Когда пришёл дежурный за подносом и приборами, Артём его спросил:

– А что, ваш начальник сеньор Моралес, у себя?

– Сейчас нет на месте, приезжал с утра и быстро уехал, когда будет неизвестно, он редко в офисе находится.

– Ясно, спасибо.

Артём опять остался наедине со своими мыслями, и они не давали ему покоя.

«Приезжал, он был сегодня и меня не вызвал, отпечатки пальцев тоже сегодня не брали, что всё это значит? А может ничего не значит, он же говорил, что это дело миграционной полиции, значит, идёт решение вопросов между ведомствами о моей передачи. Стоп Артём, а тебя записывали вообще куда-либо, в журнал какой-нибудь, где-нибудь, ты же нигде не расписывался».

Артём отчётливо вспомнил, что нигде, начиная с задержания на вокзале, никто не вносил никуда, никакие записи, и он нигде не расписывался, и даже те полицейские, которые его сюда привезли, чего-то он не помнил, чтобы они где-то расписывались.

«Но может это так здесь принято, в Колумбии или в данном городе, зачем делать какие-то выводы без знания местной специфики, нужно успокоиться и ждать и прекрати нервничать»,– в конце концов, решил Артём, и устроился поудобней, если можно было лечь поудобней на этом жёстком лежаке. Ночью Артём спал неважно, его мучили тяжёлые сны и кошмары, он несколько раз просыпался и лежал некоторое время, пытаясь понять, чем закончился очередной сон и с чем это может быть связано. Утром около восьми часов его разбудил Энрике, знакомый дежурный, который принёс завтрак.

– Парень подъём, питание пришло, – сказал он громко, открывая камеру.

– О привет Энрике, спасибо тебе, – ответил Артём, вставая с лежака.

– С утра звонил сеньор Моралес, спрашивал как ты тут, интересуется о тебе, – Энрике улыбнулся и поставил поднос с обычным содержимым завтрака.

– Спасибо ему за заботу.

– Ладно, кушай, пока никаких указаний на счёт тебя нет.

– Ясно, но я бы хотел сегодня поговорить с сеньором Моралесом.

– Я ему передам, я думаю, он приедет скоро.

– Спасибо Энрике.

– Не за что, – Энрике ушёл,

Артём покушал и стал ждать, слоняясь по камере, думая о том, что пошёл уже третий день его задержания и о том, как ему надо вести себя дальше, так прошло довольно много времени. В коридоре послышалось хлопанье дверьми и хорошо различимый голос Моралеса, который говорил:

– Энрике, если всё в порядке, я буду у себя, приведи мне нашего парня из третьей камеры.

«Ну, наконец-то, я смогу поговорить», – подумал Артём.

Через пять минул он уже с надеждой входил в кабинет Уго Моралеса, в сопровождении Энрике.

– Здорово русский парень, как ты? – увидев Артёма, приветствовал его Уго.

– Здравствуйте сеньор, – ответил Артём.

– Присаживайся, а ты свободен, – сказал Уго Артёму и Энрике.

– Воды хочешь? – Уго достал из стола бутылку с минеральной водой и налил себе целый стакан.

– Да, спасибо, – ответил Артём.

Уго достал второй стакан, налил его тоже, встал из-за стола и поднёс его Артёму:

– Вот держи. У меня для тебя новость, я тебя сегодня передам миграционщикам, пусть они занимаются с тобой, отпечатки пальцев и всё такое.

– Скажите, а это вообще надолго и чем такое обычно заканчивается? – спросил Артём.

– Я не знаю, всё зависит от каждого конкретного случая. Тебя определят в изолятор на пару дней, пока всё не проверят, вызовут вашего консула, ну и все процессуальные, стандартные, процедуры. Ты скажи у тебя к нам претензий нет, все нормально, с тобой обошлись хорошо?

– Да всё нормально, мне даже удивительно, не ожидал, что в полицейском участке так будет, спасибо сеньор Моралес.

Уго подошёл к окну, почти полностью заслонив его своим могучим торсом, постоял там некоторое время, глядя на улицу и продолжил:

– Тогда допивай свою воду, и поедем прямо сейчас, у тебя в камере какие-то вещи остались?

– Да, там лежит пакет из супермаркета с картой вашей страны и Картахены, – ответил Артём.

– Энрике, принеси из третьей камеры пакет полиэтиленовый с картой, – позвал Моралес, открыв дверь кабинета.

