло-зелёные скопления напоминают фигуру Виса, розоватые обитают только в области камина.

Свою ману, кстати, я вроде чувствовала, а вроде и нет. Я слышала стук своего сердца, чувствовала каждый удар и как разгоняется кровь. Ощущала, как с каждым вдохом легкие наполняются воздухом, как с каждым выдохом опускаются мои плечи. Отделить ману от этих ощущений я не смогла.

— Папа, ты дурак. Из-за телепатии я не могла продвинуться дальсе (1), — кстати, поздравьте меня с новым звуком! Хотя всё равно «с» немного слышатся на грани с «ф».

— Прости, не подумал… Завтрак готов, — он протянул мне чашку с ложкой.

Рецепт, конечно, мой. Но он учитывает только содержащиеся в фруктах и орехах определенные элементы. Причём, конкретно какие и где, помню плохо. Вроде, в орехах есть белок, яблоки полны железа, цитрусы довольно щедры на витамин С… Почему я была в прошлой жизни такой тупой? Ну, оно съедобно и ладно, а вот про вкус промолчу. Не деликатес же.

У меня появились верхние зубы, так что я могу уже и что-то посерьезнее есть… Например, мясо одной птицы, к которой я давно присматриваюсь.

Перекусив, я продолжила тренировать ощущение маны. Но, в итоге, я просто закрытыми глазами следила за расплывчатым окружением.

Ещё три дня пыталась, но всё, к чему я пришла — это ходьба с закрытыми глазами. Точнее, ползание. Однажды пыталась, забив на ощущение своей маны, воздействовать на ту, что в воздухе. Но выглядело это как-то стыдно. Я просто вытягивала ладонь и такая «собери-и-ись, собери-ись», пытаясь сконцентрировать точки в воздухе вместе.

Спустя неделю таких тренировок, от чего-то проснулась ночью. Нет, вроде бы в туалет не хочу. Я посмотрела на спящего рядом опекуна. Тихонечко выползла из пещеры и посмотрела на небо, большую часть которого заслоняли высокие деревья с плотной листвой. Мне уже шесть месяцев. Нет, не так, мне только шесть месяцев. Меня оставили в лесу в середине весны… Сейчас середина осени.

Укутываюсь в свою футболку размера ХХХХL, прячась от прохладного ветерка, и закрываю глаза, смотря на мир магии.

Снова пытаюсь перевести взгляд на себя, но не выходит. Может…

Вместо того, чтобы, как раньше, навести руку на воздух, кладу её себе на грудь и пытаюсь прислушаться к ощущениям.

Тук. Тук. Это сердце. Но теперь я ощущаю, что оно наполнено не только кровью; крохотные частицы маны, тусклые и в малых количествах, но я смогла их заметить. Они такого же цвета что и окружение. Вижу, что эти точки составляют сеть, не совпадающую с кровеносными сосудами или нервами, но дополняющими и соединяющими их.

Вдох. Выдох. Я попыталась с каждым вдохом поглощать и частицы маны.

Вдох. Больше. Плотнее.

Моё тело пронзила резкая боль, я не удержалась и вскрикнула, тело сжалось в спазмах. Я не могу дышать. Больно. Больно так, будто что-то разрывает изнутри. Не скажу, что я когда-либо ощущала подобное, но сравнить больше не с чем.

Я слышу крик отца, вижу, но не чувствую, как он меня трясет, в надежде привести в чувство.

Просыпаюсь я в Колыбели и вижу зеленые глаза без зрачков и светло-карие кошачьи.

Я еле-еле приподнимаюсь, но всё тело будто в огне. Это ощущалось так, будто ты месяц не бегала, а потом на физ-ре выложилась на все сто, после чего даже ходить затруднительно. Вот как-то так я себя и чувствую, будто переутомила мышцы и очень сильно. И все разом.

— Рия, ты как? — обеспокоенно спрашивает отец.

— Всё тело болит…

Голос у меня вышел хриплый и сдавленный, мне тут же поднесли воды в цветке-стакане, похожем на очень большую версию цветка колокольчика. Если я в Колыбели, это опять моя чувствительность? Наверное, не стоило в это время делать эксперименты над маной…

Я легла обратно. Точнее, бухнулась, чем обеспокоила Титанию и Виссариона ещё больше.

— Всё хоросо, я просто ещё немного посплю…

***

Королева Фей нахмурилась.

— Что о себе возомнило это дитя? Она использовала магию на своем теле? Ужас, кому это могло придти в голову?! Тем более, учитывая, что у неё чувствительное тело!

— Контроль своего тела, да?.. Её магические потоки стали немного ярче и расширились. Она буквально бы лопнула, если бы продолжила… — дракон в человеческом обличье задумался. — Но, если она по чуть-чуть будет продолжать, возможно, она станет сильнее любого мага-человека.

— Не смей даже заикаться об этом, Дитя Леса! Она могла умереть!

Титания была зла. Этот человеческий ребенок стал ей почти внучкой и хорошим слушателем. Естественно, что она так беспокоилась. Вис сам места себе не находил, пока Рианнон не просыпалась.

— Да понимаю я. Главное, чтобы она ни за что не повторяла этот прием. Но, зная ее стремление к силе…

— И почему она так старается стать монстром в человеческом теле?

— Она говорила о том, что больше не позволит кому-либо решать свою судьбу.

— Это невозможно.

— И то верно. Хотя, смотря на неё, мне кажется, что она будет той ещё проблемой для всего мира.

— Ты преувеличиваешь, Дитя Леса.

— Надеюсь…

***

С того пришествия прошло полгода, а я всё ещё не могу ничего, кроме того как видеть окружение закрытыми глазами. А ещё, я более не могу экспериментировать с моим телом, пока не пройдет опасный период чувствительности. Всё равно, что получить преимущество в виде возможности раньше изучать магию, и в то же время получить на это запрет.

Я встала с травы. Мне уже год, я могу спокойно стоять, ходить и даже бегать, чем и занимаюсь так часто, как могу. Я даже имею право утверждать, что ребенка моего возраста выносливее и быстрее меня нет. По крайней мере человека…

Никаких компромиссов! Я забила пока на магию и занялась бегом. Нечестно, что другие расы могут быть лучше меня не напрягаясь! Я так устала… хотя… компьютера нет, книг нет, больше делать-то особо и нечего.