Видела, как дрались храбрые сыны,
Защищая землю от натиска орды.
Как и похоронки заносили в дом,
Слышала набатный поминальный звон.
Плуг тягали бабы, сеяли зерно,
Старики и дети. Ох, как тяжело!
Слышала Победы радостную весть!
Тут, село гудело! Негде было сесть.
Возвращались с фронта славные сыны,
И стакан налит был – тем, кто не пришли.
Белая береза распустилась вновь,
Пулями изранен у неё весь ствол.
Но душа ликует, хоть порой болит,
Парочка под нею снова вон сидит.
Значит, возродятся сёла, города!
Детский смех повсюду зазвенит тогда,
Зашумят деревья, зацветут поля,
Только не пришла бы снова в дом беда.
© Copyright: Анна Присяжная, 2012
Свидетельство о публикации №112030607966
Медсестра
Гремели взрывы здесь и там,
Как будто б Зевс громил тут сам.
Сверкала молния с небес,
Во всех вселился словно бес.
Стреляли все и там, и тут,
Стоял невыносимый гул.
Тащила девушка бойца,
Родная наша медсестра.
А мины рвались, как назло!
Сейчас ей было всё равно.
Одна лишь мысль точила мозг:
«Да, где же, где проклятый мост?!
Где медсанбат расположился?!»
(Он под мостом, в землянку вжился).
Она ползёт, нигде ни скрыться,
А за спиной: «Воды, сестрица»,
Она склонилась дать воды,
Сорвала веточку травы,
Чтоб влагу из нее извлечь,
Но «заработала» картечь…
Она собой его прикрыла.
Шальная пуля вмиг скосила…
© Copyright: Анна Присяжная, 2013
Свидетельство о публикации №113020208718
Раны у березы
Обняла берёза тополь,
Телом обвила.
Ствол, израненный осколком.
(Всю войну прошла).
Каждый день свистели пули,
Видела весь ад!
Лезли танки друг на друга,
Издавая чад.
Помнит парня, что у ствола,
Укрепил окоп.
Из него картечь летела,
В сторону врагов.
И собою, прикрывая
Юного бойца,
На себя все принимала,
Пули из свинца.
Старым стал боец тот юный,
Стара и она,
В день победы, к себе, в гости,
Ждёт она бойца.
С ним ведёт она беседу,
Вспоминают бой,
Ведь из боя возвратился,
Только он живой.
Обнимая ствол берёзы,
Он благодарит,
И слова из старой песни,
Тихо говорит.
Признается ей, берёзе,
В пламенной любви:
«Ты прости за боль и раны,
Страшной той войны!
Тополь, милый, поддержи ей,
В ранах, тёмный стан,
Почернел от боли страшной,
Он стоять устал.
Красоту свою девичью
Отдала бойцам,
Защищая их от смерти,
Ты же видел сам!»
Шелестят берёзы ветви,
Тополь ей в ответ.
Ни у тополя, берёзы,
Деток рядом нет.
Искалечила им душу,
Страшная война…
Берегите люди Мира,
Землю от врага!
© Copyright: Анна Присяжная, 2013
Свидетельство о публикации №113071209057
Продолжается война
Всё продолжается война,
И взрывы слышны, как тогда,
И люди гибнут каждый день,
И жизнь не стала веселей.
Везде по Миру там и тут,
Дома взрывают, нивы жгут,
Детей калечат, часто бьют,
Людей в заложники берут.
Ведь многие из тех людей,
Обнять не смогут уж детей,
Не смогут милую встречать,
А многие детей рожать.
Кто смертника сего родил?
Кто смел на Белый свет пустить?
В каком же браке был зачат?
Не в Рай он попадёт, а в Ад!
© Copyright: Анна Присяжная, 2015
Свидетельство о публикации №115093007737
Война глазами ребенка
Я расскажу вам о войне,
О страшном горе на земле.
Война ведь не щадила никого,
Что стар, что мал – ей всё равно.
Село проснулось ранним утром,
Надрывно колокол звучал,
Кричали люди, – было жутко!
Наш пёс надрывно завывал.
Стучал пожарный о железо,
(Людей на сходку собирал),
Тревога в душу мою влезла,
Одевшись, я с крыльца сбежал.
На площади толпились люди,
Оратор в рупор речь вещал.
Он главное для всех озвучил:
«На нашу землю враг напал».
Тогда мне было только восемь,
Понять не мог, что есть война.
Я это слово понял после,
Фашист, когда стрелял в меня;
Когда село моё завыло,
От горя мать сошла с ума;
Мне сердце в камень превратило,
И понял я, что есть война.
Я убежал. Село горело.
Бежал, куда глаза глядят.
А пуля вслед за мной летела,
Стрелял мне в спину, немец-гад.
От страха лишь в лесу очнулся,
Здесь было тихо и свежо.
Теперь я смог и оглянуться,
Горело всё моё село.
Бродил я словно волк голодный,
Ел всё, что только находил.
Дом вспоминал непроизвольно,-
Фашист село моё спалил.
Не помню, сколько так скитался,
Одежда ветхой уж была,
И надо же такому статься,
Старушка древняя спасла.
Она грибы здесь собирала,
Голодный был я, словно зверь,
Ужасным видом напугала,
Я даже спрятался за пень.
Хоть древней и была старуха,
За пнём увидела меня,
Со мною вышла же проруха,
От голода свалился я.
Когда очнулся я – на печке.
Старуха, – видел, что, в лесу,
Представилась мне, как из сказки,
Я был, наверное, в бреду.
Из бабки старой – дева красна,
По пояс чёрная коса,
Привстать пытался я, напрасно,
Воды «старуха» принесла.
Я пригубил и вновь забылся,
Во сне пришли: отец и мать,
Туман над речкою стелился,
Сельчане шли рожь в поле жать.
А в хате пахло свежим хлебом,
Парным коровьим молоком,
Вдруг всё покрылось черным пеплом,
И я тут выскочил в окно.
Лишь через сутки вновь очнулся,
Увидел хлеб и молоко,
Хозяйка надо мной, согнувшись,
Своё творила колдовство.
Примочки клала, растирала,
Шепча молитву про себя,
Когда открыл глаза, сказала:
«У смерти вырвала тебя».
Пошёл я быстро на поправку,
Мария-бабку звали так,-
Цветную сшила мне рубашку,
Из платья своего – пустяк!
Пошила с юбки мне и брюки,
Бечевку в пояс протянув,
Крутилась Марья, целы сутки!
В лесу никто нас не спугнул.
Гремели взрывы очень близко,
Дым пороха проник и в лес,
Мы с Марьей прятались, как мышки,
Нам хата – норкой была здесь.
Год пролетел довольно быстро,
