Старший сын обязан занять его место, как истинный пример для подражания всей нации. Сильный, умный и мужественный герой вдохновит народ сильнее, нежели дряхлый старик с больным сердцем.

Ну а младший же – будущее спасение империи. В то время как потенциальные враги поощряют изучение магии, в империи Бахарут все цепляются за традиции прошлого и приписывают магов к низшим слоям. Император собственными глазами видел испепеляющую мощь энергии и знает о её необходимости. Если стремительно вводить реформы, может подняться недовольство среди высших слоёв населения, тогда как постепенный их ввод не принесёт значимых результатов. Людям нужен пример, людям нужен Адам – первый член императорской семьи, который, будучи магом, станет сильнее любого воина.

Старик взглянул на трясущиеся от эмоций руки и попытался вспомнить хоть один счастливый день из последних лет. Как итог – ничего. Надменное поведение старшего сына, красные от слёз глаза дочери и опущенный от стыда взгляд младшего – вот что он видел каждый день.

Быть императором – значит, быть сильным во всех аспектах. Но далеко не всегда это удаётся.

Не получилось и сейчас.

Дрожащими пальцами он протёр намокшие уголки глаз. Единственные, кто хоть раз видел его слёзы – жена и родной брат. Если кто-то, кроме них, заметит слабость во всемогущем императоре – выстроенному за десятки лет авторитету придёт конец.

– Брат… – сказал появившийся из тени человек и похлопал мужчину по плечу. – Всё будет хорошо, мы его найдём.

– Я надеюсь, – шмыгнул он носом и протёр глаза. – Ты приказал Оберону вернуться?

– Не вышло, император, – младший брат правителя отошёл в сторону и поправил чёрный капюшон. – Как только отряд принца покинул столицу, он приказал активировать телепорт на место сражения с Гневом, но стоило лишь им скрыться в портальной вспышке, как вся связь оборвалась. Более того, и переместиться туда теперь тоже нельзя.

– Гордыня во второй форме, значит… – пробормотал император.

– Да, – кивнул глава разведки и посмотрел в витражное окно. – Скорее всего они наткнулись на ищущего остальных носителя Гордыни.

– Теперь ещё и старший сын в опасности, – старик в золотой робе сжал кулаки.

– Не переживай, к нему уже выдвинулось подкре…, – мужчина в чёрных кожаных доспехах вскинул голову. – Брат, мы нашли Адама.

– Что?!

– Кто-то из отряда разведки пришёл на людские крики и обнаружил побоище. Вся улица в крови, на месте обнаружены растерзанные и полурастворившиеся трупы. Очевидцы сообщают, что человек в каменной маске расправился с нападавшими и скрылся вместе с сереброволосым мальчиком. Я уже приказал прочесать город в их поисках.

– Так он жив… – прошептал император.

– Это ещё не всё, – нахмурился брат. – Судя по одежде и навыкам, похитители подосланы кланом Хунвейбин.

– Значит, и дочка в опасности, – от воспоминаний об убийцах жены его голос приобрёл более низкий тембр. – Увеличь охрану дворца, прибери место бойни и заткни рот очевидцам, – он встал со стула. – Делегации из других стран не должны узнать о нападении и пропаже принца. Вскрой все хранящиеся в архиве записи о проходящих через проверку паспортах и найди человека в маске. Если до этого он не попадался нам на глаза, значит, в городе бывает нечасто и пришёл недавно, – император подошёл к двери. – И разузнай, как Адам выбирается из дворца!

– А ты куда?

– Убедиться, что Гнев на месте и его никто не выкрал.

/За десять минут до/

– Пацан, создай вспышку! – ору я.

Молю, только не задавай лишних вопросов, как это бывает в низкопробных произведениях.

Наш единственный шанс победить – мой IQ не должен равняться десяти. В битве за Лилит я впервые увидел невидимость разбойников, а посему вряд ли уже спутаю её с чем-то другим. Способности характерен слышимый на близкой дистанции звук всасывающегося воздуха, а при попытке рассмотреть противника без труда заметны размытые очертания человека. Но в случае с похитителями мальчишки всё иначе. Если не ошибаюсь – а я могу – то убийцы перемещаются по теням от статичных объектов. Так ли это – узнаете в следующей серии.