– Спасибо сеньор Моралес, – поблагодарил Артём, воодушевлённый тем, что близится развязка с полицией.

– Сегодня всё оформим, завершим и разойдёмся как в море корабли, – сказал Уго.

– Хотелось бы уже определённости, – ответил Артём.

В этот момент зашёл Энрике и принёс пакет из камеры.

Артём в это время допил минеральную воду в стакане.

– Вот сеньор, пакет, который вы просили, – сказал он.

– Да, спасибо, всё отлично! Ну, парень, бери свой пакет, – Уго подошёл к своему столу и открыл ящик, – Энрике, проводи парня до моей машины.

Энрике сопроводил Артёма через приемный зал, потом стоянку авто и посадил его в огромный джип, Додж с затемнёнными стёклами, защёлкнул центральный замок со словами:

– Посиди немого, сейчас сеньор Моралес будет.

– Хорошо, хорошо, я подожду, куда мне деваться, – ответил Артём, поудобней, устраиваясь на очень мягком и удобном сиденье во вместительной кабине.

Машина была не простая, а специальная, как большая снаружи, так и очень просторная внутри, от передних сидений отделяла решётчатая панель из толстой проволоки, типа сетки с мелкой ячейкой. Через минут пять пришёл Моралес и запрыгнул в машину.

– Ну, вот и всё парень, поехали, через час мы с тобой расстанемся, я тебя передам и всё, надеюсь, скучать по мне не будешь? – Уго рассмеялся.

– Нет, не буду, не очень хочется скучать по полицейскому участку, а в миграционной полиции, там надолго может всё это затянуться? – спросил Артём.

– Это всё уже от них зависит, у них свои нормативы, может день, два а может и несколько месяцев, – на этот раз рассмеялся Моралес, каким-то зловещем манером, так что Артёму даже стало не по себе и его начало мучить смутное плохое предчувствие.

– А, в этом смысле, тогда понятно. Скажите, а какие-нибудь документы, в смысле бумаги о передачи будут, – всё же решил уточнить он.

– Всё оформим, как полагается, на месте. Ты главное не бойся, с тобой всё будет в порядке, тебя же это интересует?

Они вырулили со стоянки и поехали не торопясь по городу.

– Хорошо, если так, – Артём принялся смотреть в окно, за которым мелькали дома, кварталы, улицы, однако зародившаяся тень сомнения осталась, и он внутренне нервничал.

Они проехали по автостраде, свернули под неё и поехали в перпендикулярную сторону. Артём не ориентировался в городе, но даже ему стало понятно, что они выезжают из города и углубляются в горы, которые виднелись вдалеке.

– А я думал, что миграционная полиция находится в городе, – сказал неуверенным голосом Артём, с тревогой наблюдая картинку за окошком.

– Это центральный офис находится, а лагерь для нелегалов, находится далеко за городом, в специально оборудованном для этого месте, – абсолютно спокойно объяснил Моралес.

Артёма стали терзать плохие мысли одна за другой, но он успокаивал себя тем, что он находится под охраной официальной полиции, соответственно всё должно быть законно и легально.

– Ты пойми, в лагере несколько тысяч человек, из разных стран, как их всех в городе содержать, места столько нет, камер нет, вот и свели всех в охраняемый лагерь под открытым небом, палатки поставили, – говорил меж тем Уго.

– Понимаю сеньор Моралес, – ответил Артём.

– Вон там, в горах и сделали лагерь, очень много вашего брата в последнее время, у всех свои причины, здесь оказаться, но место одно на всех, – Моралес опять жутковато засмеялся.

– Я вообще-то думал, что конвой, какой-то специальный будет, несколько человек. Мне неудобно, что вы меня сами везёте, сам комиссар полиции, необычно как то это, – продолжал спрашивать Артём, но при этом страшно испугался и сердце сильно, сильно забилось от волнения и тревоги.

– А зачем нам конвой, у нас и так всё нормально. Ты я вижу, парень спокойный, я тебе уже говорил, я людей насквозь вижу. У нас машина специальная, а я к тому же ещё и с оружием, – Уго похлопал пистолет в кобуре под левой рукой, – я знаешь, как стреляю, в одно песо с пятидесяти шагов попадаю, вот какой я стрелок, так что запомни и поверь, конвой нам и сопровождающие ни к чему. Пускай офицеры занимаются своими делами, преступников ловят.