— Гвендолин, ты уверена? Ты правда сможешь простить то, что я сделал? Ты чувствуешь ко мне то же, что и я к тебе?

— Уже простила, — прошептала я. — Знаю, бабушке это не понравится, но ничего не могу с собой поделать, Лаиш. Я люблю тебя. Не думаю, что осознавала это, пока ты не ушел. Но едва поняв, что чувствую, уже ничего не могла изменить. — Я сжала его руку, продолжая сдавленным и напряженным голосом: — Это ужасно… наблюдать, как ты соскальзываешь в Бездну. Думала лишь о том, что не смогу жить без тебя. — Мои глаза защипало от слез, и я попыталась их сморгнуть.

— Теперь я здесь. — Лаиш приподнял мой подбородок и очень нежно коснулся губами влажных век, собирая поцелуем слезы.

— Знаю. — Я одарила его кривой улыбкой. — Значит, у нас есть ещё один шанс. Я не хочу потратить его впустую.

— Mon ange… — Он погладил меня по щеке, и в свете сумерек его глаза полыхнули рубиновым огнем. — Я тоже люблю тебя, — пробормотал он. — Очень сильно. А теперь ты дала мне повод остаться… выбор сделан.

— Лаиш! — Я неуверенно, с легким страхом посмотрела на него. Потому что рубиново-красный огонь в его глазах внезапно погас. В сгущающихся сумерках было трудно что-либо разглядеть… но вроде бы его глаза сейчас стали нормальными, нереально прекрасными, но очень по-человечески темно-голубыми, напоминающими океан, который плескался о песок всего в нескольких ярдах от нас.

— Что такое? — Он внимательно посмотрел на меня. — Что случилось, Гвендолин?

— Твои глаза… — Я обхватила рукой его жесткий подбородок, обеспокоенно рассматривая Лаиша. — Они больше не красные.

— Потому что я отказался от своей демонической сущности, — рассмеялся он.

— Что, полностью? — потребовала я ответа.

Лаиш скривился в дъявольской усмешке, и мне показалось, что в его глазах сверкнула крошечная красная искорка.

— Ну, почти полностью, mon ange. Хотя, возможно, что-то всё же осталось. Давай выясним, что именно?

Он притянул меня к себе на покрывало и целовал до тех пор, пока у меня перед глазами не потемнело.

Я охотно отдалась ему… со всей страстью, наслаждаясь, как он большими теплыми руками стягивал с меня сарафан… тем, как прижимался ко мне мускулистым телом… как горячим ртом стал ласкать грудь и посасывать соски. Затем проложил дорожку из поцелуев вниз по дрожащему животу к местечку между бедер.

— Можно мне, Гвендолин? — тихо спросил он, вцепившись пальцами в маленькие белые трусики-бикини.

— Да. — Я приподняла бедра, помогая ему, страстно желая ощутить ласку… его губ и языка между бедер.

— Боги, mon ange, — тихо простонал Лаиш, устраиваясь между моих бедер и потираясь щекой о складочки. — Твой аромат опьяняет. Никогда не думал, что смогу снова попробовать тебя на вкус.

— Ты ошибся, — прошептала я, задыхаясь. — Сделай это, Лаиш… не заставляй меня ждать. Я хочу тебя.

— И я хочу тебя… мой ангел. — Он снова посмотрел на меня, и мне опять померещилась крошечная красная искорка в его темно-голубых глазах. Затем Лаиш прижался долгим сладким поцелуем к моим лепесткам, раздвинул их губами, лаская горячим языком ноющий клитор, пока я не застонала. Искорки возбуждения пронзили мое тело, от чего я почувствовала себя живой впервые за долгое время.

— Лаиш… ох богиня, Лаиш…

Солнце наконец зашло, когда я, простонав его имя, подалась навстречу, отдаваясь бесстыдно и абсолютно безоговорочно. Это хорошо, это правильно, осознавала я всей душой.

Лаиш широко раздвинул мои бедра руками и глубоко вошел в меня языком, затем отстранился, обхватил ртом изнывающий клитор и стал посасывать, пока я не начала извиваться под ним. С тех пор как мы в последний раз были вместе, прошло не так уж много времени… я осознавала это. Но эмоционально мне казалось, что с тех пор как отдавалась ему, прошла целая вечность. И на этот раз я без тени сомнений знала, что нам суждено быть вместе, и от этого удовольствие стало лишь ярче.

