Воодушевившись таким успехом, он вдруг решил, что надо бы выяснить причину расстройства Миры, а другого варианта это сделать ему вряд ли представится.

– И всё-таки, – проговорил он тихо, практически промурлыкал, не желая спугнуть этот идеальный момент. – Что тебя так огорчило? Ты скажи, и я постараюсь больше подобного не допускать.

– Ничего… – отозвалась она, не открывая глаз. – Просто… ты так её целовал, – Мира вздохнула, снова мысленно возвращаясь в тот момент. – Это было… жарко. Так страстно… Так, – она осеклась и разлепила ресницы, продолжая смотреть куда-то пред собой. – Меня никто так не целовал. Ни разу. Я вечно находила себе каких-то «деревянных буратино», которые умели только брать то, что им нужно, не заботясь ни о чём больше. А ты так целовал эту свою Катю… сразу видно, что тебе не всё равно, и она для тебя что-то значит.

По мере того, как она говорила, Максим всё больше напрягался. Настаивая на её ответе, он даже не представлял, что тот окажется таким откровенным. И что теперь делать ему? Продолжать гладить по головке, добавляя ободряющие слова? Да если бы Мира знала, кого он представлял на Катенькином месте – она была бы несказанно удивлена. Особенно если учитывать, что поцелуй стал только началом. Но, правда оказалась неожиданной даже для самого Максима, и никакая Катенька, которая, между прочим, была очень горячей штукой, не смогла выгнать из его головы мысли о взбалмошной сумасшедшей Мирославе.

И вот теперь, эта самая Мирослава лежит у него на коленях и говорит, что её, бедную и несчастную, никто так не целовал. А на Максе, между прочим, из одежды сейчас одни трусы. Но видимо, девушку, сей факт вообще ни волновал ни капли.

Молчание затягивалось. Мира старательно прикусывала язык, чтобы не выболтать всё, что вертелось в голове, а Максу попросту было нечего сказать. Он теперь вообще старался как можно меньше прикасаться к девушке, и руку с её волос убрал. Но она расценила этот жест по-своему.

– Я знаю, что не нравлюсь тебе, – озвучила она свои выводы. – Ты же шлюхой меня считаешь. Грязной. Испорченной, – рассуждала она вслух. – Но… Макс, – девушка вдруг резко вернула телу сидячее положение и придвинулась к парню вплотную. Их лица оказались угрожающе близко, а губы разделял какой-то десяток сантиметров.

Этот момент поразил Максима даже сильнее её рассказа. Сейчас в нём боролись два равных по силе чувства. С одной стороны, ему до боли хотелось прижать эту девушку к себе, а потом медленно закончить её приручение уже в более интимной обстановке. Но с другой – он слишком хорошо понимал, что ему ни в коем случае нельзя этого делать.

Тем временем Мира продолжала свою гениальную пламенную речь.

– У меня к тебе предложение, – сказала она, не отрывая взгляда от его глаз. Она тонула в их глубине, почти теряла голову от такой близости, но всё равно смогла сказать то, что собиралась. – Я согласна слушаться тебя, как своего опекуна, и даже готова временно перестать посещать ночные заведения.

– И что же ты хочешь взамен? – В голосе Максима непроизвольно проскользнули хитрые нотки.

Он сам того не желая включился в игру под названием «соблазнение». Он хотел Миру. Сейчас куда сильнее, чем раньше. И вроде бы, о чём речь? Вот она. Сидит рядом, такая вся трепещущая и заинтригованная. Да у неё на лбу написаны все её желания, которые он легко может исполнить. Но цена последствий будет слишком большой. Макс ни капли не сомневался, что работу после этого потеряет обязательно. И эта коварная блондинка станет первой, кто плюнет ему вслед, когда её отец с позором выгонит его на улицу.

И пусть Василий Фёдорович разрешил Максиму использовать разные методы воздействия на его дочь, но он уж точно не имел в виду жгучий секс. И вряд ли стоит надеяться на то, что после этого, дорогой и любимый шеф оставит его на этой должности.

Но пьяной Мире сейчас было плевать на всё, в том числе и на мнение собственного родителя. А будущее Максима её вообще интересовало в самую последнюю очередь. Да и о чём вообще можно думать, когда рядом сидит такой парень, причём в одном нижнем белье?

