В тени других померк.
Наверно, вором был,
А может, убивал.
Деньжонок раздобыл,
В людей же наплевал.
На землю рядышком цветы
Упали столь давно.
От жизни старой клеветы
Осталось лишь пятно.
Но чем ты людям насолил?
Ведь ясно – сам себе
Поставил насмерть, на настил,
Всю правду о судьбе.
А как быть мне?
Я тут, с тобой,
Я в мире, где царит покой,
Где нету дела до людей —
До тех, что в счастье и в беде.
Я тут как будто бы в узде.
Не странник – раб среди цепей.
***
От кладбища в деревню
Путь долог и тернист.
Под взором предков древним
Дрожал, как сникший лист.
У окон я бесцельно
Ходил, боясь зайти.
Уставший беспредельно
Совсем в скамье затих.
Тревоги ожиданье хуже!
Уж легче сразу испытать
Ту боль, которая прибудет,
Чем этой боли ожидать.
Ну вот, она под солнцем
Блестит звездою в синеве,
И я, сидящий под оконцем,
С пустым желаньем в голове.
Мы говорили с ней.
Она высказывала мненья:
О философии в спасенье,
О небе, полном звёзд огней.
А я кивал, не зная что ответить.
На мысли повтореньем отвечал.
И думал, что глупейший на планете.
Учась, словечки вспоминал.
***
Мария оказалась старой девой,
Но мне не важно было то.
Я был всю жизнь рабом у чрева,
Теперь любви унёс поток.
На улице вечерний холод.
Я дрожь свою уймя,
Уставший, по траве зелёной,
Пошел, куда глаза глядят.
Я думал лишь о том —
Кто я? Кто я теперь?
Я барин в теле молодом
Иль тот же старый зверь?
И так неспешно прямиком
Пришел на кладбище своё.
Неужто я нашел свой дом?
В столь страшном месте, но родном.
Вот Дубов похоронен тут.
Не бойся, друг, я не уйду.
Весь день провёл, не зная мук.
Поверил, что теперь супруг.
Антон, не так ты плох, возможно.
И хоть убийцею, вором
При жизни был,
Понять тебя не так-то сложно:
Безгрешно ведь никто не жил.
А у тебя на то причина.
Конечно, куча их была!
Поэтому такая мина
В гробу твоем сохранена.
Неграмотен – и в том проблема?
О Дубов, стоит мне менять
Свои дворовые манеры
На то, чтоб даме угождать?
Пойду-ка я скорей отсюда…
Отправлюсь в странствия опять.
Пойду, теряя свой рассудок,
Пойду терпеть и голодать…
Нашел свой дом, нашел жену.
Неужто, бросив все, уйду?
Образованием займусь.
Не бойся Артур, ты не трус!
***
Летело время, я крепчал.
С Марией в доме поселился.
Детей-близняшек нарожал.
Давался диву и молился.
Судьбой несчастною ведомый,
Я наконец ночую дома…
О том мечтал я все года?
Я душу странствиям отдал.
Хотя, казалось бы, куда,
Когда у мыслей враг – нужда.
«Любимый, нужный» – про меня?
Как странно чувствовать, однако.
Я знаю – чувствам доверять нельзя,
Но как же чувствовать приятно!
В разгаре полдень. Девочки мои
Играют в кукол на траве зелёной.
Я часть большой и любящей семьи
С душой, избытком утомлённой.
Вдруг слышен хрип.
Я на этаж бегу.
Лежит Мария бледная, в крови.
Мой страх внутри.
В глазах огни
Становятся за миг тусклее.
В ней нету сил.
Я отпустил —
Рука в секунду холодеет.
Лежит она, а как бледна!
Оставила ведь мужа.
Я тут один, и ты одна.
Кому, Мария, хуже?
На улице гуляют дети.
Вдали темнеет: туча тут.
Я дождь столь вовремя заметил —
К Марие девочки зайдут.
Сказать им правду? Нет, нельзя!
Мешок мне нужен невелик.
Скажу, уехала к друзьям.
Сам закопаю – гробовщик.
Но вынести ее с почетом невозможно:
Детишкам травма на года.
Господь, ну как же это сложно —
Везти в мешке ее туда.
Вчера она была живая.
Какой холодный женский стан.
Рука теперь совсем другая.
Она ли это, аль обман?
Столь мягкой плоти я не видел.
Недвижна, странно… подожди!
Я не был на нее в обиде,
Но как-то чувства не пришли…
И вот я с мамочкой в мешке
Иду, смотрящий на детей,
От тяжести снимя китель,
На кладбище с женой своей.
***
Лопаты нет – копал руками.
Улыбкой тени озарил.
Душою был не с ней, с мечтами.
Слезою капнул на настил.
Ее могилу подготовил.
Осталось только сбросить труп.
Но что со мной? Я так безволен!
Пустить Марию не могу…
И мысли гнусные созрели —
А стоит мне без Маши жить?
Мы вместе с нею постарели.
Мне одному ль на свете быть?
Мария, Господи, прости!
Что я удумал? Трепетно и страшно…
Такие мысли в голове растить!
Я не могу – люблю вас, Маша!
Я взял Марию на плечо
И в спешке в дом помчался с нею.
Душою клялся горячо:
«Я буду рядом, коль не побледнею!»
***
Я закопал ее в саду
И каждый божий день
С утра к могиле подойду,
Поставлю к ней сирень.
И сяду тихо рядом,
На место то смотрю.
Меховые наряды
Ей, как живому, шью.
***
Не отходил с могилы месяц,
Не отходил и два.
Я понял – в моем сердце
Огромная дыра.
Среди темнейшей ночи
В сарае за углом,
Отбросив мысли прочи,
Я думал о былом.
Я клеил меховое
И платьев столько сшил!
Теперь нас снова двое,
Я снова не один!
Я чучело Марии
Создал в сарае сам.
Сердечно не вините.
Уж слишком заскучал…
Ну нет! Она не кукла
С красою неземной!
Ну вот – она кивнула:
Согласна ведь со мной.
Сажал ее за стол —
Детишки в слезы вдруг.
Чего вы глупы столь?
Ведь мама с вами, тут!
Расчёсывать ее,
Кормить едой своей,
Ловить прекрасный взор
Родных жены очей.