А началась она, как только пацан осветил всю улицу выжигающим глаза сиянием.

– Снежка, Цеп! – указываю пальцем в сторону трёх убийц.

– Агх! – от ослепительной вспышки один из них прикрылся рукой.

Уже выпущенный до этого Цепеш быстрее сестры спикировал на отвлечённого собственной рукой врага и вцепился тому в шею. Похититель промычал от резкого проникновения клыков и попытался отбиться свободной рукой, но белоснежная красотка с крыльями на всей скорости вонзилась в лицо острыми лапками.

«Игроки, значит», – до врага оставался целый метр, что позволяло немного поразмыслить над ситуацией.

Для разрешения кризиса разогнанный адреналином мозг помимо смекалки также использовал и головной жёсткий диск, от чего память во весь голос вопила о различиях в реакции на боль меж текущим и прошлыми случаями. И впрямь, до этого люди кричали от боли, а здесь же – только мычат.

Искусственный интеллект ЭндГейма, по всей видимости, настроен на полную имитацию жизни, а не копирование поведения игроков, ибо при любом уроне неписи реагируют должным реальному человеку образом, в отличие от всемогущих обладателей завышенного болевого порога.

«Замечательно», – оскалился я.

Искусственный интеллект непобедим – он лишь поддаётся и собственноручно создаёт изъяны, дабы подарить хоть какой-то шанс. Его невозможно обмануть и обыграть, а любая ошибка совершается преднамеренно. С людьми же всё иначе, ведь они не осознают и половины своих действий.

– На другого! – ору я и указываю пальцем в сторону врага со шпагой.

Послушные мыши перелетели на цель и открыли возможность для сражения с похитителем.

– Слизь, на кулаки! – приказываю слаймам переместиться.

Пока желейная масса ползёт по рукам, я сокращаю дистанцию с врагом, хватаю его за волосы и с прыжка всаживаю колено в нос, от чего мгновенная отдача рвёт кожу на ноге и пускает трещины по берцовой кости, выдавливая крик сквозь сжатые зубы.

Несмотря на сломанный нос, враг всё же не отпустил кинжал, а наоборот, вырвался из захвата и принял боевую стойку. Но всё ещё ослеплённый неожиданной вспышкой, он промахнулся первым уколом и позволил перехватить руку с клинком.

– Второй, на кисть! – ору я подоспевшему вовремя слизняку.

Резко отлепившийся слайм присосался к оруженосной конечности врага и медленно пополз к предплечью, заживо растворяя кожу убийцы и выдавливая из того громкое мычание.

Ослеплённый враг бьёт кулаком и вновь промахивается, позволяя перехватить вторую руку и пустить слайма уже на неё. Полностью выведенный из боя, он отпустил кинжал и разорвал дистанцию в попытке сгруппироваться с остальными.

– Цеп, на него! – указываю на врага со сломанным носом.

Мышь послушно исполняет приказ и цепляется за затылок мужчины, окончательно прерывая его движение.

Я падаю на четвереньки, левой рукой хватаю сверкающий в золотом сиянии кинжал и отталкиваюсь от земли сломанной ногой. Дееспособная конечность выдаёт едва ли не четверть от всей доступной мощи, коей всё же хватает на сокращение дистанции. Только лишь вторая нога касается земли, и я толкаю тело свободной рукой и уже было вонзаю лезвие в сердце врагу, как щелчок в голове застилает разум фантомным силуэтом возможного будущего.

Где-то в глубине сознания я увидел все происходящие далее события, кои никак не согласовывались с предшествующими им планами. Щелчок застал меня в полусогнутом положении, а посему и фантомное видение показало собственную вариацию продолжения атаки уже из него.

Прошло менее секунды, моя полупрозрачная копия уже завершила приём, как я наконец осознал суть этого явления.

Предельно сконцентрировавшись на только что промелькнувших видениях, я выпрямляюсь и использую всю кинетическую энергию набранной скорости, чтобы вонзить кинжал в левый край горла врага. Чувство порвавшейся, а затем вновь сросшейся на руке кожи секундным эхом отдаётся в сознании, что отнюдь не сбивает концентрацию и позволяет продолжить атаку.