Она опустила взгляд ниже, желая рассмотреть Макса во всей красе, но окружающая темнота не дала ей такой возможности. Тогда она обнаглела ещё сильнее и легонько коснулась пальцами его плеча. Максим вздрогнул и даже хотел попросить свою хмельную подопечную вспомнить о приличиях, но именно в этот момент её мягкая ручка соскользнула ниже, едва касаясь кожи, прошлась по груди и легла на живот.

Слова застряли у Максима в горле, и теперь он сам едва сдерживался, чтобы не коснуться Миры. Его хвалёное самообладание стремительно таяло, а здравый смысл лишь обижено крутил пальцем у виска. И неизвестно, чем бы для этих двоих полуночников закончилась эта встреча, если бы Мирослава просто подалась вперёд. Но…

– Поцелуй меня, – протянула она пьяным голосом и несколько раз кокетливо хлопнула длинными ресницами.

Со стороны сие действие выглядело как угодно: и смешно, и нелепо, и даже странно, но уж точно не эротично. Это-то стало для Максима своеобразным отрезвляющим подзатыльником. Только сейчас он в полной мере осознал, что чуть не затащил в постель невменяемую дочурку собственного шефа.

– Поцелуй, как ты целовал свою Катю. Прошу, хотя бы один разок. – Мира пристально с жадностью посмотрела на его губы и придвинулась ещё ближе.

– Нет, – отрезал Макс, резко отстраняясь и вставая на ноги.

– Но почему? – обиженно воскликнула девушка, поднимаясь вслед за ним. – Чем я хуже?

– Нет! – куда эмоциональнее отозвался парень, отходя от неё дальше.

– Это ведь будет всего лишь сделка, – не унималась Мирослава, продолжая наступать. – Чего тебе стоит?

– Мира, уймись! – выпалил он, отходя ещё дальше. – Ты моя подопечная, и я не стану тебя целовать.

Теперь между ними находился разложенный шезлонг, вот только такая преграда лишь сильнее раззадоривала пьяную девушку.

– Ах так? – возмутилась она, неожиданно запрыгивая на пластиковую поверхность и вдруг обхватила шею опешившего Максим двумя руками. – Тогда я сама тебя поцелую!

И с силой прижалась губами к его губам.

От неожиданности он сделал шаг назад, и попытался отстраниться. Но не тут-то было. На это странное подобие поцелуя он не отвечал. Макс вообще впервые видел, чтобы девушка так вешалась на парня. Причём делала это настолько грубо и неумело.

– Мира! – прорычал он, отворачиваясь и пытаясь отцепить её конечности от своей шеи и спины. – Перестань! Ты ведёшь себя как какая-то озабоченная самка шимпанзе!

Она же упорно делала вид, что не слышит ни слова, и всё так же продолжала висеть на Максе. Но так и не дождавшись ответного поцелуя, нервно провела ногтями по его спине и начала целовать шею.

– Я всего лишь хочу, чтобы ты меня поцеловал, – жаловалась она, всё сильнее цепляясь за парня. – И прошу лишь такую малость. Один поцелуйчик… маленький…

Макс мысленно выругался и чмокнул её в лоб.

– Всё, – бросил он, наконец, отодвигая брыкающуюся девушку от себя.

– Думаешь, отмазался? – крикнула она, глядя на него слегка прищурившись. И вдруг снова кинулась к нему на шею.

Вот только в этот раз Мира совершенно не взяла в расчёт, что стоял парень почти у самого края бассейна. Стоило ей коснуться его губ, Макс тут же попытался отодвинуться подальше. Сделал шаг назад и… они вместе рухнули в прохладную тёмную воду, подняв при этом уйму брызг.

Мирослава сама не поняла, как это случилось, но лишь вынырнув, сразу же накинулась на Макса, правда, теперь уже с обвинениями.

– Опять?! – заорала она, кипя от злости. А потом истерически расхохоталась, хлопая раскрытыми ладонями по поверхности воды. – Ты снова бросил меня в бассейн! Подумать только…

– Я здесь не причём, – попытался оправдаться парень, не отводя взгляда от истеричной блондинки. – Это из-за тебя мы упали.

– Ага, конечно! – с иронией парировала она, быстро преодолев расстояние до лестницы. А как только оказалась у бортика, развернулась и снова злобно посмотрела на оставшегося внизу Максима. – Козёл ты, понял! Что, я слишком для тебя страшная? Мог бы и поцеловать. Чего в этом такого? Я же не заразная… и не такой уж гоблин.