Оно оказалось до того восхитительным, что я почти кончила. Но не хотела улететь за грань вот так… я жаждала большего.

— Лаиш, — выдохнула я, дернув его за густые черные волосы. — Лаиш, подожди.

— В чем дело, mon ange? — Он посмотрел на меня снизу вверх, его рот оказался влажным от моих соков. — Я хочу, чтобы ты кончила на мой язык, — пробормотал он. — Хочу ласкать твое сладкое влагалище, пока ты не кончишь на мое лицо.

От его обжигающих слов я задрожала от страсти, но в то же время желала намного большего, чем его язык внутри моего лона.

— Я хочу тебя. — И снова потянула его за руку. — Во мне… немедленно.

Уголки его губ тронула легкая улыбка.

— Как пожелает моя госпожа, — пробормотал он, а затем мгновенно оказался сверху, прижимаясь большим теплым телом, окутывая меня темным пряным ароматом.

— Лаиш… — пробормотала я, обхватив рукой его толстый, твердый член. Именно в этот момент я желала его настолько сильно, что едва могла дышать. Нет, не просто хотела… отчаянно нуждалась. — Я этого не вынесу, — выдохнула я, прижимая широкую головку ко входу. — Нужно, чтобы ты оказался внутри меня… желаю почувствовать, как ты заполняешь меня! Немедленно.

— Это возникшая между нами душевная связь жаждет обновления, — пробормотал он, поглаживая меня по щеке. — Я чувствую тоже самое… сильную потребность оказаться внутри тебя, соединиться с тобой снова.

— Тогда чего же ты ждешь? — Я приподняла бедра, пытаясь вобрать его в себя, желая, чтобы эта горячая жесткая длина заполнила меня, пометила, сделала своей.

— Гвендолин… — выдохнул он, словно молитву, мое имя, а затем опустился, медленно полностью заполняя, проникая в меня дюйм за дюймом, растягивая и снова связывая нас вместе.

Обхватив Лаиша руками и ногами, я притянула его к себе для поцелуя, наслаждаясь вкусом моего собственного интимного аромата на его губах. Он двигался внутри меня глубокими, плавными толчками, заставляя выгибаться и задыхаться, двигаться вместе с ним в едином ритме.

— Ох, богиня, Лаиш, — прошептала я ему на ухо, когда наконец прервала поцелуй. — Я люблю тебя… люблю тебя так чертовски сильно.

— Дорогая, — прошептал он и глубже вошел в меня. — Я тоже тебя люблю. Никогда не перестану любить.

Все нарастающее и нарастающее наслаждение взяло вверх, омывая все тело восхитительным сиянием. Я кончала… кончала сильнее, чем когда-либо, внутренние стеночки лона сжимались и трепетали от силы оргазма, побуждая Лаиша сдаться, кончить вместе со мной… снова наполнив семенем.

С тихом стоном он позволил моему оргазму вызвать его собственную кульминацию. На этот раз я приветствовала внутри себя горячие струи его семени, осознавая, что это свяжет нас ещё теснее, образует узы, которые никогда не разорвутся.

— Лаиш! — простонала я, подавшись навстречу, вбирая его ещё глубже. — Да, наполни меня, возьми всю полностью. Сделай меня своей.

— Навсегда, — пробормотал он мне на ухо. — Навсегда, во веки веков, ты моя, mon ange.

Низкий тембр его голоса, ощущение заполненности вызвали ещё один более мощный оргазм, от которого я запрокинула голову и застонала. Беспомощная в его объятиях, не в силах что-либо сделать, кроме как открыться ему и принять всё, что он сможет дать. И это оказалось восхитительно. Абсолютно, совершенно идеально.

Закричав от наслаждения звездам на небесах, я знала, что нахожусь рядом с мужчиной, которому изначально предназначена, который всегда был предназначен для меня. Каким-то образом мы с Лаишем были созданы друг для друга. Хотя ему и пришлось искать меня целую вечность, а я долго прожила в одиночестве и сомнениях, прежде чем наконец позволила себе его полюбить.

Хоть мы и прошли очень долгий и трудный путь сквозь Ад, мы наконец вышли из тьмы вместе и никогда больше не расстанемся.

Эпилог

— Итак, вы с Лаишем воркуете, словно два голубка, но что насчет Эрин? — спросила Тейлор, устраиваясь на моем диване с банкой домашних маринованных огурчиков.