Лицо мужчины исказила судорога гнева.

Если вначале Люциуса удивило отсутствие требований, кроме нейтралитета, от зарвавшегося школьника два года назад, то позже стало понятно — тот не знал обо всех возможностях этой руны. Это успокоило мужчину, и он позволил Тафнелу жить спокойно до поры.

Но письмо, прибывшее за неделю до собрания, прибавило благородному лорду седых волос. Ходатайствовать перед Тёмным Лордом за полукровку! Чтобы спасти тому жизнь! И главное, он уведомлял, что проведет ритуал возвращения Долга! Поганец, видимо, узнал о всех возможностях совершенного ритуала и теперь буквально шантажировал его!

Люциус чувствовал, что стоит между трёх огней. С одной стороны — Тёмный Лорд, с другой — Долг Тафнелу, с третьей — благополучие Рода. Кто-то бы сказал, что жизнь Наследника важнее, но мужчина знал, что ещё не может передать дела Драко. Его единственный сын был слишком мягким и нерасчетливым. Он не имел стального стержня внутри.

Но то, что Нарцисса сможет выносить второго ребенка… Люциус не питал ложных надежд.

И поэтому сегодня он упал на колени перед Повелителем. Готовый услышать смертный приговор и увидеть зелёную вспышку, он мысленно просил прощения у Драко за тот ужас, что ему предстоит вынести.

«Это ради семьи, сын! Однажды ты меня поймешь…»

Однако этого не случилось. Тёмный Лорд заинтересовался особой одеждой Тафнела, и Люциус было расслабился, но когда увидел этого идиота, который надел одежду на себя, его сердце пропустило удар.

За секунду до смертельного заклятия он успел подумать: «Вот и всё…». И даже не мог в первое мгновение повернуться, чтобы увидеть гибель отпрыска.

Но тот не умер, а лежащий на полу Тафнел зашевелился. Впервые Люциус Малфой почувствовал, что подобно слабонервной барышне трясется от пережитого ужаса, не находя в себе силы встать.

— Мистер Тафнел. Ваше письмо информировало нас, что вы проведете ритуал Возвращения Долга. Но руна, что вы оставили на руке моего сына, не исчезла. Вы не могли бы этого объяснить?..

Парень посмотрел прямо ему в глаза и чуть виновато пожал плечами.

— Всё же очевидно. Разве нет?

— Что вы?..

Люциус вновь прокрутил все произошедшее в уме и еле удержался от плебейского жеста выражения собственной глупости. Вместо этого он начал ожесточенно тереть переносицу, чтобы скрыть своё удивление.

— Так вы… И не… собирались…

Тафнел даже не собирался проводить ритуал… Такая простая мысль не пришла в голову Лорду, который, испуганный за жизнь своей семьи, лихорадочно искал способы выжить. Он не вспомнил то досье, которое ему собрали на наглого барсука, одногодку его сына. Он даже не взял в расчёт… Ничего не взял в расчёт…

— Ты… просчитал меня? — слова выходили с трудом. Люциус чувствовал себя как опростоволосившийся первогодка, допустивший элементарнейшую ошибку в зельеварении. Неприятнейшее чувство. От этого он даже перешел на «ты». — Ты знал, что я буду защищать свою семью и приму всё на веру? И поэтому пришёл без своего знаменитого костюма… Поэтому не стал лебезить и выпрашивать помилование у Тёмного Лорда… Мерлин, как я глуп…

— Вы не глупы, лорд Малфой, — возразил Найджел. — Но вы любящий отец и муж. И я знал о слухах про ваши «проблемы». Этого было достаточно.

— Но почему не провел ритуал? Ты же знаешь, как его проводить? Или?..

— Знаю. Но не стал. Не захотел.

— Почему?

Казалось бы, простейший вопрос, но он поставил парня в тупик. Тот потер подбородок, взъерошил волосы, пощипал нос. И после этого ответил, аккуратно подбирая слова:

— Я не хотел лишаться нейтралитета с вашей семьёй, ведь такой ритуал, в случае удачного исхода, просто разрушает договоренности. И вы могли воспользоваться этим, чтобы навредить.

— Ты Яксли, — скептически поднял бровь лорд. — Я не хочу вражды с твоей семьёй.

— Вы не поняли… Хотя я и не настаиваю… Я объяснил вам причины такого поступка?

— Договоренности надо исполнять. И у меня есть письмо, в котором есть упоминание…

— Вашей возможной помощи. И там также есть момент, где я упоминаю о неком ритуале, что помогает взимать с должников долги… Мне помогали составлять это письмо, поэтому вы не сможете приписать мне неисполнение взятых на себя обязательств. — Тепло усмехнувшись, Найджел вспомнил о портрете деда, который диктовал послание. Первый вариант он прокомментировал сплошным матом, умудрившись в одном предложении пройтись по умственной неполноценности внука, несостоятельности родителей и ужасном уровне подготовки в школе. После такого Найджел, имевший довольно большой запас различных бранных идиом благодаря приюту, даже зауважал своего предка. — Но в благодарность я готов слегка поправить руну Долга, ограничив всё нейтралитетом.

— Это будет приемлемо…

Найджел вошёл в комнату и, не раздеваясь, упал ничком на кровать.

— Как всё прошло? Внук? — парень не шевельнулся. — Эй, Найджел? Ты выжил. Это же хорошо? Что произошло? Найджел! — парень не отозвался, и портрет вышел из себя. — Так! Встань, тряпка, и смотри в глаза, когда с тобой разговаривают старшие! ЖИВО!

Крик возымел действие. Найджел скатился с кровати, но вставать не спешил. Присмотревшись, Корвен отметил, что глаза у него покраснели. Заметив его взгляд, парень быстро вытер лицо.

— Что-то в глаз попало. Всё нормально, дед. Я жив. Должен сделать зачарованную одежду для Тёмного Лорда к пасхальным каникулам.

— Он тебя… пометил?

— Нет. Я же полукровка… Это не поняли бы.

— Логично, — Корвен потёр подбородок. — Странно, но логично. Но почему ты недоволен? И не ври про соринку в глазах!

Парень снова опустил голову. Портрет терпеливо ждал ответа, теряясь в догадках, но с каждой секундой его волнение нарастало.

«Что случилось?! Он должен был убить человека, чтобы доказать свою преданность? Пытать кого-то? Что случилось?!»

— Я… Я не нужен отцу, дед… Ни как сын… Ни как наследник… Я помеха… Даже Малфой, этот скользкий делец, готов был умереть, чтобы дать шанс сыну. Зная, что тому предстоит больше боли, он был готов умереть за него… Может, это и малодушно, но… Я не понимаю…

Корвен потер глаза, чтобы внуку было не видно его лица. От нелепости всей ситуации его перекосило. Не сдержавшись, он фыркнул и разразился истеричным смехом:

— Ха-ха-ха-ха!.. То есть ты… Ха-ха-ха-ха!.. Ты расстроился, что твой папаша… Хи-хи-хи-хи… Не захотел рисковать своей жалкой шкурой ради тебя?! Мы точно об одном и том же человеке говорим? — вытерев выступившие от смеха на глаза слёзы, предок успокоился и уже серьезно взглянул на парня. — Вот что я скажу, внучек. Никогда. Не верь. Своему. Отцу. Заруби это на носу и повторяй при каждой с ним встрече. Он не будет держать обещания перед тобой. Не будет соблюдать договоренности. Он предаст тебя при первой возможности. И не смей пускать его в своё сердце. Это мой тебе совет, как внуку, который мне очень дорог.

А теперь, если ты, конечно, закончил рефлексировать, давай-ка займешься своим шансом на жизнь. Ты же должен сделать идеальную защиту от Смертельного заклятия, нет? Ты понимаешь, что этого нельзя допустить?

— У меня же нет от тебя спасения, верно? — с оттенком безнадежности уточнил Найджел. — Я так и думал. Спасибо. А что по поводу заказа, я обещал сделать «доспех», — вытерев глаза, Найджел поднялся с пола, азартно щеря зубы в злой ухмылке, — но кто сказал, что я не могу внести в него «улучшения»?

— Сколько времени уйдет на обычную мантию?

— Около полугода. Может, управился бы месяца за четыре.

— А срок к пасхальным каникулам ты назвал, потому что?..

— У меня есть готовая, продуманная до мелочей вещь, — парень стянул с себя рубашку. Отходила она с трудом, отрываясь от большого количества подсохших корочек на спине. — Чёрт, не совсем продуманная… Но мне повезло больше, чем бедняге Седрику… Потом расскажу, — отмахнулся Найджел на безмолвный вопрос деда. — Но вот сделать особое «улучшение», с нужным мне свойством… Это задачка на пару тройку месяцев экспериментов… Скучать мне не придётся, дед. Вот увидишь…